Восемь знамен
Шрифт:
Роберт хотел. Сыграло свою роль рисовое вино да, кроме того, ни одна из молоденьких девиц ни красотой, ни — он был уверен — чувственностью не могла сравниться с Сао. А Лу Шань несомненно могла. И она не разочаровала. Все познавшая в искусстве любви, Лу Шань не сдержала восторженного писка, когда сняла с него брюки.
— Слыхала я, что мужчины-варвары такие большие, — призналась она.
— Откуда? — озадаченно спросил Роберт. Ни одно европейское судно, насколько он знал, не торговало на Янцзы.
— Мне рассказывала о них моя племянница, — улыбнулась Лу Шань.
«Должно
Лу Шань спокойно восприняла странные для нее западные привычки — она охотно подставляла губы для поцелуев и, казалось, наслаждалась, когда он играл с ее сосками. Роберт дал бы ей не меньше пятидесяти, но не находил никаких изъянов в фигуре Лу Шань, между тем как ее внимание было целиком приковано к его члену, который приобрел просто-таки невероятные для нее размеры. Наконец Лу Шань села на него верхом, и тут Роберт понял, что Сао по сравнению с ней не более чем наивная девочка, которой, она, собственно, и оставалась.
Лу Шань, однако, была забыта довольно быстро, уже к тому времени, когда река, совершив плавный поворот на запад, привела их к Уху, также крупному городу, являвшемуся главным портом, через который осуществлялись перевозки риса по Янцзы. Город, окруженный неизбежным предместьем из стоящих на якоре сампанов, процветал, жизнь в нем била ключом. «Интересно, — подумал Роберт, — сколько же в этой фантастической стране таких городов, каждый из которых превосходит размерами. Лондон?» В Уху они узнали, что император Сяньлун оставил престол.
— Далеко еще до Ханькоу? — спросил Роберт.
— Полпути, — ответил Юнь.
— Значит, наша миссия провалилась.
— Совсем необязательно, — возразил Юнь. — Император мог отказаться от трона, но не от власти.
— Что-то я тебя не пойму, — нахмурился Роберт.
— Все просто: он исполнил клятву не царствовать дольше своего деда, но не намерен отказаться от правления. В этом вся разница, мой друг. Принц Юнъянь взошел на трон и стал теперь императором Цзяцином, однако решения по-прежнему будет принимать его отец. И он решит, в частности, что Хошэнь остается премьер-министром. Так что, как понимаешь, мы все-таки успеваем. У нас еще есть время. Хошэнь организует свой отъезд, когда будет готов.
Роберт потер подбородок. Его уже одолевали другие заботы — взамен ушедшей.
— И как ты думаешь, когда же он наконец будет готов уехать?
— Не думаю, что ждать придется слишком много. Император Сяньлун, которого отныне будут называть Гаоцзун Шунь хуанди, очень преклонного возраста. В любой момент он может усесться в Небесную колесницу и вознестись к своим предкам, и Хошэнь это знает. Я бы сказал, что его замысел осуществится через год.
— Через год? — вскричал Роберт.
— Что значит год, когда на кон поставлено так много?
Типично китайский подход, но вот как поступит Петерсен при известии, что они могут на целый год застрять в Ханькоу? Роберт решил не говорить капитану правду; когда они окажутся в Ханькоу, без Хошэня им оттуда выбраться будет трудновато.
Юнь
Они проплыли города Цзюцзян, Усюэ и достигли слияния двух рек: Ханьшуй, текущая с северных гор, впадала в Янцзы, которая брала начало в сотнях миль отсюда, в горах Тибета. В месте слияния поднялся огромный город, состоящий фактически из трех — Ханькоу на северном берегу, Учана на южном и обосновавшегося на междуречном треугольнике города-крепости Ханьяна. Самые высокие стены окружали Ханькоу, размерами почти не уступавший Нанкину и также являвшийся столицей провинции. В Ханькоу, судя по всему, Юня хорошо знали и здесь же, к огромному облегчению Роберта, их встретил Ван Луцин.
— У нашего господина все в порядке?
Ван важно наклонил голову.
— Когда он к нам присоединится?
— Сейчас он в Пекине. Но он знает, что вы здесь, и велел мне исполнять все ваши желания.
— Это хорошая новость. Но… — Роберт предупредил евнуха, чтобы тот не сообщал Петерсену, как все обстоит на самом деле, и, напротив, создавал впечатление, что Хошэнь должен прибыть со дня на день.
— Конечно, — согласился Ван. — Но вашему капитану не стоит волноваться. Почему бы вам не остаться здесь и не заняться торговлей с местными жителями? Вы можете разбогатеть. Мои люди будут снабжать вас свежими продуктами и всем необходимым. Я посоветовал бы вам держать судно в полной готовности, чтобы отчалить в любой момент. Когда наш господин решит уехать, все придется делать в спешке. — Евнух осмотрелся. — Это судно не такое уж большое.
— Это единственный корабль, который мне удалось достать. Не беспокойтесь, он доставит вашего господина куда ему будет угодно.
— А его семью? У него большая семья.
— И семью тоже, — заверил Роберт. — Скажите мне, что с Сао?
— Сао?
— Ну, с девушкой, которую мне подарил ваш господин.
— И которую вы прогнали. О да, я помню.
— Меня заставили от нее избавиться, Ван. Лорд Макартни не пустил бы ее на корабль.
— Он странный человек, — согласился Ван, — которому от рождения не дано вкушать плоды счастья.
— Но что же случилось с Сао?
— Не знаю наверняка. Скорее всего она умерла.
— Умерла? — закричал Роберт.
— Молоденькой девушке нелегко выжить на улице. Ее могли заразить, могли и прикончить, чтобы забрать накопленные деньги. А если она останется без денег, то умрет с голоду. Куда ни кинь…
— Но… разве она не вернулась назад к Хошэню?
— Попыталась было, упросила даже меня отвезти ее обратно в Пекин, и я, глупец, согласился. Ведь Хошэнь решил, что она пошла против его воли, расставшись с вами. Он приказал высечь ее розгами и выкинуть на улицу.