Восход Луны
Шрифт:
Глаза самого страшного моего кошмара взирают на меня из темноты летней ночи.
Нет… не может быть…
Страх. Удушающий и липкий, парализует тело и волю.
Страх…
Темная, как смоль, тень ощерилась частоколом белоснежных, смертельно острых кинжалов в зловещем подобии улыбки.
– Девять, десять… Кошмар пришел вас всех зарезать.
– Мелодично пропел холодный как сталь голос.
Утробный низкий смех вибрирует, вгоняя в паническую дрожь. Внутренности леденеют. Беззвучный крик застрял в горле, я чувствую, как искажается морда в жуткой гримасе неописуемого ужаса. Мрачная фигура вздымается надо мной и угрожающе нависает отвесной скалой на фоне клубящихся позади темно-фиолетовых облаков космической материи, в глубине которых проносились яркие всполохи молний. Лунный свет серебристой волной скользнул по голубому металлу пластинчатого
Черты моего заклятого врага устрашают, став еще суровее, кошмарнее: в нынешней Найтмер Мун я с трудом различаю что-либо от пони, не говоря уже о… я… я не чувствую Луны в этом чудовищном облике.
Как же так… я не в силах поверить в происходящее, мой разум бьется внутри, надрывно крича... НЕТ, НЕТ, ЭТО НЕВОЗМОЖНО!!! Прошу, нет… только не снова…
– Ты можешь умолять Вселенную сколько угодно, но на ее холодных бесконечных просторах никто не услышит твой крик… особенно, если он больше похож на писк. Признаться, статус принцессы весьма великоват для такого… умилительного крохотного существа. Уж точно не такой Мы представляли последнюю встречу с некогда великой правительницей Эквестрии.
От ласкового приторного шепота я чуть не теряю сознание. Этот голос, звучащий жуткими потусторонними переливчатыми нотами и отголосками всех моих потаенных страхов, словно яд - вливается через уши и отравляет душу отчаянием, ужасом и болью.
Пасть искривляется в надменной ироничной усмешке.
– Как здоровьишко твое, солнышко? Даже отрадно видеть тебя столь живой после нашей недавней потасовки. Ах, какая же это была битва!.. Весь мир замер, очарованный этим драматичным представлением, где лед и пламень сошлись в убийственно-прекрасном танце, вихре исступления и круговороте страстей… Ради этого стоило томиться в пустоте на проклятом куске камня целое тысячелетие. Однако теперь пора, наконец, вернуться к нашему разговору, который так грубо посмели прервать.
Голова врага наклоняется ко мне снова, и плотоядный шепот обжигает мою вздыбившуюся шерсть. Слова, словно удары кинжала, точно и размеренно вонзаются в разум, заставляя его кричать в предсмертной агонии рассудка…
– О чем же ты думала, моя маленькая пони? Ведь только в сказках воины света всегда побеждают, а добро героически одолевает зло. Под такие истории хорошо засыпать, со спокойным сердцем и с верой в завтрашний день, не думая ни о чем плохом… а в реальности ночь все также темна и полна ужасов. И непреодолимы они одной лишь детской верой в непременную победу «добра». Навечно запомни, солнечное дитя - Тьма есть основа всего сущего. Из Тьмы рождается Свет, и Тьмою же он поглощается, и сама суть Света бессмысленна без Тьмы. А она - самодостаточна и вечна. Все принадлежащие вам лучезарные «победы» не в силах сокрушить саму Вечность. Оставляемые вашими надрывными потугами на ткани Ее жалкие царапины не способны изменить суть самого устоявшегося великого и древнего Порядка. И пока ваша бессмысленная борьба продолжается, вы так и остаетесь несчастными глупцами, заблудшими в лабиринте своих туманных надежд и верований в высокие и пафосные предназначения, бьющимися лбами о непреодолимые стены, отделяющие вас от высшей мудрости, выстроенные узостью вашего сознания, однако, в глубине души понимающие конечную неизбежность, но нежелающие ее принять.
Мои онемевшие губы пытаются что-то прошептать, но с них не срывается ни звука… Найтмер мерзко ухмыляется. Поток черно-фиолетовой магии подхватывает мое беспомощное тельце и поднимает над подушкой, прямо на уровень безжалостных хищных глаз.
