Восемь Драконов и Серебряная Змея
Шрифт:
— Я совсем забыл, — рассмеялся юноша. — Моей старшей пришлась по душе крепость уз нашей любви, и она решила одарить тебя драгоценным оружием, не уступающим моему.
— И ты говоришь мне об этом только сейчас, дурень?! — гневно напустилась на него Ваньцин, и стукнула мужа кулачком по груди. — Мне даже отказываться поздно — она уже пошла за подарком! Теперь, я в огромном долгу у… госпожи Ван, — она в сердцах топнула ножкой. — И я даже не знаю, чем отплатить ей!
— Ну, долги между родней меньше таковых перед чужими людьми, — растерянно ответил Инь Шэчи. — А госпожа Ван — моя… двоюродная сестра по учебе, вот. И, в какой-то мере, твоя тетушка, — он смущённо поскреб
— Нет такого титулования — двоюродная сестра по учебе, — недовольно отозвалась девушка. — И тетушкой мне она стала бы, возьми ее папа в наложницы, не раньше. Ладно, чего уж теперь. Скорее показывай мне свой фехтовальный стиль. Не будем причинять госпоже Ван ещё больше неудобств, — взяв со стойки деревянный меч, она требовательно воззрилась на мужа. Тот, смущённо кивнув, также обзавелся тренировочным оружием, и принялся объяснять жене тонкости мечного искусства своей секты.
* * *
— Ну как? — с гордым видом вопросила Му Ваньцин, опуская меч.
— Просто отлично, милая, — отстраненно ответил Инь Шэчи. — Я и сам не выполнил бы первую форму лучше, — девушка просияла довольной улыбкой, воодушевленная похвалой.
Шэчи тем временем напряжённо раздумывал, какие подсказки он может дать любимой жене, чтобы улучшить ее понимание стиля Сяояо — сам он понял его разом и полностью, без малейших усилий, и объяснять кому-то его суть было для юноши сродни попыткам объяснить цвета слепому.
Не то, чтобы Ваньцин была бесталанной — вовсе даже наоборот. Запомнив все приемы почти сразу, она увлеченно пластала воздух деревянным клинком всего-то с десяток минут, прежде чем добиться безупречного выполнения первой формы. Но, к ее сути они пока что не успели подобраться.
Когда Инь Шэчи, оставив попытки измыслить что-то необычное, принялся вспоминать те строки из «Беззаботного скитания», что во время обучения пересказывал ему Су Синхэ, дверь тренировочного зала отворилась, и внутрь вступила Ли Цинло, в сопровождении двух служанок. Каждая из девушек несла по длинному деревянному ларцу. Один, простой и обшарпанный, мог похвастаться позеленевшим от времени медным замочком, и длинной трещиной, наискось пересекающей крышку. Второй блестел лаком на округлых выступах искусной резьбы, изображающей оскалившихся драконов, и ловил лучи ламп посеребрением замка и дорогими каменьями инкрустаций.
— Как твои успехи, Ваньцин? — добродушно поинтересовалась госпожа Ван.
— Суть первой формы Шэчи не успел объяснить, но приемы я уже освоила, — похвасталась девушка.
— Просто замечательно, — искренне порадовалась женщина. — Прервись пока, и взгляни вот на эти вещи.
Она небрежно кивнула на несомые служанками ларцы. Прислужницы сгрузили свою ношу на пристенные столики, и открыли оба замка. Му Ваньцин, оставив тренировочный меч на стойке, подошла, и, откинув крышки, восторженно ахнула. Инь Шэчи, заглянув через плечо жены, изумлённо приподнял брови — оба меча, что скрывались в ларцах, стоили больше своего веса в золоте.
— Вот этот клинок я взяла трофеем, с тела Хун Цзиньбао, известного как Мечник, Срезающий Лепестки Цветов, — с гордостью поведала Ли Цинло, указывая на клинок, лежащий в потрепанном ларце.
