Восход Черной луны
Шрифт:
— Все чудесно! — ответил Арсеньев и быстрым шагом догнал Бориса.
Они направились к небольшому самолету, на борту которого было написано: «Ан-2». Сама не зная почему, Ирина побрела за ними. Арсеньев поддержал под руку женщину с ребенком, помогая им забраться в салон самолета и прошел следом. Ирина остановилась в нерешительности.
— Ну что же вы? Проходите, — услышала она недовольный голос пожилой женщины и тут же вошла и села на первое попавшееся сиденье.
Самолет был совсем маленький. Мест не много, да и те не все заняты.
Андрей и Борис сели у выхода, прямо за Ириной, остальные прошли вглубь. Ребенок хныкал и что-то просил у молодой женщины. Она сердилась.
— Что я делаю? Зачем я здесь сижу? — с удивлением подумала Ирина.
Через некоторое время вошли двое мужчин в форме. Один из них занял место пилота, другой уселся рядом. Девушка в униформе подошла к двери и спросила:
— Все на месте? Счастливого пути, — и, не проверяя билетов, удалилась.
Когда дверь была уже закрыта и самолет тронулся с места, выруливая на взлетную полосу, Арсеньев медленно поднялся и направился к пилоту. Борис остался на своем сиденье.
— Молодой человек… — начал было борттехник, но Андрей резко вытащил пистолет и направил его на пилота.
Женщины ахнули. Мужчины изумленно уставились на пистолет.
Пистолет был системы Марголина, точное спортивное оружие, которым прекрасно владела Ирина.
— Слышь, дружище, — спокойно обратился Арсеньев к борттехнику, который, видимо, исполнял и роль радиста. — Я тут привет нашему правительству хочу передать и кое-какие пожелания впридачу. Не откажи в услуге. Шутить со мной не советую. Если будете вести себя хорошо, через несколько часов отпущу всех.
— Что передать? — севшим голосом спросил радист.
— Слишком большие суммы заламывать не станем, мы не кровопийцы. Обойдемся одним миллионом. Долларов, конечно. Сейчас будем поглядеть, как дорого государство ценит жизни своих граждан.
«Сказал долларов, а не „зеленых“», — почему-то отметила про себя Ирина.
Она не испугалась и смотрела на происходящее как на спектакль, мирно разыгрывающийся на театральной сцене.
Ребенок заплакал. Мать торопливо уговаривала его успокоиться, но он тут же «переключил» свой плач на истеричный крик.
Андрей забрал у радиста лорингофон и вел какие-то переговоры, но Ирина ничего не могла расслышать из-за этого надсадного крика. Она повернула голову и увидела, что в руке у Бориса тоже пистолет.
— Пулемет-пистолет Стечкина, — удивилась она. — Как же ему удалось его пронести?
Тут она увидела, как Арсеньев бросил веревку пилоту и тот начал неумело связывать борттехника. Ребенок наконец замолчал, и в салоне установилась зловещая тишина. Никто не делал никаких попыток оказать сопротивление. Все сидели в молчаливом напряжении.
— Граждане пассажиры, — весело обратился Андрей к заложникам. — Пока вы совершаете минимум движений,
Сумка вообще-то стояла одна и принадлежала мамаше с ребенком. Опасливо поглядывая на Арсеньева она потянула сумку к себе. Мужчины вопросительно смотрели друг на друга, словно вопрошая, кому и куда пересаживаться. Андрей сделал одному из них знак, и тот послушно поменял место.
Теперь все сгруппировались возле пилота, и лишь одна Ирина продолжала находиться на другом конце салона рядом с дверью.
— Девушка, вам особое приглашение, — Арсеньев сделал галантный жест рукой, указывая на сиденье, которое ей следовало занять.
Ирина не стала перечить. Борис продолжал держать пистолет наготове. Андрей не спеша проверил, достаточно ли надежно связан борттехник, быстро связал пилота и отправился к Борису. Ирина оглянулась, Они о чем-то возбужденно шептались. Заметив ее интерес, Борис строго сказал:
— Сидеть спокойно, головой не крутить.
— Что им сказали? — спросила Ирина у пилота.
— Попросили два часа на размышление. Видимо, пока с министром…
Но договорить он не успел. Был прерван грубым окриком:
— Не шептаться, а то всех свяжем.
«Ерунда какая-то, — подумала Ирина. — Какой черт меня понес в этот самолет? Неужели права Елена Петровна? Неужели это злой рок? Все обстоятельства так подтасовались, что я именно в этом месте и именно в это время…»
Тем временем пилот позвал Арсеньева. На этот раз ребенок молчал и все напряженно прислушивались к переговорам.
— Не надейтесь, мы не камикадзе, — насмешливо сказал Андрей. — В случае провала нашей «операции» пострадают лишь пассажиры и служащие Аэрофлота. Мы поднимем самолет в воздух, а сами спрыгнем. У нас есть парашюты. Если через два часа доллары не будут доставлены, мы сделаем это. Не советуем с нами шутить. Все продумано. Нас вы не поймаете. В случае, если вам наплевать на жизни людей, мы всего лишь останемся без миллиона долларов. Это не так уж и страшно. Лично я знаю множество способов взять эти деньги другим путем. Чтобы вы не сомневались, открою карты. С вами беседуют известные в столице личности: Цыган и мой друг Хромой. Миллион не слишком большая цена за то, чтобы мы убрались из этой поганой страны. Все! Связь окончена. Ждем!
Арсеньев повернулся и наткнулся на взгляд Ирины.
— Это бесполезно. Ничего у вас не получится, — спокойно сказала она.
— Посмотрим, посмотрим, — задумчиво ответил Арсеньев. — Молись, девочка, чтобы получилось. Иначе…
Он не договорил и пристально посмотрел на Ирину:
— Кажется, мы где-то встречались?
— Не слишком оригинальный прием для знакомства, — ответила она и демонстративно отвернулась.