Воскрешение сердца
Шрифт:
–Почему?
–Малыш…
–Я хочу теперь знать… И я очень, очень желаю посмотреть на ангелочка. – Трепетно поднял свои глазёнки на слугу и ждал разрешения. Ортонсольз не мог позволить ему, хозяином был Энтони старший, и именно он дал такие жестокие распоряжения.
–Потом, потом…
–Я хочу сейчас с ним повидаться… Можно? – Настаивал он. И это вовсе не каприз, потому что Малыш никогда не капризничал даже, если ему приходилось и болеть. Он был словно выше всего этого. – Позволь мне…
–После… Потом, потом… – И убежал куда-то спешно и неуверенно.
А что он мог сказать?
Ответов
–Мой братик умирает. – Сказал он тихо. – Что делать? Спаси его, я Тебя очень, очень прошу… Не обманешь же меня? Пусть он поправится, и я увижу его… Я хочу увидеть Энтони младшего… Помоги мне встретиться с ним…
Сзади за ноги хватал кот.
–Мяу…
–Нет, сегодня мы играть не будем… Уходи спать… – Голос мальчика очень серьёзен, встревожен. Он решился на поступок. И сегодня не может веселиться, когда в доме гуляет беда. – Нет, котик, нет… Все шалости отменяются… Энтони младший болен, и ему нужна моя помощь… Я прошу тебя…иди спать…
Кот послушался и завалился на коврике под кроватью. А Малыш остался один, присел на диван и задумался. Его умная головка покоилась на худенькой шейке, а синие глазки удивлённо заиграли светотенью. Он снова всколыхнулся чувственно-детской страстью:
–Что с моим братиком? Может, я ему нужен?
Слез спешно с дивана, отложил в сторону книжки, бросил печальный взгляд на Иисуса… Он молчит, и Он не сердится на него… И тогда, ободренный таким свидетельством, быстро пошёл туда, куда ему запрещали даже приближаться.
Около двери немного постоял в нерешительности, представив на миг сердитое лицо своей матери, но что-то произошло с ним, словно Кто-то его позвал вперёд. Малыш шагнул в коридор с чувством явной осторожности и твёрдой поступью направился к спальне. «Что же там?» – Подумал Малыш и своими некрасиво-длинными ручонками приоткрыл эту чужую и желанную для него дверь. О, как забилось горячее сердце от прихлынувшего волнения!
В комнате стоял полумрак. Рядом с детской кроваткой сидела его мать, которую он так сильно любил, которая сегодня почему-то даже не поглядела в его сторону и не закричала, не прогнала. «Что произошло? Или он её когда-то обидел? Или она больше его не любит? Мамочка, моя дорогая мамочка…» – Эти мысли обеспокоено пронеслись в его чистом, не осквернённом уме, принадлежавшем всегда Иисусу.
–Мама, мамочка, – тихо позвал Малыш, надеясь получить от неё немного ласки, тепла или хотя бы доброго слова, он так скучал! и ему хотелось прижаться к ней. Но мальчик не посмел без разрешения приблизиться.
Марсэлина невольно вздрогнула и подняла опухшие веки на сына, о котором совершенно позабыла, но который сам напомнил о себе. Напомнил о её позоре и стыде! Она вдруг опять, опять незримо ощутила свою женскую боль.
–Мамочка моя…
Её мучительно-прискорбный взгляд неожиданно упал на икону Иисуса, что висела на стене возле кроватки второго
–Мамочка! – Воскликнул он радостно. Она не прогнала его, не рассердилась! Она нуждалась в нём! Малыш мгновенно подбежал и уткнулся в мягкую грудь своей матери, испивая тёплое блаженство её ласкающих рук. И сразу же печаль прошла, и боль затихла! Он ощутил покой, умиротворение!
–Энтони младший умирает, – со скорбью свалился омрачённый звук в мальчика, который сейчас сиял от радости и восхищения, потому что был с матерью, – это Божья кара… Я виновата перед тобой… Прости меня, мой родной…
–Мама…
Повторила печально:
–Прости меня…
–Мамочка! Можно мне? – Малыш вдохновенно посмотрел в кроватку, там лежал его брат, белое лицо было неживым. У Малыша сжалось сердце! И он замер на торжественном движении, что так благостно снизошло внутрь. Такого ангелочка с золотыми кудряшками, пухленькими ручонками, курносым носиком, испёкшимися губами, он ещё никогда не видел, но образ Энтони младшего так поразил его, что он застыл без дыхания.
Вот! Вот ради кого мать перестала его любить, но не ненависть, не зависть, не обида посетили это невинное сердце! Что-то новое родилось в детской душе! И он сразу же полюбил Энтони младшего, потому что нельзя было испить иное чувство, увидев божественную красоту. Тогда почему? почему плачет мать? Что? что так сильно потревожило её?! Может, Малыш виноват в этих слезах?! Как, как же утешить её и успокоить?!
–Мамочка моя любимая… Не плачь, не плачь… Не надо грустить. Я люблю тебя, я люблю братика, твоего милого ангелочка… Он не умрёт, нет. Только не плачь, моя милая мамочка… – Сказал Гумисоль взволнованно. Он с таким восхищением глядел в кроватку, что у матери невольно заболело и заломило сердце. – С ним всё будет хорошо. Боженька спасёт его, и тебя, всех спасёт. Ты не плачь… И ангелочек поправится… Я обещаю тебе…
–Да, родной, да мой милый… – Она погладила мальчика по голове и тихонько поцеловала в лобик. Её дух сейчас претерпевал адские мучения, память постоянно возвращала в прежние истоки, из которых она выбралась на волю благодаря первому сыну. – Всё будет хорошо…
Нежность Марсэлины особенно пробудила в мальчугане востребованную любовь! И он страстно прошептал, утирая эти слёзы, не принадлежавшие, однако, ему. – Не плачь… Я всегда буду слушаться тебя… Мамочка, не плачь! Я больше никогда, никогда, никогда без твоего разрешения не войду в комнату ангелочка…
–Гумисоль…
–Мама…
Она глубоко и потаённо вздохнула, думами находясь на задворках своего пытливого ума, который постоянно обличал её невольную скорбь, и опять погладила сына по чёрным волосам. Отозвалась с болью. – Ты не виноват ни в чём.