Восход Луны
Шрифт:
– Первые полстолетия после изгнания твоего прошли в поисках способа вдохнуть жизнь в окаменевшие Элементы Гармонии. Тысячи попыток и экспериментов, от примитивных до невообразимо вычурных, даже с использованием древних и таинственных ритуалов крови…
– Крови? – Я неприятно поморщилась. Первой предательской мыслью, что посетила меня по возвращению в мой родной мир - сестра решилась пойти на крайние меры, принеся в жертву невинные души для открытия портала. Сейчас от воспоминания об этом мне горько и стыдно.
– Крови самой Селестии. Нет, дело не доходило до заклания пони. И хотя любой из нас был готов
– Значит, Элементы мертвы. Вот почему во снах Селестия сказала мне, что не может использовать их.
– Задумчиво произнесла я.
– Да, Мать, исчерпав энергию свою и силы Селестии, угасли они, превратившись в камни, глухие к любым мольбам и всевозможной магии. Окончательно убедившись в бесплодности попыток воскресить Элементы, мы ушли. Казалось, навсегда сгинули из Эквестрии. Нет, все также незыблемы мы на страже гармонии и покоя, незримо охраняем рубежи нашей исторической родины. Дав нерушимую клятву, что дождемся возвращения твоего, хотя бы и в двадцатом поколении. Ту, что нам указала путь во тьме, подарив смысл нашему существованию. Ту, что от нас отвела слабости, болезни и серость беспросветной жизни. Ту, что подарила нам радости детства и счастливую юность. Ту, что дала нам возможность раскрыться, жить, расти и развиваться. Ту, что стала для нас богиней, матерью, наставницей и другом. Нашу Мать мы обязательно дождемся.
Я встрепенулась всем существом. Тысяча лет верности, служения, ожидания - истинно великий подвиг.
Нокс торжественно умолкла, склонив голову. Воспоминания исчезли в последнем завихрении, и магические потоки начали ослабевать. Рог фесликорна угас, а глаза утратили прежнее ослепительное сияние. Поднявшись, я подошла к дочери, движимая порывом нежности и признательности.
– Спасибо, Стелли.
– Шепнула я, коснувшись копытом ее щеки.
Мы с Нокс обернулись, ощутив искажение сновидения. Возле нас появилась Лунар Эклипс, привнеся в атмосферу сна запахи тревоги и усталости.
– Ох, Мать, как ты преобразилась.
– С восхищением выдохнула она.
– Ты стала еще прекраснее!
Я вновь окинула себя взглядом: кости уже не просвечивали, тело выглядело материальным, грациозным и сильным. Восприятие также приблизилось к привычному уровню, мир виделся в приглушенных мягких тонах и дыхание собеседниц уже не казалось порывами штормового ветра.
– Да, Лунар, что беспокоит тебя?
– Вопросила Нокс.
– У меня весть: человеку, за которым велела присмотреть Мать, снятся кошмары. Но я не знаю его сущности и не уверена, как следует поступать в этом случае. Я заглянула в его подсознание, оно выглядит местами чрезвычайно агрессивным.
– Что ж, благодарю за исцеление и краткий пересказ истории родины.
– Я прикоснулась носом к носу Нокс.
– Я навещу человека и избавлю от кошмаров.
Фесликорны на прощание кивнули.
Спросонок я не поняла даже, где нахожусь. Незнакомая комната, плотно зашторенное окно, шкаф, стол. Я, лежащая на кушетке и укрытая пледом. В памяти лениво ворочаются события минувшей ночи. Это всего лишь одна ночь?.. Или год? Надо будет выяснить состав успокаивающего, что я нашла вчера. И кажись, уронила стакан?
Тело просыпается неохотно, умоляя
Прислушавшись к нуждам тела и не уловив иных сиюминутных потребностей кроме сна, я подтянула удобнее плед. Стоило закрыть глаза и реальность со свистом ухнула в туманную круговерть сновидений, растворяясь сотнями искривленных отражений.
Я не стала менять обретенный облик фесликорна, решив остаться скрытой для Лайри, и привычно сориентировавшись, начала осторожно изучать его подсознание, не торопясь проникать во сны. Учитывая недавнее вторжение Духа Кошмаров, следовало прежде понять, с чем мне предстоит столкнуться.
Сколько же здесь грязи! Кривясь и фыркая в отвращении, скольжу меж изломанных, скомканных, обгоревших образов, в которых с трудом угадываются черты незнакомых мест, людей, животных. Неужели тогда, напав на Лайри во сне, Найтмер хотел полностью сжечь его память и сущность? Если уж человек более не принадлежал ему, то чтоб и мне он не достался.
Растерянно останавливаюсь, ощущая накатывающую тоску. Если пытаться восстановить что-то из этого мусора, я застряну в разуме Лайри очень надолго. Ведь я просто не знаю жизни моего человека и даже угадать не сумею, насколько важны для него те или иные образы.
Всхлипнув, вытираю слезы. Остается лишь одно - убрать все сгоревшее и надеяться, что это не повлечет для любимого критических последствий. Некоторые провалы в памяти - невеликая расплата за пережитые безумства. Могло быть и намного хуже.
Направленная волна магии растворяет необратимо загубленное и вокруг становится чище. Скорбь в моей душе уступает место любопытству, я продолжаю движение, сосредоточенно ища, где еще необходима помощь.
Лунар Эклипс упоминала кошмары. Окруженная защитной магией и по-прежнему настороже, я перемещаюсь в сон человека.
…Непрекращающееся падение в удушающей теснине. Неясные шорохи, скрипы, доносящиеся отовсюду из темноты. Страх, сменяющийся животной яростью и стремлением вырваться на свободу, разорвав в клочья окружающее пространство. Но рывок продолжается падением в пустоту и новый виток страха.
Природа кошмара мне ясна и я могу прекратить его. Покинув сон, задумчиво зависаю в «межмирье». Происходило ли в жизни Лайри что-либо гармоничное, чем можно заменить этот хаос? Сформировав заклинание, направляю сгусток магии в глубины памяти и медленно дрейфую за ним, наблюдая, как светлая сфера перемещается сквозь пласты воспоминаний, стремясь отыскать насыщенные позитивными эмоциями. Иногда за пролетевшей магией вспыхивал огонь, уничтожающий куски памяти, испоганенные Духом Кошмаров.
Описав пространный круг, магия возвращается ко мне, увлекая за собой вереницу образов, выглядящую достаточно бесконечной. С интересом всмотревшись в первую их сотню, я узнаю моменты нашего с Лайри бытия. Сердце трепещет и на глаза против воли наворачиваются слезы: несмотря на все сложности и навеянные кошмары, Лайри получал удовольствие от жизни со мной. Он не перечеркнул эти, дорогие его сердцу воспоминания.
– Надеюсь, когда-нибудь ты простишь мои высокомерие и неосмотрительность.
– Прошептала я с тихим отчаянием и взмахом крыла пустила череду образов мимо себя, вслушиваясь в хранимые ими моменты счастья.