Воровка Дагорских лесов
Шрифт:
– Понял. Тогда удачи. Может не свидимся.
– Удача не причем. Чистый расчет.
– Понял.
Мужчины расходятся. Веслав толкает меня в спину, направляя к воротам, а я кожей чувствую на себе взгляд лейтенанта Гудкова. Он все еще смотрит и продолжает смотреть, пока мы не уходим. И как только оказываемся за пределами Арены, мой муж наклоняется ближе.
– Ни с кем не говори. Идем к груженой машине у выезда Мрачного удела.
– Что-то случилось?
– Мрак, – цедит Истров, – И никаких вопросов!
Сжимаю губы и соглашаюсь.
– Куда мы идем?
– Ты же слышала, к выезду из удела.
– Но, может нам не возвращаться в Дагор?
Катерина останавливается. Я тяну ее за собой, но сестра противится. Ее голубые глаза горят, а светлые волосы, выбившиеся из косы, танцуют на ветру. Такая прекрасная, будто цветок в пустыне.
– Что ты делаешь? Не время показывать характер.
– Я не хочу назад. Маша, тут безопаснее. А там… Я видела, как Твари.
– Так, стоп! – Я хватаю ее за руку и тащу вперед, – Я не для того проделала такой путь, чтобы оставить тебя в Мрачном уделе. У нас есть дом.
Люди смотрят. Обращают внимание, отвлекаясь от своих бытовых дел. Их лица скорбны и возмущены. Не из-за нас. Хмурость – лицо Мрачного удела. Но хуже то, что я вижу, как в нашу стороне бежит мальчишка. Я уже видела его раньше, рядом с Эммой.
– Маша! Маша! Постой, пожалуйста!
В подранной майке и трусиках. Босоногий. Весь грязный, мальчишка хватает меня за штанину. Ему лет семь. Зеленые глаза перепуганы.
– Помоги! Мама с папой дерутся в подвале. Он что-то сделал. В доме нет братьев и сестер.
По телу бегут мурашки, перед глазами всплывают самые ужасные картинки, а этот мальчик так и держит меня за штанину.
– Как тебя зовут?
– Денис. Поможешь, Маша?
Издалека доносятся крики. Слышу голоса.
– Зовите сюда военных, там мертвяк жену погрыз и детей.
– Опять подвальные!
– Кто?
– Эмма!
Люди сбегаются на соседнюю улицу, там за поворотом в квартале от нас тот самый дом. Эмма и ее больной муж уходили к себе не больше часа назад. Часа….
– Маша, мы идем? – Катя тянет меня за руку. Она не смотрит на мальчика. Испугалась, спешит уйти. А я не могу. Ни туда, ни отсюда… Присаживаюсь на корточки и обнимаю Дениску. Он будто понимает. Не плакал до, а теперь вся рубашка мокрая. И ни звука, просто слезы.
– У тебя есть кто-то, кроме мамы?
Мотает головой. А тут снова Катя. Дергает, зовет идти.
– Мэри, пошли. Нам же надо спешить!
А Денис крепче виснет на шее. Ему страшно и дрожит. Толи от холода, толи от страха…
– Идем, Маш!
– Иду, – отвечаю шепотом и пытаюсь разжать руки мальчика, – Нам надо…
– Мама умерла,
– Да. Она умерла. Теперь тебе надо найти с кем жить. Постучись к соседям.
Я встаю, а сама смотрю на него. Катька тянет меня, я делаю шаг и чувствую, как сзади проносится тень. Эта тень подхватывает пацана, закидывает на плечо и крепко хватает меня за свободную руку.
– Веслав?
– Я же сказал, надо быстро. А ты встала.
Сердце готово выпрыгнуть из груди. Я вижу, как военный несет мальчика, а тот не сопротивляется.
– Эмма и все дети…
– Слышал. Это ее?
– Старший.
– Сирота значит.
– Теперь да, дяденька, – кряхтит мальчик, упираясь руками в спину силачу. Видимо сильно зажимается грудь и дышать трудно.
– Зовут как?
– Денис.
– На посту скажешь, что твоя мать Маша. Про остальное молчи, иначе оставлю здесь.
Катя оборачивается и смотрит на военного, как на безумца. А у меня вопросов нет. Только за спиной как будто крылья вырастают и дышится легче. Груз вины с меня снимает страх Темного горизонта. Кто бы мог подумать, что у него есть сердце?
У выезда действительно стоит машина. Груженая провиантом. Едут военные, пара людей в белой робе как у Кати. Похоже это нормальная практика вытащить из беды родственника. Потому Истров все сделал легко.
– Парня одеть, напоить, накормить, – Веслав подсаживает мальчика в тентованный кузов. Его принимают солдаты, – Зовут Денис.
– Лейтенант, детей не вывозим, – отвечает один из стражей, – Вы же знаете, табу!
– Знаю, но этот мой. Сегодня узнал. Грехи прошлого.
– А, ваш? Тогда вопросов нет. Бывает.
Быстро вопрос порешали. Дениса укутывают в пальто, усаживают за кабину в самый теплый угол, дают морковь и воду.
Катя садится рядом, а меня Истров определяет в кабину на задний ряд. Сам садится с водителем. Выезжаем через час, дождавшись последних. Впереди долгий путь назад.
Возвращается не Маша. Возвращается жена и мать. На такое я не рассчитывала.
Глава 16. Колонна
День. Солнце спрятано за тяжелыми свинцовыми тучами. В период Предмороза редко бывает иначе. Вечно темные, мрачные дни сопровождают холодный период, как жена мужа. Поэтому я очень люблю время Расцвета. Когда вокруг все цветет и полно жизни, ты сам забываешь о плохом.
Сидя в кабине, я почти не говорю с Веславом. Да и он со мной тоже. В этот раз едем без храброго Саныча. Его я не видела со вчерашнего дня. Говорят, уехал ночью обратно в Дагор. Многие военные после доставки задержанных вернулись назад для защиты и восстановления города. Темный Горизонт оберегает нас, но также, он не допустит восстания. Долгие годы ушли на то, чтобы сделать нас покорными. Уверена, сейчас сохранение мирной обстановки стоит на первом месте.