Восхождение к Дао. Жизнь даосского учителя Ван Липина
Шрифт:
Сидеть на кладбище ночью — занятие не самое веселое. Но стоит набраться мужества, совладать со своими страхами, и ты видишь, что в этом огромном мире ты и вправду велик; приведя к единству дух и тело, ты понимаешь, что такое настоящая жизнь. «Сейчас я погружаюсь в покой, покой, покой… — повторяет про себя Ван Липин, сидя в одиночестве под бескрайним темным небом. — Сердце само по себе покойно — значит, ничто не смущает дух. Когда же нет смущения в душе, ты вовеки чист и пуст…»
Сердце покойно, дух безмятежен, в сознании пустота. А в пустоте пребывает Дао. Это другое Небо, другая вселенная.
Прошло время, и Ван Липин научился медитировать на кладбище, как у себя дома. Мысли о мертвецах уже пи на мгновение не отвлекали его.
Многому за эти месяцы научился Ван Липин, на многое стал смотреть по-новому. Люди посторонние наверняка сочли бы его выдающимся человеком. Но старые даосы знали, что этот юноша еще находится в низшем из трех миров бытия и впереди его ожидает
Глава IV. Трудный путь в высшие миры
Предлагаем читателю первым делом ознакомиться с отрывком из «Сочинении о передаче Дао наставников Чжун и Люй».
Наставник Чжун — это знаменитый даос Хань Чжун-ли [19] . один из «восьми 6eccмертных». Наставник Люй — это не менее известный даос Люй Дунбинь [20] , который тоже входит в число «восьми бессмертных». Их разговор о смысле даосского совершенствования и взращивания в себе «внутреннего эликсира», дарующего вечную жизнь, был записан даосом по имени «Настоящий Человек из области Хуаян». Вот что мы в этой книге читаем:
19
Хань Чжунли — знаменитый даосский наставник X века, один из главных теоретиков даосской традиции «внутреннего делания».
20
Люй Дунбинь, или патриарх Люй (X–XI вв.) — ученик Хань Чжунли, одна из наиболее чтимых фигур в северокитайском даосизме.
Люй: «Почему трудно постичь принцип Великого Дао и трудно претворить его?»
Чжун: «Грубые приемы ложных школ известны в мире больше всего. Их чаще всего передают другим, даже не зная, в чем их суть. Так наносится ущерб Великому Дао»
Люй: «О грубых приемах ложных школ люди наслышаны. Можно ли через них постичь Великое Дао?»
Чжун: «О Дао по сути невозможно вопрошать. Спросишь — не получишь ответа. Ибо, если начать говорить о Дао, то рассечется Подлинное Начало и рассеется Великая Простота. Сказано: "Дао рождает одно, одно рождает два, два рождает Три [21] . Одно — это сущность, два — это его использование, три — это превращение. Высшее, среднее и низшее составляют "три начала мироздания". Небо, Земля, Человек вместе составляют единое Дао. Дао рождает две силы, две силы рождают три начала, три начала рождают пять стихий, пять стихий рождают всю тьму вещей, а самое одухотворенное из всего сущего — это человек. Только человек способен постичь принцип всего сущего и, открыв этот принцип в своей природе, овладеть жизнью и соединиться с Дао, стать вечносущим, как Небо и Земля».
21
Здесь цитируется 42-е изречение из «Дао-Дэ цзин».
Люй: «Небо беспредельно, Земля долговечна — они существуют от века, и не видно конца их существованию. Человек же живет не более ста лет и даже редко доживает до семидесяти. Отчего же Дао пребывает с Небом и Землей и далеко от человека?»
Чжун: «Дао не находится далеко от человека, но человек сам отдаляется от Дао. Он пытается овладеть жизнью, не зная правильного способа. А способа он не знает потому, что не может постичь сокровенную пружину Неба и Земли».
Что значит «сокровенная пружина Неба и Земли» [22] Это закон движения вселенной. Человек живет между Небом и Землей, он сам — маленькая вселенная и тоже подчиняется космическим законам. Не зная законов космического круговорота бытия, не зная свойств времени и правильного способа действования, невозможно постичь Дао.
22
«Небесная пружина» (тянь цзи), сокровенная пружина» (сюань цзи) — с древности принятое в даосской литературе наименование внутреннего импульса, «движущей силы» жизненных метаморфоз. Постижение Дао равнозначно познанию действия «небесной пружины» в своей жизни. Иногда понятие «небесной пружины» в даосизме сравнивают с понятием энтелехии у Аристотеля.
За один год Ван Липин сумел овладеть секретом «собирания сердца, взращивания природы». Теперь, после темной комнаты, ямы и могильного покоя он вышел в широкий мир, повернулся лицом к вселенной. Отныне материалом для его совершенствования стало все неисчислимое множество вещей, его окружающих: солнце, луна и звезды, горы и реки, травы, деревья и цветы, звери и птицы, ветер и дождь, жара и прохлада, времена года и стороны света, моря и континенты, стихии и всякие приметы жизни, дошедшие до нас от древних времен. Все это заключало в себе источник творческих превращений мира — «непостижимо-малую сокровенную пружину» жизни.
