Воспитание бабочек
Шрифт:
На сайте в описании апартаментов упоминалась стеклянная раздвижная дверь на узкий балкон. Там стоял металлический столик, уже ржавый, и пластиковое креслице, пожелтевшее от непогоды. Вид на заднюю парковку — не бог весть что.
В прежней жизни Серена сочла бы такое убожество неприемлемым. Теперь же оно казалось до странности утешительным. Потертая обивка дивана. Застарелые пятна на ковролине. Керамическая пепельница с рекламой известного аперитива. Разномастная посуда, кастрюли с вмятинами или покрытые копотью от долгого использования. В шкафу четыре вешалки, все разные. Запах табака и хвойного освежителя воздуха.
Среди такого несовершенства
Апартаменты были своего рода убежищем от прежней жизни. Берлогой, где можно исчезнуть и никто ее не найдет. Серена ощущала себя беглянкой, преследуемой болью. И, как ни парадоксально, с тех пор как она вернулась туда, где все началось, мучения как будто притупились.
Вион словно совершил маленькое чудо.
Впервые у нее не было ни правил, которым полагалось следовать, ни целей, которых полагалось достичь. Казалось, власть необузданных амбиций наконец ослабла. Серена сделала передышку, чтобы разобраться в себе.
Еще в ранней юности она решила быть независимой. Никакой семьи, никаких связей. Только отношения, основанные на равноудаленности. В действительности она никогда не была свободна. Хотя Серена и не осознавала этого, каждое ее решение всегда зависело от кого-то другого. И на работе, и в личной жизни она всегда старалась поступать правильно, постоянно полагаясь на мнение других. Что говорить, как себя вести, как одеваться, что есть. Серене всегда казалось, что она навязывает всем свою индивидуальность, тогда как на деле она лишь подстраивалась под окружающих, втайне боясь совершить какую-то ошибку, нарушить социальные нормы или кого-то разочаровать, подобно некоторым религиозным фанатикам, которых преследует страх преступить некую заповедь или разгневать своего бога.
Приятно было освободиться от всех социальных ограничений.
Серена надела спортивный костюм и махровые носки. Держа под рукой бутылочку с «Плюшевым мишкой», она раскладывала то немногое, что привезла с собой, на полках в ванной и гардеробной. И одновременно пыталась представить, что будет дальше.
Как поступит Гассер?
Серена была убеждена, что командир по крайней мере попытается понять, существует ли на самом деле видео, о котором она ему рассказала. Хотя бы затем, чтобы оно не навредило ему или органу, которым он руководил: нехорошо получится, если их заподозрят в халатности при расследовании пожара.
Теперь, когда Серена забросила удочку, оставалось только ждать. В любом случае она не сомневалась, что ее присутствие в Вионе подстегнет полицию. В остальном же она больше ничего не могла сделать.
Однако, возможно, загадочный телефонный информатор появится снова.
«Этого не случится», — сказала себе Серена. Если бы он захотел, уже бы появился. Но он предпочел присылать анонимные сообщения.
Что до нее самой, то, прежде чем расклеиться перед Гассером, она старалась казаться уверенной и готовой разнести выводы следствия в пух и прах. Она даже подготовила пухлую папку, чтобы произвести впечатление на полицейского, заставить его поверить, будто у нее имеются невесть какие документы. На самом деле в папке лежали только рисунки с воспоминаниями одиннадцати выживших девочек. Серена сомневалась, что они могут оказаться полезными. Но они придавали папке внушительность, и потом, ничего лучше у нее не было. После церемонии в «Фонде Прада» она больше не просматривала рисунки. Слишком много красок, слишком много жизни. Несколько раз она собиралась уничтожить
Сейчас все это лежало в одной из тумбочек в спальне, где хранилась старая Библия для постояльцев.
Прежде чем заселиться в мини-апартаменты, Серена заехала в супермаркет, чтобы запастись продуктами, а также водкой и минеральной водой. Она распределила покупки между полками на кухне и холодильником, который продолжал невозмутимо храпеть. Когда закончила раскладывать консервы и полуфабрикаты, солнце уже село и вместе с темнотой за раздвижной балконной дверью сгустился очень плотный туман.
Серена достала из полиэтиленовой упаковки покупной сэндвич, начиненный бледной ветчиной и резиновым сыром, и, прихватив незаменимую бутылочку, устроилась на двухместном диване. Она собиралась включить стоящий рядом светильник, но передумала. Света уличных фонарей на парковке вполне хватало. И ей больше нравились эти янтарные сумерки.
Она принялась за еду.
Сквозь тонкие стены доносились голоса и шумы из номеров соседей. Приглушенные диалоги, музыка из приемника, смех. Было семь часов вечера, и в гостиницах в центре прошла пересменка. Те, кто работал днем, вернулись в свои апартаменты и теперь наслаждались заслуженным отдыхом. Официанты и официантки, уборщики, работники кухни, сотрудники, ответственные за прием клиентов. Серена вдруг позавидовала этим крикливым людям, которые умели радоваться мелочам. Ее сэндвич оказался таким же несвежим, как и вся ее жизнь. Серена решила его выбросить.
Когда она направилась к мусорному ведру в кухонном уголке, ноги у нее подкосились. Пожалуй, она перебрала с «Плюшевым мишкой». В последнее время такое случалось все чаще, но она этого не осознавала.
Шатаясь, она вернулась к дивану, повалилась на него и за считаные секунды заснула, уткнувшись головой в подушки.
Проснувшись, Серена не сразу вспомнила, где находится. Непрерывный рокот холодильника вернул ее в реальность.
Состояние между сном и бодрствованием было самым приятным, поскольку в эти краткие мгновения Серена не помнила ничего, даже свою дочь. Но они всегда слишком быстро заканчивались. Затем на нее, как правило, накатывали воспоминания, будто поджидавшие в засаде. Тогда она снова становилась матерью Авроры.
И все начиналось заново.
Серена чувствовала себя так, будто виски ей сдавил металлический обруч. На губах собрался кислый налет, а руки затекли. Она приподнялась, но осталась сидеть, обхватив голову руками. Потом проверила дисплей мобильника.
Десять вечера — она проспала около трех часов.
Серена ощущала себя разбитой. Возможно, лучше было бы лечь в постель. Но внутри уже снова нарастала тревога, и Серена опасалась, что будет лежать без сна, уставившись в потолок, парализованная необъяснимым страхом.
Заметив, что по подбородку стекает нитка слюны, она утерлась тыльной стороной ладони. Подняла голову. Ее взгляд скользнул к балконной двери и парковке за балконом.
На краю леса кто-то стоял. Человеческий силуэт в тумане, вестник из потустороннего мира.
Серена встала с дивана, шагнула вперед и присмотрелась. Но ближе не подошла, потому что это постороннее присутствие вселяло в нее страх.
И тут кто-то постучал в ее дверь.
Серена вздрогнула. Повернулась к двери, гадая, кто бы это мог быть. Секунда рассеянности оказалась фатальной: когда она снова взглянула на лес, человеческий силуэт исчез.