Восхождение
Шрифт:
Эрик промолчал, игнорируя непонятное слово. Он пристально посмотрел на девушку и сжал ее ладонь в своей. Промелькнула мысль, что мечта появилась, вынырнув из далекого детства, и через несколько мгновений исчезнет вновь, словно добрый сон, который растворяется в сознании, оставляя после пробуждения необыкновенные ощущения, одно из которых – досада от того, что это всего лишь сон. Порой так хочется, чтобы сон и явь поменялись местами.
Неожиданно для себя Эрик наклонился и поцеловал ее. Она охотно ответила на поцелуй, но через пару секунд отстранилась и шагнула назад, сказала с нежной улыбкой на тонких губах:
– Иди.
Эрик отпустил ее, развернулся и решительно зашагал к овальному проему. Ступив одной ногой внутрь, все же не стерпел, обернулся, чтобы снова попрощаться, в последний раз увидеть. Но поляна была пуста.
Глава пятая
Отверстие затянулось и превратилось в сплошной участок стенки, как только Эрик оказался внутри.
Полость сферы освещалась неярким голубоватым светом и представляла собой тесное помещение с плоским основанием. Вдоль изогнутой стены выстроились в ряд десять прямоугольных металлических ящиков, горизонтально вмонтированных в пол. Прозрачная крышка одного из них была откинута, а на ее внутренней стороне помигивал зеленый индикатор. На дне, как и говорила Ида, лежали очки, выполненные из прозрачного, напоминающего стекло материала.
Эрик настороженно осмотрелся и, не обнаружив ничего подозрительного, шагнул к открытой ячейке, улегся на обитое чем-то мягким дно и надел очки. На мгновение промелькнула аналогия с гробом, но он прогнал мрачные мысли. Любопытство и возбуждение от встречи с неизведанным прочно заняли место в его душе, вытеснив скептицизм и неверие.
Он вздрогнул, когда увидел прямо перед собой надпись на шведском: «Полет продлится 28 часов. Позволить летной системе погрузить Вас в сон?» Ниже два слова – зеленое «да» и красное «нет». Эрик на мгновение растерялся, решив, что пришельцы забыли снабдить его инструкциями по управлению интерфейсом. Но не стал унывать, а сделал так, как велел здравый смысл. Ведь лежать и бодрствовать в «гробу» двадцать восемь часов совсем не хотелось, поэтому ответ казался очевидным. Он сфокусировал взгляд на ответе «да»; буквы вспыхнули и засветились ярче, после чего все слова исчезли, и крышка ячейки стала медленно опускаться. Следующее, что увидел Эрик, была надпись: «Сознание отключается».
Воцарилась кромешная тьма, которая мгновение спустя рассеялась сообщением: «Сознание включено». Крышка откинулась вновь, и обзор затмила вспыхивающая голубым надпись: «Перелет прошел успешно. Все функции Вашего организма в норме. Можете встать и покинуть гибернатор».
Эрик с удивлением ощутил, что не чувствует ни боли, ни отечности в мышцах или на коже. Видимо, автоматика оказалась достаточно умна, чтобы каким-то образом, вероятно массажем в сочетании с вентиляцией, уберечь человеческое тело от повреждений, вызванных долгим неподвижным лежанием. А может, что вероятнее, полет прошел в условиях невесомости.
Он сел в ячейке и протянул руки к лицу, чтобы снять очки. Мгновенно возникшая перед глазами надпись заставила остановиться: «Рекомендуется не снимать ментальный коммуникатор в течение всего пребывания на материнской капсуле». Эрик послушно убрал руки. Огляделся по сторонам и обнаружил, что крышки соседних ячеек открыты, а в них сидят и удивленно озираются по сторонам люди в таких же как у него стеклянных очках.
– Мы прилетели! Ух,
– Ой как вы великолепно говорите по-монгольски! – похвалила она, обращаясь к африканцу на таком же чистом шведском, и улыбнулась: – Вы жили в Улан-Баторе?
– Чего? – мужчина скривил лицо в непонимающей гримасе.
– Какой еще монгольский? – удивленно промолвила молодая женщина, приподнявшаяся на локтях в ячейке рядом с Эриком. – Он по-русски сказал.
Эрик встал на ноги и посмотрел на соседей. Догадка промелькнула как молния, он усмехнулся.
– Еще не поняли? Мы слышим каждый свой родной язык. Эта штука у нас на глазах, – Эрик постучал пальцем по прозрачным окулярам, – называется ментальный коммуникатор. Очевидно, одна из его функций – мгновенный перевод…
– Ты-то откуда знаешь, умник? – перебил темнокожий мужчина, поднимаясь на ноги.
– Попробуй снять очки, – предложил Эрик, – узнаешь сам.
Тот махнул рукой, не желая спорить.
Остальные тоже выбрались из ячеек, застыли в нерешительности, с интересом и волнением косясь друг на друга и озираясь по сторонам. Эрик окинул беглым взглядом соплеменников – принцип отбора тестируемых обозначился сразу. У представителей пяти человеческих рас на лицах, казалось бы, таких разных, застыло одинаковое выражение изумления, смешанного с тревогой.
В тесном помещении разведывательного зонда ступить было почти некуда, и все остались стоять в своих ячейках. Но толпиться долго не пришлось, в стенке вновь возникло окаймленное голубоватым светом отверстие, в проеме которого показалась хорошо освещенная просторная комната. Все молча потянулись к выходу.
Десять человек, покинув черную сферу, остановились в замешательстве посреди помещения. Никто понятия не имел, что будет дальше и что следует делать. В этот момент раздался мягкий мужской голос, который, казалось, зазвучал внутри сознания каждого из людей.
– Добро пожаловать на наш гипероник!
– Спасибо, – буркнул Эрик в ответ, переминаясь с ноги на ногу и оглядываясь по сторонам: совершенно пустая овальной формы комната, высокий одного цвета со стенами потолок, мягкий, слегка пружинящий под ногами пол.
– Так… и что дальше? – раздался хрипловатый голос справа: говорил низкого роста мужчина, коренастый и широкоскулый. Узкие щелочки глаз, видные сквозь стекла очков, поблескивали в мягком свете, который лился, казалось бы, со всех сторон сразу.
Словно в ответ на его вопрос в стене напротив обозначились пять овальных проемов, и над каждым загорелась цифра от одного до пяти. Приятный мужской голос из ниоткуда зазвучал вновь:
– Дорогие гости, будьте добры, проходите в пронумерованные коридоры в следующем порядке: Сарнай и Ксин – коридор номер один.
Круглолицая женщина с косичками и коренастый, коротко стриженный мужчина взглянули друг на друга и, пожав плечами, неуверенно зашагали к двери. Проем затянулся и исчез, как только пара скрылась в коридоре.