Так
Даосы считают: Небо, Земля и Человек образуют единую систему, человек же пребывает «между Небом и Землей»; Великое Дао пронизывает мир и приводит все сущее к равновесию. Несколько тысячелетий даосы твердо держались этой оси мирового круговорота, которой они дали название «дао», и обращали свою мудрость на познание мира и совершенствование человека.
Теперь учитель наставлял его «искусству уравновешивания», о котором рассказывается в книге «Внутреннее достижение по канону Божественного Сокровища». Это искусство принадлежало к разряду «внешних приемов» и заключалось в умении обмениваться жизненной энергией с растениями, животные и людьми. С его помощью даосский послушник достигал «равновесия энергии» между ним и окружающим миром. Такое равновесие позволило ему упрочить жизненные силы в себе и в конце концов достичь беспредельного покоя Великого Дао, открыть в себе «вечноживые свойства жизни».
Разговор Хань Чжунли и Люй Дунбиня. Рисунок на камне. XVI в.
Однажды Ван Цзяомин подвел Ван Липина к большому дереву и сказал:
— Видишь это дерево? Сегодня мы будем заниматься с ним. Такое занятие в старину называли «хождение перед деревом». Посмотри-ка, какое это дерево могучее, как много оно пережило на своем веку, ветер его обдувал, дождь поливал, жизненной силы накопилось в нем немеряно, и эта сила может быть нам полезна для нашего совершенствования. В твоем теле есть каналы, по которым течет жизненная энергия, есть кровеносные сосуды, есть пути, по которым из организма удаляется все ненужное. В этом дереве тоже есть свои сосуды, по которым течет влага, и свои каналы для тока жизненной энергии. Ты должен научиться обмениваться с деревом жизненной силой, чтобы приводить к равновесию энергию, которая пребывает в тебе. Существуют разные виды деревьев, которые соответствуют Пяти мировым стихиям. Вот эта сосна соотносится с зеленым цветом, стихией Дерева, а из органов — печени. Если у человека заболевает печень, происходит это оттого, что в его организме ослаблена стихия Воды, а когда стихия Воды ослаблена, не рождается стихия Дерева. Вода же управляется почками и ей соответствует черный цвет. Среди деревьев символом воды и черного цвета является кипарис. Поэтому человеку с больной печенью нужно сначала поработать с кипарисом, чтобы укрепить почки, а потом медитировать перед сосной, чтобы вылечить печень, Болезнь печени может начаться от избытка стихии Огня, подавляющего энергию Дерева в теле. Тогда нужно прежде ослабить стихию Огня… Во всех случаях нужно знать, с каким деревом работать для того, чтобы привести к равновесию Пять стихий и укрепить свое здоровье. Всего существует девять видов упражнений на уравновешивание энергий, — продолжал Ван Цзяомин. — С сегодняшнего дня мы будем разучивать их по порядку.
Ван Цзяомин подошел к сосне, расставил ноги, немного присел и вытянул перед собой руки так, что его пальцы почти касались ствола. Затем он прикрыл глаза, а его ладони, обращенные к сосне, стали медленно подниматься и опускаться, как бы поглаживая дерево. — Здесь главное — следить за дыханием, — пояснял, не меняя позы, старец. — Дыхание должно быть мягким, ровным и глубоким, внимание сосредоточено на ладонях, а дерево должно казаться тебе как бы сплошным столбом энергии. Представь себе, что из твоих ладоней исходит такая же энергия зеленого цвета, и попробуй обменяться энергией с деревом… Ну, теперь давай сам. Ван Липин встал перед деревом, как показал ему учитель, вытянул вперед руки, вошел в состояние покоя и почти сразу почувствовал, как через ладони в него входит какая-то неведомая, могучая сила, которая растекается по всему телу, наполняя его ощущением легкости и тепла. Учитель стоял рядом и внимательно следил за тем, правильно ли занимается Ван Липин.
В горах к западу от Фушуня произрастает много разных пород деревьев. Это, пожалуй, лучшее во всей округе место для «хождения перед деревом». Каждый день с рассветом Ван Липин шел в рощу неподалеку и выбирал себе дерево, чтобы упражняться в «уравновешивании энергии». Он уже научился от учителя многим позам: «расстопыренные пальцы», «скрученные ладони», «простертый меч», «мысленный шар Восьми Триграмм», «стойка спиной».
Вскоре Ван Цзяомин усложнил занятия. К дереву, с которым занимался Ван Липин, он стал подвешивать большой камень с таким расчетом, чтобы тот ложился прямо на голову Ван Липина. Потом он понемногу отпускал веревку, от чего Ван Липину приходилось под тяжестью камня приседать все ниже. При этом учитель следил, чтобы спина ученика оставалась всегда прямой. Обычно Ван Липину приходилось так стоять, с камнем на голове и полуприсев, не меньше получаса, после чего ему давали немного отдохнуть. За три-четыре часа такого стояния у Ван Липина немела спина, лицо покрывалось потом, а ноги становились как ватные. Но Ван Липин упорно сносил все муки, не смея произнести ни слова жалобы.