Восемь знамен
Шрифт:
Поход, если его можно так назвать, длился всю весну, затем продолжился ранним летом, и все потому, что обе армии двигались не спеша. Белые Лотосы могли не знающей преград волной нестись вперед два и три дня кряду, затем неизбежно следовала остановка для пополнения провианта или для основательного разграбления какого-нибудь городка; порою армия останавливалась из-за истощения сил. Такие привалы могли растягиваться до двух недель.
Императорская же армия, очевидно, получила приказ не вступать в бой до полного сосредоточения сил, а это являлось делом долгим и непростым,
Роберт ни с кем не мог поделиться своими опасениями, к нему относились лишь как к прислужнику Сао, чуть ли не как к ее игрушке. Высказать свои опасения во время становящихся все более редкими мгновениями наедине? Сказать, что эта огромная, неуправляемая масса может споткнуться о свои собственные ноги? Это вызовет или хохот, или гнев, а Роберт находился не в том положении, чтобы рисковать.
Но вот во время одной из бесконечных остановок шедшие впереди фуражиры примчались с донесением, что они заметили лес знамен в десяти милях оттуда. Маньчжурская армия подошла столь близко незамеченной по той причине, что у Белых Лотосов не имелось кавалерии для разведки, как, собственно, отсутствовало и представление о ее проведении.
Новость вызвала вспышку воинственного энтузиазма. Затрубили сигнальные трубы, взорвались фейерверки, забегали мужчины, заголосили женщины.
— Вызовем их! — кричал Чжэн И. — Вызовем и уничтожим врага!
Роберт понял, что тот готов незамедлительно вступить в бой.
— Сао! — крикнул он и схватил сидящую в седле воительницу за руку. — Хотя бы произведете разведку.
Она нехотя повернулась и посмотрела на него:
— О чем это ты?
— Ты должна послать кого-нибудь разведать позиции врага, определить, сколько у него сил, как они расположены, какое вооружение.
— Ба! — воскликнул Чжэн И. — Мы здесь для того, чтобы их уничтожить.
— Это легче будет сделать, если вы узнаете их расположение, великий Чжэн, настаивал Роберт.
— Я думаю, он прав, — сказала Сао. — Я поеду и посмотрю.
— Ты? — удивился муж.
— Кто же еще знает, что нужно выведать. Но Баррингтон поедет со мной. Найдите ему лошадь.
Подвели коня, и Роберт, не самый лихой наездник, вцепился в поводья не на жизнь, а на смерть; не дожидаясь его, Сао пустила лошадь легким галопом, удаляясь прочь от бурлящей армии Белых Лотосов. Только тогда до него дошло, что вся разведка состоит лишь из них двоих. Что поделаешь — у Лотосов не хватало лошадей, чтобы посадить на них еще кого-нибудь для их охраны.
Стояла сушь, вода в реке, вдоль которой они ехали, еще была высокой, что Роберт отметил с удовлетворением. Он не сомневался, что река им понадобится, и очень скоро. Ни люди, ни животные на пути не попадались, две деревни, которые они миновали, оказались разграблены и разорены — всюду чувствовалось зловоние смерти. Обширные поля лежали незасеянными.
— Оживет ли когда-нибудь эта земля? — спросил Роберт, когда Сао придержала лошадь перед пологим подъемом.
— Эта
— Знаменные! — сдавленно воскликнула Сао, выхватывая меч из ножен.
— Лучше нам убраться отсюда, — остановил ее Баррингтон. Он тоже был вооружен пистолетом и мечом, но все равно силы слишком уж неравные.
Всегда готовая к драке, Сао после короткого раздумья все-таки повернула коня и пустилась вскачь. Знаменные не бросились за ними в погоню, и как только они исчезли из виду, Сао чуть придержала лошадь.
— Как ты считаешь, они из основных сих маньчжурской армии?
— Да, — сказал Роберт. — Слушай!
Даже тяжелый топот копыт их коней не заглушал доносившийся издали устрашающий гул.
— На тот подъем, — решила Сао и пустила коня галопом; помедлив, Роберт поскакал за ней, в любой момент он ожидал снова увидеть маньчжурские войска. Но они без помех достигли вершины холма, и перед ними открылась равнина. Почти вся она была покрыта движущимися знаменами: синими и с синей каймой, белыми и с белой каймой, красными и с красной каймой, желтыми и с желтой каймой. Под знаменами двигались вперед сведенные в эскадроны тысячи всадников. Конница на полмили опережала основные силы, состоящие из призванных на военную службу ополченцев-пехотинцев, которые маршировали под своими зелеными флагами.
Приоткрыв рот, Сао не отрываясь смотрела на приближающуюся армаду. С нее как ветром сдуло браваду, и из бывалого вояки она превратилась в ту, кем была на самом деле: в очень юную, испуганную женщину.
— Это мощь величайшей на земле империи, — сказал Роберт.
— Сколько их?
Он навел на войско прихваченную с корабля подзорную трубу. Даже с такого расстояния он мог выхватить лица, рассмотреть широкие многоцветные флага, которые развевались над командующим и его свитой. Он водил трубой в разные стороны: вот идет батальон мушкетеров, вот копейщики, мечники, вот двигается артиллерия…
— Сто тысяч, не меньше. А ты имеешь хотя бы представление, сколько сил у нас?
— По крайней мере столько же.
— Но точно ты не знаешь?
— Какое это имеет значение? Мы сметем их как сор. — Она повернула коня и помчалась вниз по склону.
Роберт галопом скакал бок о бок с ней.
— Сао… — Их колени соприкоснулись, он схватил ее поводья и остановил обоих коней.
— Ты боишься!
— Да, боюсь. Это профессиональные солдаты.
— Знаменные! — Ее голос был полон презрения.
— Это воины, которые умеют сражаться.
— Мы уничтожим их.
— Может быть. Но только не в открытом бою.
— И что же ты посоветуешь?
— Вы должны позволить им приблизиться. Вам нужно как следует подготовиться. Пока еще время есть. Они вынуждены будут атаковать вас. В этом ваше преимущество. Заставьте своих людей поработать, выкопайте рвы, соорудите завалы, укройтесь за ними. Если вы так встретите атаку знаменных и отразите ее, тогда у вас появится шанс.
— Так вот как сражаются внешние варвары? — Ее голос звучал даже еще презрительней.