Восхождение к новой жизни (сборник)

Моховикова Людмила

«Язык вперед ума рыщет»

Иван Иванович зашел в кабинет, сел за стол, потер руки, что он всегда делал перед каким-либо объявлением, и сказал жестким тоном:

– Сегодня устраиваем всем проверку точности явки на работу. Еще выяснять вопрос, почему люди стали увольняться.

– Я вчера ходил с утра в свои бригады, – торопливо сказал Сергей.

– И сегодня сходи.

– Вы что, мне двойную зарплату будете платить? – ехидно проговорил Сергей.

– У тебя что, язык вперед ума рыщет? – сказал Иван Иванович, стараясь быть спокойным.

Сергей рассердился,

но промолчал, а вот Люба сразу заныла:

– Я сегодня на высоких каблуках, а у меня что-то с ногами.

– Надень шлепки, у тебя есть.

– Но я в таком платье, что шлепки не подойдут.

«А чего ты так расфуфыриваешься на работе?» – хотелось гаркнуть Ивану Ивановичу, но он только вздохнул и медленно проговорил:

– На работу надо ходить в скромном одеянии.

– Но можно завтра? – не унималась Люба.

– Нет, сегодня и только сегодня, после обеда сдать отчеты, я должен подготовить справку.

Иван Иванович как хотел с утра, так и был неумолим. Только заметил, что Катерина что-то очень заволновалась. Вопрос какой-то у нее, подумал он. И она действительно подошла:

– Вот тут просят авансы увеличить.

– Давай список, я посмотрю.

– Вы, пожалуйста, подпишите. Очень просили, – сказала Катерина уговаривающим тоном.

– Хорошо, подпишу, – согласился Иван Иванович и улыбнулся поощрительно.

Вот Катерине – Лебедю – он готов весь день улыбаться. Она женщина супер. И по форме, и по содержанию, но, увы… она не его женщина… Хотя это тоже счастье – увидеть в жизни реальное воплощение своей мечты.

Скоро БОТиЗ опустел, даже Мария Ивановна ушла. Иван Иванович облегченно вздохнул. Сегодня все его послушались.

Замок

Иван Иванович после смены вышел на проходную и встретился с Василием Викторовичем, сразу пошли в хозяйственный магазин. Долго совещались, какой взять замок, наконец приобрели и решили зайти еще в продуктовый магазин, купить хорошего винца. Оба водку не пили принципиально. Выбрали качественное мужское «Каберне». И недорого, и полезно. А закуска?

– Без закуски не пью, – сказал Василий Викторович. – Ты же знаешь, семьдесят процентов иммунной системы находится в желудке, так, чтобы вино организму не навредило, надо закусить хорошенько.

– У меня помидоры, огурцы есть дома, сосиски.

– Подойдет, а я еще бананов куплю.

Купив целую связку бананов из пяти штук, сказал:

– Они успокаивают, ты, ежели что, на них налегай, и сердце еще укрепляют.

– Бананы? – удивился Иван Иванович.

– Ну да!

– Перехожу на бананы, – охотно согласился Иван Иванович. – А то у меня что-то сердце стало пошаливать.

– Ты что? Ты поосторожней, береги себя, – встревожился Василий Викторович.

Подошли к дому Ивана Ивановича, поднялись на четвертый этаж. Василий Викторович стал осматривать дверной замок:

– Да вроде он у тебя работает.

– Работает, но мне нужно новый.

– А что случилось?

Иван Иванович сначала стушевался, но потом прямо сказал:

– Да с женой проблема. Пьет и, похоже, загуляла. Я с ней развожусь. Она здесь не прописана. У нее жилье есть, у тетки.

– Все понятно. Опять, значит… Мы в прошлый раз за тебя переживали. Долго у тебя

рот-то… маленько кривился…

– Да, долго не мог успокоиться, – проговорил смущенно Иван Иванович, невольно погладив левую щеку около рта. – Да уж вкололи мне тогда столько уколов, чесаться начал.

– Ты вот что, – задумчиво сказал Василий Викторович. – Ты все-таки не торопись… Она – твоя жена, живой человек. Уговори ее добром от тебя отойти. А то ведь скандалы будет учинять…

– Будет, – кивнул Иван Иванович.

– Ну, зачем тебе это надо… уговори ее. Я вот потерял жену… не уговорил…

– Она же у тебя умерла, – удивился Иван Иванович.

– Умерла, но как? – вдруг нервно вскричал Василий Викторович. – Как-нибудь я тебе расскажу. А сейчас вот, знаешь, я тебе сегодня замок не сделаю, инструмента у меня нужного нет. Дверь-то железная. Я завтра, ладно?

– Ладно. Но все равно мы с тобой решили посидеть, винца выпить, так что пойдем на кухню.

Умерла… от огорчения

Пошли на кухню. Иван Иванович проворно приготовил закуску: нарезал помидоров, огурцов, сыра, нажарил в микроволновке сосисок.

Василий Викторович между тем очистил три банана и нарезал аккуратными кусочками.

– Первый тост, – сказал он, – пью за усопшую жену.

– Давай, – согласился Иван Иванович.

Выпили, закусили молча. Налили еще по одной. Уже за здоровье.

– Здоровье, – сказал Василий Викторович, – первая ступень к счастью. Это еще Сократ сказал. А Чехов сравнивал здоровье со свободой. Вот я на своей жене убедился, как заболела, так словно в тисках была – из дома не могла выйти.

– А что с ней случилось? Расскажи все-таки…

– Ладно, расскажу… Такое произошло, что я понял: есть Господь, и есть темные силы. Понимаешь, реально почувствовал.

– Да ты что? Вроде как это миф, мистика…

– Нет, реальность. В общем, слушай…

Василий Викторович вздохнул и тихо заговорил:

– Ты помнишь, была у нас одна финансовая пирамида. Жена – Таисия – положила туда деньги. Говорит, там директор обалденный мужик. Красавец, высокий, статный, умный, голова – компьютер. Такие хорошие проценты дает. Да еще если проценты складывать, не брать, то сумма как на дрожжах будет расти. Я говорю: куда тебе деньги нужны? Она сердито шипит на меня: «Тебе ничего не надо. А я хочу новый дом на даче, да такой, чтобы квартиру продать можно было и жить безбедно на пенсии». Не уговоришь, загорелась… Потом стала настаивать поменять нашу трехкомнатную на двухкомнатную, а деньги вложить снова в фирму. Так меня приперла, так… что я сдался… Переехали в неудобную двушку. А дальше еще хуже… В него чуть ли не влюбилась, часто на фирму стала ходить в красивых нарядах. Однажды пришла потухшая. У него, говорит, любовниц много, всем шубы покупает, а то и машины. «А тебе-то что?» – спрашиваю. Отвечает: «Ничего!» Но вижу: не в себе баба. Потом вдруг прибегает. «Слышал, весь город говорит, он увел жену у одного городского начальника. Вот мужик, вот супер!» Я говорю: «Да он же грешник, ты куда смотришь, ты чему завидуешь?..» Разгневалась: «Пошел ты… Ты ничего не понимаешь в жизни… Он вон какой красавец, а ты, ты… заморыш крючковатый, сморчок… Тебе таких подвигов не совершить».