Восход доблести
Шрифт:
«Эти маркировки», – заметила бармен. – «Значит, ты из Волиса?»
Кира кивнула в ответ, ее сердце бешено колотилось, она чувствовала, как внутри нее поднимается напряжение. Ей никогда еще не было так тревожно.
«А зачем две девушки из Волиса проделали весь этот путь до реки Танис в одиночестве?» – послышался резкий голос.
Услышав шум, Кира обернулась и увидела крупного мужчину, выше всех остальных, с зелеными глазами и каштановыми волосами. Он не отрывал от нее взгляда, приближаясь. Кира напряглась, не зная, чего ожидать, взвешивая,
«Я направляюсь, чтобы встретиться со своим дядей», – неопределенно ответила Кира, чтобы покончить с этим.
Мужчина прищурился.
«И где же твой дядя?» – спросил он. – «Может быть, я его знаю».
«В Уре», – спокойно ответила Кира.
Он недоверчиво посмотрел на нее.
«Ур далеко отсюда. Значит, вы обе в одиночестве отправились в путешествие через Эскалон?»
Кира колебалась, не зная, стоит ли ей отвечать. Она не должна была отчитываться перед этим человеком, ей просто хотелось покинуть это место.
Она повернулась к нему лицом.
«А кто ты такой, чтобы требовать от меня ответы?» – решительно спросила девушка.
Несколько человек в баре выразили недовольство, а мужчина покраснел.
«Для одинокой девушки в твоем положении тебе следовало бы проявить большее уважение к старшим», – мрачно предупредил он.
«Я уважаю тех, кто уважает меня», – ответила Кира, не отступая. – «А уважения от тебя я до сих пор не увидела. Что касается уязвимого положения», – добавила она. – «Осмелюсь сказать, что это ты находишься в таком положении. У меня отличное оружие за спиной, а у тебя, как я вижу, кроме ножа на поясе, больше ничего нет. Не следует меня недооценивать только потому, что я – женщина. Я могу перерезать тебе горло до того, как ты договоришь».
Из толпы послышался низкий ропот, повисло напряжение.
Мужчина был потрясен. Он поднял руки в бедрам.
«Громкие слова для девчонки», – сказал он. – «Не говоря уже для путешествующей в одиночестве девчонки». – Он окинул ее взглядом. – «А ты храбрая, не так ли? – спросил незнакомец. – «Подозреваю, что ты – необычная девушка». – Он потер подбородок. – «Нет, глядя на тебя, я бы сказал, что ты – важная шишка. Такие меха предназначаются для военачальников. Почему на двух девушках меха военачальников?»
Мужчина бросил на нее мрачный взгляд, ожидая ответа, и в таверне стало тихо. Кира решила, что пришло время рассказать им.
«Это меха моего отца», – гордо ответила она, глядя на него. – «Мой отец – Дункан, военачальник Волиса».
Впервые на лице мужчины появились настоящие потрясение и страх. Выражение его лица смягчилось.
«Дункан, говоришь?» – спросил он дрожащим голосом. – «Твой отец?»
В таверне прозвучало удивленное ворчание.
«И он позволил тебе путешествовать в одиночестве?» – добавил мужчина. – «Без сопровождения из сотни мужчин?»
«Мой отец верит в меня», – ответила Кира. – «Он видел, что я умею делать. Он видел, скольким мужчинам, вроде тебя, я перерезала
Потрясенный незнакомец уставился на нее, очевидно, не ожидая такого ответа.
Его лицо медленно расплылось в улыбке.
«Значит, ты – дочь своего отца», – ответил он. – «А он – прекрасный человек. Я встречался с ним однажды. Самый храбрый воин, которого я когда-либо знал».
Он повернулся к бармену.
«Удвой все, что она попросила», – велел он. – «Я оплачу!»
Мужчина бросил еще одну золотую монету на барную стойку, а бармен схватил ее и немедленно отправился за провизией.
Кира одновременно были и удивлена, и чувствовала облегчение. Она постепенно расслабила плечи и ослабила хватку на своем жезле.
«Почему ты платишь за нашу пищу?» – спросила Диердре.
«Твой отец однажды спас мне жизнь», – сказал мужчина Кире. – «Я перед ним в долгу. Теперь можешь сказать ему, что мы квиты. К тому же, до меня дошел слух о том, что твой отец убил нескольких пандезианцев», – сообщил он. – «Ходят в слухе, что в Эскалоне назревает война».
Кира посмотрела на него, и ее сердце неистово заколотилось. Она не знала, сколько может рассказать.
Незнакомец оценивающе смотрел на нее и кивал самому себе.
«Подозреваю, что твое путешествие связано с этим», – сказал он. – «И, глядя на тебя, думаю, ты уже и сама пролила кровь некоторых пандезианцев».
Кира пожала плечами.
«Может, на моем пути встретились один или два», – сказала она. – «Но они сами напросились».
Улыбка на лице незнакомца стала шире, в этот раз он откинул голову назад и рассмеялся.
«Любой, кто убивает пандезианцев, – мой друг», – сердечно произнес он. – «Не волнуйтесь, девушки, вас здесь не обидят. Ни я, ни один из моих людей!»
Кира начала испытывать облегчение, когда вдруг через весь зал прогремел мрачный голос.
«Говори за себя!»
Кира и все остальные в таверне обернулись и увидели мужчину грубой наружности, вдвое шире остальных, в окружении своих приятелей. Они все были облачены в кольчугу, накрытую темно-коричневыми плащами, на которых был выгравирован желтый ястреб. Приближаясь, они бросали на Киру и Диердре мрачные взгляды.
Остальные мужчины отошли в сторону, когда они прошли через таверну с угрозой в глазах. Половицы у них под ногами скрипели, руки покоились на мечах и кинжалах. У Киры все внутри сжалось в узел, она чувствовала, что угодила в настоящую неприятность.
«Я и черта лысого не дам за то, кем является твой отец», – пробормотал здоровяк, подойдя ближе. – «Мои земли находятся далеко за морем, и я ни черта не дам ни за пандезианцев, ни за Эскалон, ни за одну из ваших политик. Я вижу двух девушек, путешествующих в одиночестве. А я голоден. Мои люди проголодались».