Воспитание чувств
Шрифт:
Ты что, Бабочка? Обиделась! Бабочка! Бабушка! Бабка! Эх, ты, баба-яга! Я же знал, что он тебя… Что ты меня… Да ты рассмейся. Хочешь, станцую тебе танец подхалима? (Комикует.) Пириям-бам-бам…
Б а б у ш к и н а. Отстань! Оставь! Сама проживу! (Почти рыдая, убегает.)
С т е п а н. Бабушка-а!.. (Убегает за ней.)
А л е к с е й. Груня, посиди, посмотри, как мы с Иваном работаем. Тебе полезно поучиться.
Г р у н я. Нет. Ты другу помогай. А я уж сама
В е р а. Что тебе?
Г р у н я (обнимает Веру). Пойдем со мной на каток. Что ты все сторонишься меня?..
В е р а. Не пойду с тобой. У меня здесь дела.
Г р у н я (с сожалением). Не хочешь. Одна пойду.
Г а л я. Я с тобой, Груня! (Берет ее под руку.) Ох, сегодня на льду я всех обставлю!..
Г р у н я и Г а л я уходят.
А л е к с е й (Вере). А ты почему домой не уходишь?
В е р а. Негодяй! Изменщик. Водонос. Поломойка. В кухарки к ней иди.
А л е к с е й. Будет. Не до этого мне.
В е р а. Мало тебе Груздев всыпал, больше надо было. Ходит в бригаде, как бог, как святой… (С отчаянием.) Что молчишь?
А л е к с е й. Понимаешь… Голова другим занята. Ваня тут по неопытности наговорил всякой чепухи, ему надо помочь разобраться… Ну, что ты так на меня смотришь? Понимаешь, и вообще… Ты не думай, я к тебе не переменился. Я тебя уважаю. Ни с кем у меня ничего нет. Но… Забыла бы ты меня лучше, честное слово! Ну что, если я себя не могу переделать! А, Вера?
В е р а, не отвечая, снимает халат и уходит. Из цеха выходят Ф е д я и М а л ь я н.
Ф е д я (Алексею). Что это Вера у тебя все время плачет?
А л е к с е й. Да нет, так… А! Жалею я их. (Уходит в цех.)
Ф е д я. Аветис Иванович, так я не могу.
Мальян молча выжидает.
Не понимаешь? Я должен знать, кто отвечает за бригаду — ты или я. Я не боюсь ответственности, я хочу ее! Но я хочу свободы. А ты приходишь и отменяешь мои распоряжения. Не могу так работать. (Вопросительно смотрит на Мальяна.)
М а л ь я н. Продолжай, Федя.
Ф е д я. Но ведь нужен план! Ты сам меня так учил. Ведь все, что делаю, — ради плана. Мне план этот сниться стал. Как будто хочу втиснуться куда-то и не могу. Дурацкий сон. Жена ругаться стала: «Что тебе, в конце концов, этот план?» А откуда я знаю, что он мне! Когда он у меня вот тут сидит! (Стучит себе в грудь.)
М а л ь я н (медленно). И снял Груздева! А ведь он дело говорил. До сих пор мы с тобой на кого по-настоящему рассчитывали? На одном Забродине качество держалось.
Ф е д я. Да, мы с тобой растили передовика Забродина, поднимали на щит, поощряли — мы его вырастили. Да, я горжусь Забродиным. Что ж,
М а л ь я н. Это-то было верно… Ты понимаешь, что такое выступление Груздева? (Задумчиво.) Не могут люди жить в одиночку!.. Не желают!
Ф е д я. Ты мне скажи, ты со мной как член партбюро разговариваешь или просто как товарищ?
М а л ь я н. Я не могу, как ты: до пяти — мастер, после пяти — комсорг. Я… сплошной.
Ф е д я. Ты хочешь, чтоб мы вместо рабочих какими-то воспитателями стали.
М а л ь я н. Не вместо, а вместе с работой. И, может быть, это самое важное… А как ты думаешь, что правильнее: вести за собой, как детей, и за вас все решать, или пустить самих плыть, ошибаться, разбивать себе носы?
Ф е д я. Я думаю, что именно Забродин сейчас обеспечивает нам государственный план!
М а л ь я н. Что ж, это очень плохо.
Ф е д я. Не понимаю тебя, Аветис Иванович.
М а л ь я н (вздохнув). Вижу.
Ф е д я. Аветис Иванович! Ты знаешь, я не хвалюсь ни тем, что мастер, ни умом особенным, но у меня есть дорога в жизни — это план. Установка! Ты сам учил меня этому. И с этой дороги не сверну, хоть бы отец родной поперек стал, не то что Груздев. (Пауза.) Я пойду. Мне в комитет… (Не оглянувшись, уходит.)
М а л ь я н. Груздев!
И в а н подходит к Мальяну.
(Медленно, думая о другом.) Вот что хотел я тебе сказать… Часы, часы… Вихры, вихры причесывай — девушки смеяться станут. Что смотришь, как встрепанный воробей, будто я драться собираюсь? С матерью живешь?
И в а н. С матерью.
М а л ь я н. Завтра вечером что делаешь? Ничего не делаешь. Приходи ко мне домой, поговорим о твоем предложении. Расчетов будет много — помогу. А у Забродина учись. Понял? Мастерству учись. (Уходит.)
Входит А л е к с е й.
А л е к с е й. Ваня, я нарочно не хотел говорить при всех. Может, тебя кто-нибудь настроил против меня?
И в а н. Нет, Леша.
А л е к с е й. Значит, тебя в студентах испортили. Захотел, не зная дела, на одной критике в лауреаты выйти. Хорошо, что Мальян оставил тебя. Научишься. Я помогу.
И в а н. Ну… Покажи, как работаешь.
Идут к столу.
А л е к с е й. Смотри. Рабочий человек работу уважает, а не слова. Вот беру часы. (Слушает механизм.) Что здесь? Баланс не в порядке. (Слушает другой.) Здесь? Волосок звенит. (Слушает третий.) Ну, тут просто пыль… Вот как нужно слышать механизм. Что, может твоя бригада так работать без меня? Или без Куренкова? Неправ ты, Ваня, в корне! Часы должен выпускать один человек, самый способный. Искусство! Я должен пройтись по часам с начала до конца. Своими руками. Один. Молчишь? Не согласен?