Оружие, ожидаемо, не выглядело ни роскошным, ни драгоценным — простая деревянная рукоять, покрытая несложным узором медная гарда, и вполне обычная для длинного меча форма. Из
— Старый Хун был дурным человеком, но замечательным бойцом — схватка с ним едва не стоила мне жизни, — продолжала свою историю женщина. — Много славных воинов приняли смерть от этого меча, и, не улыбнись мне удача, я стала бы одной из них, — отвернувшись от памятного оружия, она подошла к второму из принесенных ларцов.
— Это — работа Жэнь Чжуфу, прозванного Богом Кузнецов, — задумчиво произнесла она. — Незадолго до того, как старый скряга ушел на покой, передав дела детям, он выковал для богатых вельмож несколько поистине великолепных мечей, и получил за них царскую плату.
Оружие из богатого ларца выглядело под стать своему вместилищу. Оно смотрелось истинным произведением искусства — узкий клинок начинался в широко раскрытой драконьей пасти из посеребренной стали, что служила гардой, чешуйки на длинном теле-рукояти помогали удобству хвата, а навершие было подробно свёрнутому в кольцо хвосту. На плоскости клинка сверкала серебром искусно выполненная чеканка — языки пламени.
— Не буду говорить, как мне достался этот меч, — лукаво глянула на юношу и девушку госпожа Ван. — Скажу только одно — умения его прежнего хозяина были прискорбно недостаточны для такого замечательного клинка, — повернувшись к молодой паре, она предложила:
— Выбирай, Ваньцин. Сегодня, один из этих мечей станет твоим.
— Это слишком ценный подарок, госпожа Ван, — стесненно произнесла девушка. — Я не смею принять его. Нет ли у вас оружия попроще?
— Вижу, твоя мать научила тебя не только фехтованию, но и неписаным правилам вольных странников, — одобрительно кивнула Ли Цинло. — Ты рассудила верно — приняв один из этих мечей, ты бы немало задолжала мне. Но все же, не спеши отказываться от моего дара. Я и правда хочу кое-что испросить у тебя взамен. Сделай мне одолжение, и выслушай, что именно, — она умолкла, с серьезным видом глядя на Му Ваньцин. Та ответила коротким согласием, чуть поклонившись.
— Моя мать покинула меня раньше срока — старые раны подорвали ее здоровье, — ровным тоном проговорила женщина. — Долгое время, я считала, что осталась одна, и лишь дочка была моей единственной отрадой. Но вчерашним днём, этот вот невежественный юнец, — она чуть улыбнулась, указав на Инь Шэчи, — принес мне весть. Даже несколько вестей, — женщина грустно улыбнулась, глядя с необычной для ее строгого лица мягкостью.
— Оказывается, мой старый отец жив, — тихо продолжила она, — и Шэчи — в числе тех, кого следует благодарить за это. Кроме того, он выполняет волю папы, и намерен отомстить за его раны. И, наконец, самое худшее, — она смерила Ваньцин взглядом прищуренных глаз. — Этот влюбленный глупец не пожалел для тебя двух ценностей, наиболее важных для воина — знаний и оружия. Вместе с фехтовальным стилем секты, он собирался передать тебе свой меч. Хорош бы он был, сражаясь с Дин Чуньцю какой-нибудь скверной поделкой бездарного ремесленника, — женщина криво усмехнулась.
— Я не могу этого позволить: как-никак, Шэчи — мой младший, — бесстрастно продолжила она. — И поэтому, я хочу одарить тебя сама. Вместе с подарком, ты примешь и мой наказ — хранить и защищать этого опрометчивого мальчишку, как саму себя. Согласна ли ты на такой обмен, Му Ваньцин?
— Я и сама… долго считала себя сиротой, тетушка, — растроганно промолвила девушка, шмыгнув носом. — Узнать, что папа жив, было так радостно… и немного страшно — вдруг он не примет меня? — она вновь тихонько всхлипнула, и промокнула глаза рукавом.