– Хочешь узнать, как так случилось? В чем ваш, помимо перечисленного, главный в этой истории непростительный провал? А впрочем, нет… так просто Я не раскрою тебе всех карт. Я оставлю за собой небольшую интригу для пущего накала страстей, напущу туман таинственности. Только намекну, что порой достаточно лишь маленького кусочка, чтобы восстановить мозаику. Мой разум многогранен, Я способен существовать в разных реальностях, Я - чистый сгусток первородной древнейшей темной магии. Чтобы нейтрализовать меня, нужна энергия, равная моей по силе, по сути. Ты думала, что магия самих Элементов Гармонии сможет уничтожить меня, а она лишь удержала мою ярость. И после этого вы всерьез уверовали, что под влиянием на порядок более примитивного заклинания
Чтобы вновь стать материальным и обрести могущество, мне пришлось пойти на весьма крайние меры. Сначала… Я убил человека. Во сне он был погружен мной в такой круговорот видений и галлюцинаций, что не смог выбраться из него. Я сурово наказал его за неповиновение моей воле. Никогда не повторяю досадных ошибок… Я заставил его сердце остановиться, а бьющийся в агонии разум наконец угаснуть. Луна так и не пришла ему на помощь - потому что поступила, как надлежит одурманенному триумфом победителю - потеряла бдительность, оставив эфемерную реальность без своего чуткого присмотра. Какая потрясающе наивная и очаровательная глупость!.. Все в той же, свойственной ей манере. Твое до потери пульса пьяное детище не в состоянии было оказать должного сопротивления. Ее Я забрал следующей - тихо, без особых усилий. Если это тебя немного утешит, ее сознание умерло без боли - она не смогла вовремя понять, что ее необратимо затягивает в бездну, не сумела разжать моих смертоносных объятий...
В мерцающих глазах Найтмера угадываются образы свершенных злодеяний.
Я задыхаюсь… мне больно, так больно, как еще никогда не было. Как не было даже тогда, когда мое тело уродовали металлом, сжимали плитами, жгли адским огнем… почти также, когда в первый раз увидела смерть своей дочери… Вновь я слышу о ее смерти - и во второй раз узнать об этом просто невыносимо. Сейчас это выше моих сил - понять, где реальность, а где кошмарное видение. Я умоляю из последних сил небеса о том, чтобы происходящее вновь оказалось иллюзией - но в глубине души предательски колотится мысль о том, что мольбы мои тщетны.
– При всей своей бесконечной ненависти, Я все же испытывал некую привязанность к этому прекрасному чувственному созданию Ночи. Я так долго был с ней. Меня пленяли ее бесхитростность и искренность, то, как долгими ночами она всецело внимала моему сладкому шепоту. Она была моим безупречным орудием достижения целей. Вместе мы были подобны высшему творению, идеалом слияния чувств, идей и желаний. Будучи едиными, Мы могли править этим миром, являясь самим Совершенством. Я… любил ее. Самобытно, по-особенному. Так, как вам, избалованным отпрыскам Света и поборникам всевозможных придуманных вами же добродетелей, никогда не суждено понять. Я убил ее нежно, с подобающей мне темной страстью.
А после Я заполнил пустоту их тел - и ее, и его. Отныне они принадлежат мне, только мне. Лишь мое сознание пульсирует в их головах, лишь только мои устремления и мысли придают смысл существованию их бренных оболочек. И теперь, Небесная принцесса, Я пришел за тобой. Твое ожидание было недолгим, моя трепетная солнечная красавица, прячущаяся в крепости собственных высоконравственных моральных устоев…
Я знаю, ему нравится мое бессилие. Его веселит моя беспомощность. Он наслаждается моим отчаянием, вкушает мой страх, словно изысканный нектар, упивается моей болью… из всех ужаснейших порождений мрака, с которыми когда-либо довелось столкнуться, Найтмер явил собой самое гнусное, жестокое, коварное и опаснейшее существо, которое я ненавижу. Ненавижу всем своим естеством. Ничьего уничтожения я никогда не желала так страстно, как его, и уверена, что больше не возжелаю. Никто еще так сильно не истерзал мое сердце, пробудив во мне самые отвратительные черты, что отравили мою некогда светлую и лишенную жестокости душу, что теперь сжирают меня заживо. Я ненавижу эту тварь, что отняла у меня все… у меня ничего не осталось.
Кроме моей ничтожной отныне жизни.
Сердце оборвалось и через мгновение подскочило к горлу. Тело жалким комком ухает вниз, а после - вновь подлетает вверх. Найтмер подбросил меня, словно мячик, и снова поймал, удерживая магией за разведенные в разные стороны крылья - как трепещущего хрупкого мотылька.
Серебристый лучевидный отблеск - в свете луны сверкнула длинная булавка. Найтмер поигрывает ею, так, чтобы я отчетливо видела смертоносно острый ее конец.
– Ослепленному собственным величием трудно заметить прячущихся недругов в тенях, и тем более глубоки они и мрачны, чем значимее фигура, отбрасывающая их. Какая ирония… в итоге настал момент, когда легендарная солнечная принцесса утонет во тьме, что сама же породила. Как Я и говорил.