Восход Черной луны
Шрифт:
Ирине вдруг так сильно захотелось, чтобы в эту дверь вошел ОН, добрый, надежный, сильный, любящий. Ей захотелось этого так, как никогда ничего не хотелось. Безудержно, неистово, даже умоисступленно.
«А кто сказал, что это невозможно? — оптимистично спросила она самое себя. — Вдруг именно это сейчас и произойдет? Во всяком случае мне ничто не мешает купить букет и подарить его тому мужчине, которого никто не встречает и который мне понравится. Он, конечно, удивится, а я скажу ему… Ах, не знаю, что я скажу и вообще что будет дальше.
Когда она вернулась с букетом, встречающие уже смешались с прибывшими. То здесь, то там раздавались громкие и радостные восклицания приветствий.
Ирина жадно вглядывалась в толпу. Лица, лица, мужские, женские, молодые и не очень, веселые, улыбающиеся, озабоченные, пасмурные, усталые…
— Не то, не то, все не то, — нетерпеливо думала она.
Ни один из прилетевших не был похож на того, ЕДИНСТВЕННОГО, для которого Ирина купила цветы. Ни от одного лица в груди у нее не встрепенулось, не забилось сильнее.
Она грустно следила взглядом за последними пассажирами Аэрофлота, уже без надежды, просто из желания избавиться от этого дурацкого букета, но не находила никого подходящего. Наконец ее внимание привлек симпатичный мужчина лет тридцати с лишним. У него были непереносимо печальные глаза и задумчивый вид.
Ирина решительно шагнула к нему навстречу и протянула букет.
— Это вам, — с улыбкой сказала она. — Рада вас видеть!
Мужчина испуганно вздрогнул, словно очнулся, и растерянно оглянулся.
— Я к вам, к вам обращаюсь, — приветливо воскликнула Ирина. — Именно к вам.
Она попыталась всучить мужчине цветы, но тот заупрямился.
— Девушка, вы ошиблись, мы незнакомы, — сказал он, категорично отстраняя букет.
— Да, мы не знакомы, но это не страшно. Я просто хочу подарить эти цветы вам. Возьмите, пожалуйста.
Тень сомнения промелькнула на лице мужчины, и он сердито спросил:
— Почему именно мне?
— Не знаю. Вы мне понравились, — уже менее уверенно ответила Ирина.
Мужчина нахмурился.
— Извините, девушка, я спешу, — сказал он и собрался продолжить свое путешествие по залу аэропорта, но Ирина схватила его за руку и умоляюще закричала:
— Как? Разве вы не возьмете цветы? Я же для вас их покупала! Вам ничего не надо делать, просто возьмите этот букет и будьте счастливы! Мне от вас больше ничего не надо!
Мужчина удивленно посмотрел на Ирину. На его лице было написано:
«Если я не сделаю то, о чем просит эта сумасшедшая, она никогда не оставит меня в покое!»
Он на секунду задумался и медленно протянул руку:
— Давайте. Спасибо.
В его голосе явственно сквозило:
«Так и быть, возьму, только отвяжись от меня наконец».
Ирина
— Простите, молодой человек, но это предназначено не вам, это мой букет, — насмешливо произнес баритон.
Ирина резко повернулась на голос и обмерла, и сердце радостно забарабанило в ее груди, и почему-то по щекам покатились слезы.
Из-под густой серебристой челки на нее смотрели умные, добрые, всепонимающие и любящие глаза.
— Ирина! Как я рад! Просто не верю своему счастью! Как ты здесь оказалась? — ласково «шуршал» баритон.
Она чувствовала, она не ошибалась, нет, нет, никакой ошибки здесь быть не могло, это не простая дань вежливости, не заурядный ритуал приветствия: ОН действительно сильно! очень! невероятно! рад ее видеть.
— Все! Едем ко мне! — так решительно сказал ОН, что в груди, Ирины что-то воспарило, словно птица, вырвавшаяся из силка на простор.
ОН догадался, что она тоже рада ему, и добавил еще смелее и уже с иронией:
— С кем бы ты здесь ни была — едем ко мне. У меня полная сумка продуктов и квартира, которая пропиталась холостяцким духом. Я жажду общества красивых женщин!
Она безмолвствовала, и его это почему-то совсем не смущало. Они слишком хорошо поняли друг друга без всяких слов. И когда Ирина осознала это, ей захотелось сказать те слова, которые она давно, много лет назад хотела сказать ему, но не решилась:
— Я согласна стать счастливой, долгожданный мой Виталий Игоревич Буланов.
— Я знаю, — радостно улыбнулся он.
Глава 39
Через два часа они сидели на кухне в квартире Буланова. Виталика маленького уложили спать на единственной в этом доме кровати, и теперь он безмятежно посапывал, время от времени причмокивая губами во сне.
Буланов не спеша, даже несколько вальяжно разбирал огромную дорожную сумку, бросая частые внимательные взгляды на Ирину. Она смущалась от этих пристальных взглядов и, наконец, не выдержав, спросила:
— Почему вы на меня так смотрите?
— Любуюсь. Ты стала еще красивее.
— Врете. Я слишком постарела и чувствую себя неуверенно.
— Нет, не вру. Ты устала и выглядишь на свой возраст. Я знаю — для женщин это трагедия. Но мы тебя отдохнем и ты будешь неотразима. И не говори мне «вы».