Воспитание чувств
Шрифт:
Г р у н я (остановилась). И только сейчас сказал об этом!
А л е к с е й (подбегая к ней). Ваня лучше. Любишь его? Любишь! Все равно не отдам тебя! Сама поймешь! Нужна же ты мне! Ты не бойся, я не силой, я душой возьму, жизнью возьму!.. (Убегает.)
Груня закрывает за Алексеем дверь, идет к себе. Слева навстречу к ней — О л ь г а Т и м о ф е е в н а.
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. А ну, постой.
Г р у н я. Стою.
О
Г р у н я. Он ко мне приходил.
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Объясни-ка мне: долго ты будешь между двумя метаться?
Г р у н я (обессиленная). Все пристают. Всем отвечай. Я сама ничего не знаю…
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Знаешь! Ты мне ничего не говори. Ты Ване… Я не знаю, любишь его или нет. Иногда бывает: поженятся люди, а только потом полюбят один другого по-настоящему…
Г р у н я. Я так не могу!
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Я тоже по любви пошла. Мы с мужем нищими были. Он учеником на этом заводе начинал, я — в городе на ткацкой фабрике. Все нас отговаривали, а мы поженились По любви правильнее, конечно. Если любишь его, выходи. Я тебе… рада буду. А если не любишь… прямо скажи. Сразу. Я знаю, ты ему дороже матери стала. Под твоей дверью сидит, занимается. А ты не жалей и не мучай.
Г р у н я. Да, ему нельзя мешать…
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Ты гордая, ни разу ко мне за советом не пришла!
Г р у н я. Да не привыкла я совета искать!.. Ведь я родителей почти не знала! Помню только, отец все ездил куда-то подолгу, мы с матерью ждали его… На все звонки к двери бегали… Дом бомбой развалило, ничего не осталось!..
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Вижу, жить вы с ним могли бы хорошо. Поговори с ним, Грушенька.
Входит И в а н.
И в а н. Степана еще нет?
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Нет. (Поглядев на Груню и Ивана.) Чайник, верно, долить нужно. (Уходит.)
И в а н. Сейчас наши придут. Груня, ты выйдешь к нам? (Собирает записи.) Нужно перед завтрашним днем еще раз проверить, договориться.
Г р у н я. Сейчас, оденусь. (В нерешительности задержалась.)
И в а н. Досадно, что Алексея не застал! Ты что? Хочешь мне что-нибудь сказать?
Г р у н я. Да.
И в а н. Груша!
Г р у н я. Нет! После! (Уходит.)
Иван собирается сесть за работу. Стук в дверь.
И в а н. Войдите!
Стук повторяется.
Отперто! Входите!
Стучат в третий раз. Иван открывает дверь.
Входит С т е п а н.
Почему не входил? Отперто же.
С т е п а н. Ваня, я — культурный человек, я не могу сам, без стука.
И в а н. Ну, где Бабушкина?
С т е п а н. Ваня, получилось крупное недоразумение.
И в а н. Она не придет?
С т е п а н. Понимаешь…
И в а н. Входи. Садись.
Оба
С т е п а н. Ух, ты славный, сесть предлагаешь.
И в а н. Ты с ней говорил?
С т е п а н. Я с ней говорил.
И в а н. Она что?
С т е п а н. А она со мной не говорила.
И в а н. Как так?
С т е п а н. Ночь. Ветер. На реке пароход гудит. Я иду. Домик ее. В окне свет. Она. Сидит и вяжет. Вяжет! Понимаешь? Никогда с ней такого не было. Сердце у меня защемило; думаю, неспроста вяжет. Надо мне к окну. А на дворе темень. Хорошо, что знаю, где дырка в заборе, где под стенкой кусты, а то колючки у них адские, до костей дерут; обошел все, добрался до окна. Здравствуй, говорю. Подняла на меня глаза свои — не отвечает. Я ей тогда от себя, просьбу. Встала, повернулась спиной, ушла. Стучу в дверь. Есть у них сзади дверца такая. Слышу, подошла к двери и молчит. Тогда я, не ожидая, через дверь ей все выложил: что есть предложение по-новому работать, что сейчас у тебя обсуждать будем, а завтра первая проба. Все выслушала. Молча. И пошла. На диван легла. И молчит все! А! За что?!
И в а н. Почему, думаешь, легла?
С т е п а н. Пружины заскрипели.
И в а н. Значит, не придет… А оттуда ты куда?
С т е п а н. Сюда.
И в а н. Прямо?
С т е п а н. А? Прямо…
И в а н. Так долго, Степа?
С т е п а н. Шел, шел, шел…
И в а н. Ты выпил, Степа?
С т е п а н. Ну, что ты! Мне градусы не нужны! Я трезвый веселее. А ты не унывай, Ваня! Ну, пускай она не придет! Без нее!.. Раз она на колесико мое плюет, значит и на меня, Ваня! Вот что обидно! Пусть я колесо ставлю. А ты уважай мое колесико! И меня. (Тихо.) Потому что у каждого человека есть на душе свое богатство. Верно? Только разгляди его. (Тихо говорит.)
Утром солнышко сияет, Надрывается петух. По дорожке над рекою Я шагаю во весь дух. Мне гудок гудит: «Здорово!» В будке дверь стучит: «Входи!» Цех шумит. В руке отвертка. День работы впереди!И в а н. Твое?
С т е п а н. Мое. Я для себя пишу, Ваня.
И в а н. Что у тебя под ватником?
С т е п а н. Чернила. Стихи писать.
И в а н (вытаскивает у него из-под ватника четвертинку). Прямо сюда пошел?
Степан молчит.
Вылей.
Степан хочет выпить.
За окно!
С т е п а н (открывает окно, выливает). Пускай земля будет пьяная, и кусты, и птички… Я буду трезвый…
И в а н. Степа! Ты сорвешь нам завтрашнюю тренировку! Как ты мог? Забыть о бригаде и как свинья…
С т е п а н. Душа изболелась, Ваня!..
И в а н. Что бы у тебя ни случилось, пусть на душе тошно, пусть миллион кошек скребет, — только не водка, Степа! Чтоб ясная голова была всегда!..