Восхождение
Шрифт:
– Ну что ж, процесс сканирования, как вы поняли, завершен. Данные сгружены в центральную память, обработкой занимаются главные процессоры.
– А когда будет результат? – поинтересовался Эрик.
– Если под результатом ты имеешь в виду готовый прототип НСЧ, то это займет некоторое время, – последовал ответ. – Что касается собственно анализа коннектома, то он готов. Но в нем обнаружилось нечто, что нас, должен признаться, очень обеспокоило.
Эрик сглотнул, напрягся. Софья подошла и встала рядом.
– С нами что-то не так?
– Да нет же, – Игорь Николаевич нахмурился, махнул рукой, – вы оба в норме… хотя еще большой вопрос, что считать нормой… но это уже другая тема, как бы то ни было, индивидуальный паттерн сейчас не
Эрик и Софья напряженно застыли, ожидая продолжения.
– Идемте, нам надо поговорить.
Глава седьмая
Эрик сидел в кресле, натянутый как струна, пил мелкими частыми глотками воду из стакана. Тревога сжимала в жесткой хватке нутро, не отпускала. С противоположной стороны стола Софья буравила напряженным взглядом лейма, который очень по-человечески вздыхал, сокрушенно качая головой, и печально смотрел на землян.
– Начну с хороших новостей, – промолвил он после долгого молчания. В его голосе послышалось нечто похожее на отчаяние, и стало ясно, что эти хорошие новости все равно что ложка меда в бочке дегтя. – Несмотря на внешнюю гетерогенность человеческого вида, разница в структуре коннектома всех рас и полов ничтожна и проявляется в настолько малом количестве областей мозга, что можно совершенно уверенно констатировать гомогенность общечеловеческого паттерна. Это значительно упрощает задачу: НСЧ потребуется лишь одного вида, и он, то есть чип, будет совместим с нейроструктурой любой человеческой особи независимо от расы или пола.
– А в чем же тогда проблема? – не выдержал Эрик. Он испытал некоторое облегчение, услышав эту новость, поскольку отчего-то решил для себя, что проблема обнаружилась именно в совместимости коннектомов разных человеческих рас. С ужасом представилось, сколько благодатной воды, узнай об этой проблеме человечество, вылилось бы на мельницу неонацистов и расистов всех мастей. Даже страшно подумать, что началось бы! К счастью, проблема была не в совместимости.
– Как я уже говорил несколько часов назад, – продолжил лейм, словно не услышал вопроса, – человечество выделяется на фоне иных цивилизаций, помимо прочего, экстремально высоким уровнем внутривидовой агрессии. Тяга к насилию и убийству вшито в человеческую сущность на уровне ДНК и вполне естественным образом проявляется в выстраивании коннектома индивида по мере роста и развития мозга. Думаю, это людям и самим хорошо известно. Однако то новое, с чем мы, к нашему изумлению, разочарованию и огорчению, столкнулись при сканировании человеческого мозга и анализе коннектома, оказалась степень того, насколько именно высок уровень агрессии. Он гораздо выше, чем мы вообще могли себе представить, и это отображается на всей структуре мозга. Около восьмидесяти процентов нейронных связей в коре так или иначе затронуты тягой к агрессии или находятся под ее прямым воздействием. Печальный результат этого – полная невозможность перекрестного подключения человеческих разумов в единую сеть.
Игорь Николаевич уронил руки на стол, перевел полный сожаления взгляд с одного гостя на другого и обратно.
– Кхм… – Софья кашлянула, сглотнула комок в горле, – это означает, что Лейм людям недоступен?
– При нынешнем уровне агрессии, увы, нет.
Последняя фраза прозвучала, как приговор. Эрик ощутил стыд, смешанный с горечью сожаления, словно совершил гадкий, гнусный поступок, в котором раскаялся слишком поздно. Судья вынес вердикт: человечество навеки обречено остаться расплодившимся в безмерном количестве стадом диких злобных обезьян. Хотя «навеки» кажется слишком оптимистичным прогнозом: вряд ли оно протянет еще хотя бы сто лет, не говоря уже о более долгих сроках – люди, скорее всего, перебьют друг друга раньше, а то и просто потонут в собственном дерьме, доведя планету до экологической катастрофы.
