Восемь бусин на тонкой ниточке
Шрифт:
По возвращении домой Белла от усталости упала на диван, Артем засуетился вокруг нее, принося то воду, то лекарство, а Маша стояла в стороне и смотрела на них. Три года она наблюдала похожую картину. Все это время она не теряла надежды доказать Артему, что его мама не настолько нуждается в помощи, как желает показать. И что же? Сегодня он получил самое убедительное доказательство. И просто не обратил на него внимания.
С большим опозданием Маша поняла, что роль заботливого сына для Артема важнее, чем роль любящего
Прежде ей казалось, что мать манипулирует сыном, водит марионетку по сцене, дергая за нужные ниточки.
Но сейчас на подмостках были не кукловод и марионетка, а два актера. Одна постанывала, свесив с дивана белую руку, другой нежно протирал ей лоб влажным полотенцем, и оба были так увлечены своей игрой, что им даже не требовались зрители.
Маша постояла, решая что-то для себя, и подошла к ним. Присела на корточки возле дивана, не обращая внимания на Артема. Белла скосила на нее карий глаз.
– Я тут подумала, Белла Андреевна, – начала Маша, взвешивая слова, – и решила: нам с Артемом лучше развестись.
– Что?! – ахнул Артем.
Белла молчала. Только чуть повернула голову, и теперь оба карих глаза пристально смотрели на Машу.
– Машуткин! Что ты говоришь?! – позвал Артем.
– Ничего, дорогой, – ласково сказала Маша. – Для тебя почти ничего не изменится. Это наше с Беллой Андреевной дело. Правда, Белла?
Не такой женщиной была Белла Андреевна, чтобы оставить последнее слово за противником.
– Я всегда знала, что этим кончится, – низким печальным голосом констатировала она. – Я была уверена, что рано или поздно ты бросишь моего сына.
Но и Маша слишком долго сдерживалась за эти три года, чтобы промолчать напоследок.
– Еще бы, – понимающе улыбнулась она, – ведь вы столько для этого сделали.
Встала и вышла, сопровождаемая почтительным молчанием Леметины, которая впервые не облаяла уходящую Машу.
…………………………………………………
– Поразительная я была идиотка, – пробормотала Маша и выбралась из-под одеяла. – Невероятная. За три года не разобраться, что происходит! Марине хватило на это четырех месяцев.
Мариной звали новую жену Артема. От знакомых Маша знала, что Белла Андреевна возненавидела Марину еще сильнее, чем ее. Марина была костистой брюнеткой с сердитым личиком, чем-то напоминавшая саму Беллу.
На четвертый месяц совместной жизни Белла устроила молодоженам «цыганочку с выходом». Повод не имел значения.
Кажется, Артем собирался уехать на две недели вдвоем с Мариной, оставив маму Беллу страдать в Москве в полном одиночестве, и ее старое больное сердце не могло выдержать такого пренебрежения.
Вместо того чтобы разделить заботу мужа о маме, Марина закатила
«Симулянтка! – бушевала взбешенная Белла. – Наглая притворщица! Темочка, выгони эту лицедейку!» Но Артем отчего-то не послушался. Он отвез стонущую Марину в больницу и провел с ней целые сутки, не отходя от постели больной.
А как только Марина выздоровела, улетел с ней на две недели в Марокко. Как и планировалось.
И Белле, умной женщине, не оставалось ничего иного, как признать свое поражение. И как умная женщина, по возвращении молодой семьи она сделала вид, что ничего особенного не произошло. С невесткой с тех пор была мила, а если и теряла иногда сознание, то лишь затем, чтобы не утратить полезный навык.
Маша заставила себя выбросить из головы Артема и его семью. Набрав в зубы шпилек, она встала перед зеркалом и принялась сосредоточенно заплетать косы во «французскую корзинку».
Красивые прически Успенская научилась делать в четырнадцать лет. Директриса очередной школы не поощряла распущенные волосы у своих учениц, а мать наотрез отказалась помогать Маше заплетать их.
– Отрежь их – и дело с концом, – посоветовала она. – Сделай каре, тебе пойдет.
Маша так и поступила бы, если бы не вмешалась соседка, Татьяна Ивановна. Милая улыбчивая женщина случайно услышала их разговор на лестничной клетке и вдруг обрушилась на Анну, покраснев от возмущения.
– Отрежь?! Ты с ума сошла! Другая девочка за такую красоту полжизни отдаст!
– Мне кажется, это наше семейное дело, – заметила мать с холодностью, исключающей любое продолжение разговора.
Но, к удивлению Маши, ее слова не возымели эффекта.
– Послушай моего совета, милая, – увещевающе обратилась к Маше соседка, – не стриги. Избавиться от волос всегда успеешь. Но сколько тебе придется растить такую копну? Лет десять, не меньше.
Волос действительно была целая копна. Даже когда Маша собирала ее в хвост, он выглядел слишком длинным и пышным для строгой школы.
– Меня на уроки не пустят, – пожаловалась Маша. – Не косу же мне заплетать. С косой я как дура.
– А ты не делай из себя сестрицу Аленушку. Пойдем, покажу, что можно придумать с твоим богатством.
И Татьяна Ивановна с поразительной быстротой и ловкостью соорудила на рыжей Машиной голове с дюжину косичек, хитро переплетая их друг с другом, так что получилась сеточка. Маша ахнула, увидев свое отражение.
– Здорово! Но я сама так не смогу.
– Сможешь, – подбодрила соседка. – Руку набьешь – и все получится.