Восход Левиафана

Фролов Алексей

***

– Что-то ты загрузился, парень. Ау, состав еще не тронулся? Ты со мной?
– Локи как ни в чем не бывало помахал перед лицом Карна рукой.
– Хватит о печальном. Предложи ка какую-нибудь жизнеутверждающую тему. А я посмеюсь.

– Любовь, - недолго думая, Карн ответил первое, что пришло ему в голову. Он еще не отошел от воспоминаний Локи и даже представить себе не мог, что был единственным существом во вселенной, с которым бог огня поделился самым сокровенным, что у него было. Ситуацию смягчал тот факт, что Карн уже изрядно налакался. Забавно, но состояние алкогольного опьянения

сыграло роль своеобразного ментального амортизатора. С другой стороны, не было в этом ничего хорошего, ведь пивное похмелье - самое ужасное. Коньяк, виски, даже самогон - все можно пережить, но пиво... голове с утра будет ой как бо-бо. Но тут Карн вспомнил совет своего хорошего друга, выдающегося распиздяя, но при этом занятного и удивительно мудрого человека. По-житейски мудрого.

 Почистить зубы. Перед сном обязательно нужно почистить зубы! И будет легче. Карн проверял - работает. Он никогда не задумывался, почему, но это так. Хотя есть средство более действенное - нужно перетерпеть, не ложиться спать, пока хотя бы частично не протрезвеешь. Но этот момент работает лишь в том случае, если ты еще хоть что-то соображаешь. Сегодня же такого исхода не предполагалось.

– Любовь?
– Локи, у которого взгляд тоже слегка подернулся этиловой нестабильностью, воздел руку к потолку, потом резко опустил ее и упер свой указательный палец в грудь Карна.
– А что ты знаешь о любви, сынок?

– Сейчас начнутся «божеские» понты, да?
– Карн не раз замечал это за Рокеронтисом. Песочный человек никогда не упускал случая упомянуть, что ни один смертный не сравниться с богом в выпивке, сексе и вселенской мудрости. Правда, он как-то обмолвился о Геракле, который вовсе не был сыном Зевса, но обладал удивительным талантом. По словам Рокеронтиса, он обе руки отдал бы за то, чтобы трахаться так, как это делал древнегреческий герой. И оказалось, что тринадцатый подвиг с сорока девственницами вовсе не выдумка...

– Не начнутся, не ссы, - уверил его Локи.
– Я к тому, что все это - еще одна людская фантазия.

– Да ладно?
– удивился Карн.
– Я что-то помню из Эдды, была ведь у тебя жена. Которая чашу под змею подставляла.

– Не жена вовсе, - угрюмо поправил его Локи. Он сложил губы «куриной попой» и демонстративно посмотрел в сторону.
– Меж нами не был заключен семейный союз. Но дети у нас были, да. И она действительно была предана мне. Все чинно - я ей тоже был предан в полной мере.

– Ангр... Агбр... блять, - Карн почти вспомнил ее имя.

– Нет, не Ангрбода, - помог ему Локи.
– До ее потаенки я так и не добрался, брешут все. И Фенрир не был мне сыном, и всякие там змеи великие и владычица ада тоже. Это все Браги придумал, падла! Они с Тором бывало нажрутся и давай всякие бредни сочинять. А кого Тор больше всех не любил? Известно кого! Себя! Потому как он - гора мышц, как говорится - ни ума, ни фантазии! Другое дело я... Но не о том речь, - он смежил веки, сосредотачиваясь.
– Ага! Сигюн ее звали, зазнобу мою. Хороша была, спору нет, ты бы челюсть на пол уронил, гарантирую!

– Пусть так, - кивнул Карн.
– А ты скажи ка на счет другой легенды. Где ты в образе кобылы...

– Мы, кажется, договорились, что переходим к жизнеутверждающим темам! Никакого

негатива!
– всплеснул руками Локи.
– А ошибки молодости у всех были. Я тогда был не так хорош в искусстве оборотничества.

– Ладно, замнем, - хохотнул Карн.
– Так ты не веришь в любовь?

– Ты вынуждаешь меня открыть тебе еще одну тайну, парень, - Карн состроил заговорщицкую рожу. Прищурил глаза, напряг желваки.

– Да уж, прям вечер откровений!
– Карн засмеялся в голос и шлепнул ладонью по крышке стола. Кег почти опустел, пришло время размяться. Только ему сначала хотелось узнать вторую вселенскую тайну, что ему вот-вот должен был поведать древнескандинавский бог.

– Не паясничай, - шикнул на него Локи.
– Любовь - это иллюзия. Есть только страсть, которая перерастает в привычку, если повезет - взаимную.

Бог огня хотел продолжить мысль, но тут вплотную к Карну придвинулся здоровенный детина. Метра два ростом с чудовищными кулачищами. Бритый на лысо, в заплывших свиных глазках - ни проблеска одаренности. Как говорится, лицо, не обезображенное интеллектом!

Карн видел боковым зрением, как детина медленно выдвигается из-за соседнего столика и идет к нем. За его спиной маячили еще трое, поменьше и поуже, но с теми же очаровательными мордашками, которые так и говорили - матушка эволюция нас стороной обошла, так что не судите строго! Карн рос среди таких, поэтому знал, что этот контингент уважает лишь силовые аргументы.

Он вскочил со стула и врезался головой в подбородок здоровяка. Детину шатнуло, однако он сумел сохранить равновесие, упершись жирным задом в соседний стол. Карн развернулся и что есть силы ударил его ногой в живот, как он и надеялся - здоровяк согнулся пополам. Затем парень обрушил свой локоть на округлую голову двухметрового дылды, не особенно задумываясь о том, что такой удар вполне может оказаться смертельным. Здоровяк молча повалился на пол, но радовался Карн недолго.

Его сильно пнули в правый бок. Он отскочил и увидел перед собой новых участников разворачивающегося действа. Их было четверо (и трое в уме, подумал Карн, вспоминая, что за детиной, что корчился теперь на полу безобразным кулем, стояли еще трое). Он схватил со стойки пепельницу и бросил ее в лицо тому, что стоял ближе всех. Тут же врезал ему ногой в колено, а потом саданул в скулу размашистым хуком, от которого в действительности было нетрудно увернуться. Но пепельница отвлекла внимание оппонента, поэтому оба удара пришлись точно в цель.

Двое оставшихся чуть помедлили и с ревом поперли на Карна. Он ударил одного апперкотом в челюсть, уклонился от прямого и чересчур медленного удара в лицо, прописал еще один апперкот, прикрылся от бокового, подняв согнутую в локте руку на уровень уха. Внезапно оказавшись за спинами нападавших, парень немилосердно пнул одного по заднице, так что тот отлетел к барной стойке и намеревался с оттяжечкой вломить второму, но тут у него в голове раздался трескучий фейерверк и в стороны брызнули стеклянные искры. Вот так всегда, каким бы умелым бойцом ты не был, одного успешного удара в затылок достаточно, чтобы отправить тебя на пол. Тем более, если бьют бутылкой. К счастью, бутылка была полная, поэтому вдребезги разлетелась она, а не череп Карна.