Воспитание бабочек
Шрифт:
Прежде чем закрыть дверь, Гассер проверил, нет ли перед кабинетом любопытных, — излишняя мера предосторожности, учитывая, что, если не считать сотрудницы на входе, они были одни.
— Я примчался, как только мне сообщили, что вы здесь, — без нужды оправдался Гассер. — У меня у самого две маленькие дочери, мне жаль, что с вами такое случилось, — добавил он.
Серене он показался искренним.
Сняв фуражку и форменный китель, он сел за стол.
— Что привело вас обратно в Вион? — вежливо осведомился он.
Было довольно очевидно, что появление Серены его обескуражило. Она не
— Как много вы знаете о биржах и акциях? — спросила она без всяких вступлений.
Гассер скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула.
— Не так уж много, — осторожно признал он, вероятно подумав, что она хочет предложить ему какие-то инвестиции.
— Чтобы работать в сфере больших финансов, нужно обладать особым талантом, которому нельзя научиться ни по книгам, ни в университете.
Командир явно недоумевал, к чему она клонит, но пока не нашел причины ее перебить.
— В моей работе необходимо применять одновременно логику и чутье, рациональность и непредвзятость.
— Почти как в азартных играх, — заметил Гассер.
— Точно, — подтвердила Серена.
Полицейский кивнул, довольный ее одобрением.
— Вы когда-нибудь слышали о так называемом «проклятии победителя»?
Гассер вскинул брови. На сей раз он даже не попытался ответить.
— Когда участвуешь в аукционной войне и хочешь обойти конкурентов, рискуешь сделать предложение, которое намного превышает реальную стоимость актива.
— Из стремления обскакать других ты платишь больше за то, что стоит меньше, — упростил Гассер, продемонстрировав понимание.
— Именно поэтому, прежде чем делать предложение, необходимо собрать как можно больше информации, — продолжила Серена. — Иногда одного неверного вводного оказывается достаточно, чтобы допустить непоправимую ошибку. А порой случаются неожиданности. Непредвиденные события, которые переворачивают ситуацию. В нашей отрасли их называют рыночными аномалиями.
— Рыночные аномалии, — повторил Гассер, совершенно растерявшись.
Серена продолжала говорить на темы, которые не имели никакого отношения к ее появлению в участке этим утром. Но не упускала из виду свою цель, а главное, знала, как ее достичь. И теперь решила, что пора кое-что объяснить.
— В ночь пожара термометр показывал минус восемнадцать градусов — исключительное похолодание.
— И что? — Командир все еще не улавливал связи.
— Вы говорили, что моя дочь задохнулась от дыма еще до того, как огонь добрался до мансарды.
— Так утверждают в письменном отчете пожарные эксперты, — подтвердил Гассер, словно желая избавиться от ответственности за их выводы.
— Тогда кто открыл окно в комнате Авроры?
Мужчина хотел было ответить, но осекся и ошеломленно посмотрел на нее.
— Есть видео случившегося, снятое в первые минуты пожара, — пояснила Серена. — Вы тоже его получили?
Гассер покачал головой.
— Мы не получали никакого видео, — заверил он.
— На записи хорошо видно, что окно мансарды лишь слегка притворено.
Командир ничего не ответил и на этот раз.
Серена наслаждалась его молчанием, которое было равносильно
Подождав несколько секунд, Серена продолжила:
— То, что окно открыли до пожара, исключено. Учитывая температуру на улице, в этом не было смысла.
Гассер колебался. Он хотел что-то добавить, но медлил. Тем не менее Серена догадалась, о чем он подумал, но воздерживался сказать, потому что это привело бы к досадной корректировке официальной версии. О том, что окно могла открыть сама Аврора. Это подразумевало, что она пыталась спастись, но ей не удалось и она сгорела заживо.
Серене хотелось опровергнуть милосердную версию смерти от удушья в дыму, поскольку это означало бы, что у ее дочери по крайней мере был шанс выжить. Из окна Аврора могла бы позвать на помощь или выбраться на карниз и дождаться, пока кто-нибудь ее спасет. К сожалению, никак невозможно, что окно открыла она.
— Окно открыла не моя дочь, если вам это пришло в голову, — сразу уточнила Серена. — Я ездила посмотреть, какую комнату отвели Авроре, фотографии есть в брошюре организаторов. — Для наглядности она достала из рюкзака толстую папку, извлекла из нее рваный и мятый лист бумаги и предъявила собеседнику. — Внутренний подоконник находился в паре метров от пола.
Гассера, похоже, впечатлила такая уйма документов. Он взглянул на фото мансарды.
— Рост Авроры — метр и двадцать три сантиметра, — продолжила Серена. — Даже взобравшись на стул, она бы не дотянулась.
Возможно, спасение было на расстоянии вытянутой руки, но Аврора еще недостаточно выросла. На лице Гассера снова появилось озадаченное выражение.
— Я повторяю свой вопрос, — настаивала Серена. — Кто и зачем открыл окно в комнате моей дочери той ночью?
На лбу начальника местной полиции выступили капельки пота.
— Вы ведь никому не рассказывали эту историю?
Разумеется, он имел в виду средства массовой информации. Именно поэтому сотрудница на входе и поспешила предупредить его о приходе Серены. И по той же причине, прежде чем запереться с ней в кабинете, Гассер проверил, не привезла ли она с собой в Вион какую-нибудь съемочную группу. Командир, несомненно, опасался, что за дверью притаились в засаде оператор и репортер, вооруженный микрофоном. Плохая реклама для курорта, который не приостановил туристический сезон даже в день несчастья, а через год спрятал развалины шале за нелепыми пейзажами-обманками, как прячут пыль под ковром.
Гассер и весь Вион надеялись, что мир скоро забудет о трагедии.
— Я никому не говорила об открытом окне, — успокоила его Серена, борясь с желанием расквасить ему нос. — Но сейчас я хотела бы получить объяснение.
— Объяснение наверняка есть, — пробормотал Гассер, повторяя за ней в тщетной попытке изобразить уверенность. — Можно посмотреть это видео?
Серена не ждала ничего другого. Поэтому она и не показала ему запись сразу. Пусть попросит сам. Однако просьба подозрительно запоздала.