Воровские гонки
Шрифт:
– Ты скажи, чтоб он того... на Жанетку не зырил!
Жора нехотя выбрался из обжитого кресла. Свежий порыв ветра взъерошил деньги, и они будто бы зашептали: "Штой... штой... Не ух-ходи-и-и...
– Жди меня здесь, - приказал он топору.
– Из кабинета ни на шаг!
– Что ж я? Совсем, что ли? Не понимаю - деньги!..
В холле дворца культуры рядом с Жанеткой и Бенедиктиновым сидел не только Софрон. На подоконнике грачами шумели пацаны, пришедшие явно вместе с ним. Самому младшему из грачей было лет четырнадцать,
– Короче, мы за вшивками причапали, хозяин, - негромко объявил Софрон.
В ноздри Прокудину ударил густой винный запах и он чуть не чихнул.
– Я не понял, - изобразил дурачка Жора.
– Ну ты красавчик!.. За "бабками" мы. Как договорились. У народа трубы горят. Пора остудить...
Народ загыгыкал и тремя одновременными плевками добил до Жорика. Два попали на левую кроссовку, один, самый густой и тягучий, зацепился за низ джинсов. Они у Прокудина были синие с подваром. В эту секунду он навсегда решил для себя, что больше не станет покупать синих с подваром джинсов, как будто эти, опозоренные, отвечали за всех своих остальных собратьев.
– Короче, кидай леща и мы линяем...
Теперь уже Софрон не смотрел на Жору. Улыбаясь, он действительно, как заметил Топор, пялился на Жанетку. Прокудину стало холодно от мысли, что такой лакомый кусочек Софрон точно не упустит. Он еще хотел подумать что-то плохое о госте-гиганте, но не успел.
Бешеный удар вышиб дверь. Шпингалет, удержавший ее, перелетел через холл и ткнулся Софрону в шею. Скорее всего, он его даже не ощутил. Иначе бы хоть на пол посмотрел, куда упал шпингалет. А так только на дверь.
А в ней стоял коротышка с землистым лицом. Клетчатая рубашка на его груди и армейские брюки цвета хаки да еще и с сними офицерским летчицким кантом смотрелись на нем смешно. Мужичок воспринимался слесарем местного домоуправления. как он сумел вышибить дверь, Жора Прокудин даже не мог представить, но на всякий случай посмотрел на кулачки гостя.
На левом из них синие буквы татуировки образовывали имя Вова.
– Здо-орово, Со-офрон, - с легким заиканием сказал он.
– А-а, это ты... Хрипатый, - нехотя встал Софрон.
Гость и без того смотрелся метром с кепкой, а когда Софрон встал, то вообще превратился в карлика.
– Ба-анкуешь?
– все так же тихо спросил Хрипатый и наконец-то шагнул в холл.
И сразу у двери стало тесно. Сопровождающие его татуированные парни со стандартными землистыми лицами выстроились вдоль стены. Казалось, что они появлялись из воздуха и, если бы Хрипатый сделал еще пару шагов в холл, то свободное место за его спиной тут же заполнили бы другие татуированные люди с землистыми лицами.
Он не шагнул. Он сел на угол стола, за которым онемевшей статуей
– Куражным ре-ешил за-аделаться, Софрон?
– спросил он и посмотрел на свои ногтики.
– Эту контору я застолбил, - от потолка пробасил гигант.
– В натуре...
– Мы город с то-обой ра-азве не на-арезали?
– Ну, нарезали...
– Мо-ои в те-ебе в базар ны-ыряют?
– Не видел
– А чего ж тогда?
Он мягко опустил ручку. Ногти, видимо, ему понравились. А может,
и не понравились. Никогда не знаешь, что ощущает другой человек. И ощущает ли он хоть что-то в данный конкретный момент?
– Они - наши, - упрямо сказал Софрон.
– С ка-акой стати?
– Они, короче, контору на адрес в центре города
зарегистрировали. А тут на время застолбились. Они завтра ко мне переезжают...
Софрон соврал про переезд так ловко, что Жора даже не успел придумать, чем же ответить. Он просто чувствовал, что голос сейчас подавать нельзя. Все равно не заметят. Два дерущихся слона не думают о муравье у них под ногами. Это муравью нужно думать, как бы не затоптали.
– Вот переедет, то-огда и будешь ба-азар с ним вести. А се-ейчас он мо-ой. Въехал?
– Он мне должен, - просипел Софрон.
– Все. Ба-азар окончен. Этот ба-азар и так во-ода. Иди,
Со-офрон. Или ты не трекаешь?
Одним только шагом навстречу к Хрипатому Софрон сбросил своих грачей с подоконника. Кулаки в карманах их джинсов сжимали кастеты и финки с вылетающими лезвиями. Центровые угрюмо молчали и не могли понять, почему Софрон испугался такого шкета. Требовалось сложить в одно место шестеро Хрипатых, чтобы получить одного Софрона. Но он, кажется, не видел разницы в размерах.
Он считал головы. И когда оказалось, что пролетарских на пять человек больше, Софрон зло процедил зубы:
– Ну ты меня укусил!
– Все. Не ищи у та-атарина кобылу, - тихо произнес Хрипатый.
– Базар за-акончен. Иди к своим тачкам. Мы даже ко-олеса не про-окололи. Мы до-обрые.
Обернувшись, Софрон чуть сгорбился и посмотрел на Жору Прокудина так, что у того волосы на ногах зашевелились. Астрологи для предсказания будущего фирме "Резиновые гвозди" уже не требовались. Оно и так было яснее ясного.
Молча Софрон вышел из холла. Грачи - за ним.
– Какой он хам!
– неожиданно выкрикнула Жанетка, и Хриплый покровительственно улыбнулся.
– Жорик, я уезжаю!
– уже в сотый раз за эти дни объявила она и вскочила из-за стола.
– Не на-адо, - положил на ее руку свою бледную ладонь Хрипатый.
– У нас кру-утой го-ородишко. Здесь тебе понра-авится.
Она вырвала свои пальчики из-под ненавистного пресса и выбежала из холла в туалет.
– Люблю не-ервных, - опять улыбнулся Хрипатый.