Восхождение Примарха 4
Шрифт:
Он на некоторое время замолк, а мне показалось, что он мысленно с кем-то общается. Интересно, я также выгляжу, когда веду мысленные диалоги с Архосом и Штопором?
«Нет, — ответил мне ментальный наставник. — У нас скорость обмена информацией значительно быстрее».
И тут откуда-то из глубин манежа примчались две белые и пушистые кошки и забрались на руки Фёдору.
— Вот это мои питомцы, — сказал он. — Сами по себе колдовать они не умеют, но я могу с их помощью некоторые магические штуки делать. Например,
— А я почему-то даже не знал, что это совершенно разные существа, — я развёл руками, а затем взял чашечку и отпил горячего напитка, у которого вкус оказался ещё более божественным, чем запах. — Думал, все магические звери — фамильяры.
— Видишь ли, в чём штука, — проговорил на это Фёдор и выпустил из рук кошек, которые довольно побежали по своим делам, — не ты один так думаешь. Дело в том, что в последнее время в массовой культуре специально стирают границу между одними и другими. Вот все эти чёрные коты у ведьм или совы. Это же по факту — обычные питомцы, а их нет-нет, да и назовут фамильярами. И бывает ещё и высмеивают, что, мол, тупенькие.
— А зачем это делать? — спросил я, пытаясь вникнуть в новую для меня тему.
— Для того, чтобы опустить престиж фамильяров и, наоборот, поднять значимость питомцев. И более дешёвое выдать за более дорогое.
Я хмыкнул на это заключение. Никогда бы не подумал, что и сюда человеческое тщеславие пустило корни.
— А можешь тогда подробнее рассказать про фамильяров? — попросил я и поднёс к губам чашку чая, после чего с удивлением обнаружил, что она пуста.
— Ого, — Кропоткин заговорщицки улыбнулся. — Всё-таки не досчитается наш министр транспорта нескольких заводов. Или за счёт тестя банкет будет, а?
— Это всё грязные инсинуации, — сказал я, размышляя в этот момент, показать Фёдору Штопора или нет. — Может же быть такое, что фамильяр сам прибивается к кому-нибудь без всякой оплаты?
— Бывает, — кивнул Кропоткин и посмотрел на меня взглядом, в котором смешались неверие и пародия на благоговейный ужас, — но настолько редко, что случаи это уникальные и досконально описанные в специальной литературе. Это известные, разумеется. Если ты меня ещё и этим поразишь, то я даже не знаю, как к тебе относиться. Уникум!
— Я просто прислушиваюсь к тому, что говорит вселенная, и всегда с благодарностью принимаю, если она мне что-то даёт, — выдал я на это неизвестно откуда пришедшие ко мне слова.
— Хах, надо записать, — ответил на это Фёдор.
«Решил меня перещеголять? — пробурчал Архос. — Это моя прерогатива говорить длинные и бессмысленные фразы».
Я не смог сдержать улыбки.
— И всё-таки, — я вернул разговор в изначальное русло. — Какие именно функции у фамильяров?
— Это всё индивидуальное, — Кропоткин стал серьёзен. — Есть боевые фамильяры, способные разгромить небольшие армии. Есть чуть ли не психосимбионты, помогающие магу нестандартно мыслить или придумывать дополнительные заклинания. Был случай, например, когда фамильяр помог одной ведьмочке создать коклюшечное кружево, с которого затем пошло целое направление, названное брюссельским.
«О, я знаю, кто это был, — вдруг дал о себе знать Штопор. — Это мой родственник, да. Далёкий, конечно, но всё-таки».
«Кстати, раз уж ты тут, — обратился я к нему. — Ты не против, чтобы я тебя представил своему другу?»
«Нет, нет, конечно! Я очень даже за! А он хороший?!»
Иногда фразы Штопора вызывали у меня оторопь. Я прям так и видел зелёного подростка, прыгающего посреди огромной лужи.
«Хороший, — ответил я. — А ещё весёлый».
Фёдор в этот момент пристально за мной следил. Возможно, ждал, что я сейчас откуда-нибудь достану-таки своего фамильяра.
— Так, а что по поводу каких-нибудь техник для проработки лучшей связи с фамильяром? — решил уточнить я.
— Индивидуально, — судя по всему, Кропоткин решил у меня добиться, чтобы я ему показал своё новое приобретение. — Давай же, покажи, кого приютил.
Я закатал левый рукав, обнажив татуировку, изображающую тарантула.
— Интересно, — проговорил друг, протянув руку, чтобы потрогать.
«Штопор, — сказал я, — давай, вылезай, только аккуратненько, чтобы не напугать моего друга».
«Совсем маленьким, что ли? — с надеждой в голосе проговорил фамильяр. — Можно хоть чуть-чуть подрасти?»
«Не сразу», — ответил я.
И не успел Фёдор коснуться изображения паука, как тот превратился в настоящего и сполз с моей руки на стол.
— Вот это да, — улыбнулся Кропоткин. — Такая кроха?
«Штопор, покажи ему, какой ты большой!» — сказал я, плохо представляя, о чём прошу.
«Что, прям на всю величину расти можно?! — с воодушевлением спросил фамильяр. — До неба?!»
«Ну, не до неба, — вовремя спохватился я. — Крышу-то манежа не пробей!»
«Эх, — вздохнул Штопор, — значит, не на всю величину».
С этими словами он спрыгнул со стола и помчался к манежу.
А потом стал расти. Да так быстро, что всё-таки не успел затормозить и сломал одну из балок перекрытия.
«Хрясь!» — грустно сказала балка.
— Ничего себе! — подпрыгнул Кропоткин и уставился на огромное существо, заполнившее собой почти всё пространство внутри арены. — Ты где его взял, Державин?!
Говорил он это с таким восхищением, что я даже не понимал, чего теперь ждать: счёта за ремонт, вызова службы отлова особо опасных животных или вечного почитания.