Софья тоже заметно помрачнела. Каким бы хорошим ты
Эрик поставил пустой стакан на стол, взглянул на Игоря Николаевича.
– И… и что теперь? – неуверенно спросил он.
– Пока не знаю, – ответил лейм, – мы ищем решение. Возможно, оно есть…
– Есть? – с надеждой в голосе переспросила Софья.
– Возможно, – повторил Игорь Николаевич. – Но все будет гораздо, намного сложнее, чем представлялось вначале. И мы пока не уверены, что решение стоит таких колоссальных энергетических затрат. Не исключено, что целесообразнее было бы покинуть Землю и продолжить поиски других разумных цивилизаций. На данный момент мы обдумываем и сравниваем обе альтернативы.
Эрик потемнел лицом. Вот так вот, подразнили куском пирога, поводили им перед носом, а теперь свалят с концами. Стало немного не по себе. Беспокойство о судьбе человечества никогда прежде не входило в число достоинств Эрика, но сейчас, услышав вердикт лейма, он, к своему удивлению, испытал досаду и разочарование. Идея подняться на уровень надразума выглядела интригующей и привлекательной, но оказалась недосягаемой, как мираж в пустыне. Обидно. И как потом с этим жить? Может, попросить, чтобы стерли память?
Эрик попытался взять себя в руки и собраться с мыслями, чтобы уговорить не оставлять землян, лейм же сказал, что решение возможно. Но облечь мысли в слова не получилось, вместо этого он просто огорченно вздохнул. К счастью, на помощь подоспела Софья.
– Человеческая сущность – не только насилие и убийства, – заметила она ровным голосом. – Это еще и поэзия, литература, музыка, искусство… наука, наконец. Это счастливые, любящие друг друга люди – мужчины и женщины, дети и родители, друзья и подруги, которые никого никогда не убивали. Это все – тоже человечество. Если вы размышляете над тем, достойны ли люди ваших усилий, то ответ мне кажется очевидным. Если решение в принципе существует, зачем отбрасывать его и лишать нас шанса, а себя самих – возможности подключить еще одну цивилизацию к сети и решить вопрос недостающих вычислительных мощностей для выполнения вашего проекта? Разве не за этим вы преодолели миллионы световых лет?
Вопрос повис в воздухе. Лейм молча откинулся в кресле, закрыл глаза. Наверное, совещался с коллегами. Эрик посмотрел на девушку, ощутил в ее взгляде поддержку и участие. Страшновато все-таки взваливать на себя груз ответственности за всю цивилизацию. Хотелось надеяться, что остальные гости в этот момент тоже пытаются уговорить инопланетян не бросать человечество на произвол безумно скроенных генов.
Прошла еще одна невыносимо долгая минута, прежде чем лейм открыл глаза.
– Ты права, Софья, – произнес он наконец. Ей показалось, что голос его прозвучал мягко и снисходительно. – Мы прекрасно понимаем и видим, что в людском обществе есть место интеллекту, плоды работы которого ты перечислила. Безусловно, человечество нельзя назвать безнадежным. Но проблема остается проблемой – подключение на данный момент нереально, причем не только из-за упомянутого уровня агрессии. Существует еще одно препятствие, хотя в отличие от первого оно количественного характера.
– Как, еще одно препятствие? – Эрик схватился за голову.
Игорь Николаевич кивнул и продолжил:
– Это тоже выяснилось в результате сканирования. Чтобы подключенные друг к другу человеческие разумы взошли на уровень Лейма, недостаточно иметь правильный архетип коннектома. Необходимо также наличие нужного количества разумов. Как в случае с отдельно взятым мозгом требуется, чтобы нейронных клеток было достаточно много, так и для Лейма важно определенное количество самосознающих сущностей – лишь в этом случае станет возможным переступить порог. Он довольно расплывчат и нечеток, но он есть, и достичь его является таким же непременным условием, как и иметь совместимый коннектом.