Восхождение в бездну
Шрифт:
– Да, мы только намедни обсуждали с Табрисом тот же вопрос… – Люциан покосился на эрелима, и у того проскользнула неловкая ухмылка.
– Молодёжь не чтит отцов, уже никто в Тир-Харот не служит Создателю, не говоря о служении Императору. Всё, что вы видите, – это личина лжи их культа лжебога.
– Лжебога? – возмутился эрелим, и от его неловкости и следа не осталось. – О каком боге идёт речь?
– Козлиный бог здесь нынче в спросе, он одурманил мысли каждого из них, даруя сладкие обещания, и настраивает против
– Не слышал о таком… – Табрис нахмурился, и взгляд его скользнул ко входу.
– Здесь никого, эрелим, не переживайте, Храм забыт и никому не нужен здесь, – протоиерей поймал встревоженный взгляд эрелима и успокоил его.
– Кто он и откуда взялся? – тот вернул взгляд на протоиерея и проникся верой его слов.
– Народ рогатый приходил, но перед вашим приездом скрылся весь…
– Сатиры вернулись? – Люциан приподнялся с места. – Их же Тираэль перебил двадцать лет назад, разве нет?
– Да, было дело, но теперь они вновь объявились…
– Отец, Вы их своими глазами видели? – Люциан встал и подошёл к нему, нависая тучей потерянного доверия.
– Своими глазами я не видел, но очень много говорят, и всё сразу сходится…
– Так это слухи? – эрелим подошёл и встал рядом. – Отец, так нельзя, так может зародиться Ересь.
– Моим словам вы можете верить, мне нечего скрывать, – протоиерей склонил голову перед ними, перед молодыми мира сего. – Я как служил Создателю и Императору, так и буду служить, умру, но служить продолжу.
– В вашей верности сомнений нет, – Люциан поклонился ему, заметив блик слёз на глазах старика, – но нам нужны доказательства.
– Я всё понимаю. Самое главное – чтобы не было слишком поздно, когда доказательства станут явными… – он на мгновение замолчал, будто в мыслях перечитывая псалмы. – Когда же придёт Сын Человеческий во славе Своей и все святые Хранители с Ним, тогда он сядет на престол славы Своей. Соберутся пред Ним все народы, и отделит он одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов, и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов – по левую.
– Ну и зачем? – Табрис от его слов даже вздрогнул, они пробрали его до глубины души.
– Для праведности чистой и непоколебимой. Вот увидите: явится мессия со славою судить живых и мёртвых, чтобы создать новый мир, которому не будет конца времён. Главное – чтобы не поздно… – неожиданно его прервал горн снаружи Храма.
– Отец, благословите нас в наших начинаниях? – Люциан заторопился. Сложив ладони друг на друга, он протянул их, ожидая ответных действий.
– Пусть прибудет с вами Хранитель и поможет в деяниях, – протоиерей покрыл своими руками их головы и отпустил с миром.
– Видишь, – захлопнув за собой двери Храма, Табрис сразу обратился к Люциану, – тебе тоже нужны доказательства слов, и это нормально…
– Согласен, – слегка хромая, он торопится к стене, где воет горн, – но
– Я не говорил, что не верю тебе. Мне просто нужно убедиться в этом.
– Мне незачем обманывать тебя, Табрис, не ищи в моих словах подоплёки, – они уже подошли к стене и ощутили на себе взгляды солдат, что смотрели с каким-то неявным презрением.
– Но невозможно следовать слепо, нужна ясность, – Табрис остановился, а Люциан начал подниматься на стену.
– Будет тебе ясность, – Люциан, хромая, поднялся на стену, и перед ним возник генерал Небирос во всей своей красе. Всё это время он высокомерно наблюдал, как тот поднимается к нему.
– Молодой паладин, рад, что Вы ещё с нами, – это прозвучало из его уст до тошноты лицемерно.
– Приветствую, генерал, – Люциану ничего не оставалось, как так же лживо быть любезным с ним. – Спасибо за заботу, – он через силу пожал ему руку и встал рядом, рядом с тем, кто желает ему смерти.
– Уверен, что Тир-Харот и орки сбили необходимый слой спеси, как пожелал Ваш отец? – Люциан уже чётко отделяет лицемерие генерала и держит себя в руках.
– Будьте уверены, – он впился взглядом в генерала и даже бровью не повёл, не выдавая себя, – отец мой будет доволен.
– Вот и хорошо, а то говорить все мастаки, а держать слово – единицы.
– Я учту Ваш совет, генерал, – Люциан многозначно кивнул.
– Главное, чтобы опять не получилось, как на Арене, – генерал так и хочет оставить своё слово последним. – Слово дал, а не смог…
– Будьте уверены, генерал, – Люциан не позволяет вывести себя из равновесия, парируя спокойствием на его провокации и отвлекая внимание. Он выглянул со стены. – Опять орк?
– Да, и в казематах место закончилось, – генерал тяжело вздохнул, будто ему это всё не в радость, и поднял руку, чтобы отдать приказ арбалетчикам. – Опять придётся резать…
– Генерал, – остановил его Люциан, – позвольте я разомнусь? – тот усмехнулся и опустил руку.
– Спускайся, наследник. Открыть ворота! – Небирос махнул рукой, и Люциан, как смог, торопливо спустился по лестнице.
– Остановись, не надо, – попытался схватить его Табрис, когда тот прошёл мимо него, будто не замечая.
– Всё под контролем, – Люциан всё же остановился, но, увлечённый своим действием, отдёрнул руку, – тебе нужны доказательства, я покажу тебе.
Опираясь на пернач, он подошёл к воротам. Силы ещё не наполнили его жилы до конца, но кровь уже пульсирует в нём. Ворота захрустели и открылись, паладин медленно вышел за них.
Орк долбится в стену, что есть мощи, сбив кулаки в кровь. Чересчур длинные и сильные руки чётко выдают удары в стену. Серый, потный и вонючий, крепкого телосложения зверь под ритм своих ударов даже не заметил паладина, что приближался к нему.