Воспитание драконов

Дэвис Брайан

— Можно поспорить, что Девину известно, что мы с Билли живем здесь. Не знаю, насколько надежно оставлять записку на пороге, но ничего другого в голову пока не приходит.

— Или пусть папа даст нам еще какую-нибудь подсказку, — предложил Билли.

Мистер Фоли взял с коленей салфетку и вытер губы.

— Правильно, Билли. Если Джаред жив, он догадается, как передать нам то, что мы должны знать. А пока что он хочет, чтобы мы знали, что он жив и заботится о своей семье. По меньшей мере так это все выглядит.

— Мы должны доверять ему, — поддержала мать Билли.

Все

присутствующие закивали и молча принялись за еду. Билли же, ковыряя картошку, удивлялся всеобщему молчанию. Может быть, каждый обдумывал свою собственную версию? Пытались ли они ответить на те же вопросы, что грызли его мозг? Как папе удалось выжить? Как он исчез? Почему он не позвонил?

Это были простые вопросы — такие, которые Билли не боялся задавать себе снова и снова. А были и другие — те, что хоронились глубоко в душе. И он опасался заглядывать в ее темную глубь. Но он знал, что они там, и всякий раз, когда они прорывались к нему в сознание, ему становилось все проще раздумывать над ними.

Можно ли доверять человеку, который так долго скрывал от него его драконью сущность? Какие еще секреты он не раскрыл? Всего несколько дней назад это все показалось бы нелепым, но несколько дней назад он не знал, что вместо отца у него бывший дракон.

И последний вопрос, хотя не менее важный: что замышлял убийца?

Поздним вечером, лежа в темноте, Билли мысленно прокручивал в голове события понедельника. Учиться теперь было одно удовольствие, и второй день обещал стать еще лучше первого. От уроков их отвлекло появление кольца, но зато Билли теперь был уверен, что его отец жив, и больше об этом не волновался.

Профессор Гамильтон дал им понять, на что будут похожи их занятия. Для социологии он принес маски африканских племен; на литературе он заставил их разыгрывать куски из «Юлия Цезаря», включая сцены убийства; для урока математики он припас старинные счеты; а на уроке религии он читал им Евангелие от Матфея. «В Кастлвуде я не мог ничего этого делать», — сказал профессор. И это все в первый день! Но лучше всего было то, что его единственными одноклассниками были Уолтер и Бонни, его лучшие друзья на всем свете. С этими мыслями он и погрузился в сон.

Всю ночь он то просыпался, то снова засыпал, предаваясь сумбурным сновидениям, отражавшим его сумбурные мысли. В одном сне они с Бонни очутились в темной пещере, полной мигающих огоньков и танцующих теней. Их шаги гулко стучали по каменному полу, ветерок веял им в лица холодом и сыростью, наполнял ноздри запахом плесени. Внезапно в пещере стало совсем темно, и мурашки поползли по спине. Кто-то смотрел на них, огромный и свирепый, нависший над ними, точно гигантская тень.

— Как мы отсюда выберемся? — спросила Бонни не своим голосом, каким говорят только во сне.

Билли сорвал с пальца отцовское кольцо с рубеллитом и поднял его над головой. Кольцо ослепительно вспыхнуло, засияло красным светом, как фонарь под багровым стеклом.

— Мой отец укажет нам путь, — ответил Билли. — Нам нечего бояться.

Билли проснулся и взглянул на часы. Ровно

пять. Он вздрогнул, припоминая свой сон. Может быть, они с Бонни попали в пещеру в горах? Что там сейчас происходит? Где же папа? Не оставил ли он чего-нибудь еще на крыльце?

Еще не рассвело. Он поднялся и босиком подбежал к двери. Повозившись с кнопками отключения сигнализации, он распахнул дверь и взглянул на крыльцо.

— Ничего нет!

Тогда он переступил порог, став холодными босыми ногами на крашеное деревянное крыльцо, и внимательно осмотрел весь двор — клочок бурой травы с редкими зелеными травинками, последними той осенью. По меньшей мере пять фонарей горели на этом участке Кордел-роуд, освещая дома соседей, бросающие перекрестные тени друг на друга и на землю.

Снегопад ограничился горами, но холодная поземка с северо-запада определенно добралась и сюда. Билли слушал, как она шелестит опавшими листьями, и смотрел, как маленькие сухие чертенята бесятся на газоне, а затем припадают к земле и замирают, чтобы со следующим порывом ветра продолжить свой путь.

Билли собирался уже было вернуться в дом, но тут под крыльцом что-то захрустело, и он оцепенел. Потом он сделал глубокий вдох и на цыпочках пошел к лестнице, шепча: «Кто там?» Он спустился с крыльца и стал шарить в кустах, опоясывающих дом. Неужели? Можно ли надеяться?

— Папа? — прошептал он, раздвинув ветки изгороди.

Внезапно из кустов выскочил человек и помчался наискосок через газон. Билли тотчас понял, что это не отец; он был ниже ростом.

Времени на раздумья не было. Он, как был, босиком и в пижаме, бросился за пришельцем. На волне адреналина он бежал так быстро, как не бегал еще никогда в жизни. Он должен был разгадать эту тайну и отыскать своего отца. Ему припомнился старина Хэмбон. Подобно этому псу, он хотел догнать добычу как можно быстрее, потому что было зверски холодно.

Беглец был одет в тяжелую куртку и не мог долго соревноваться с Билли. Пробежав сотню футов по тротуару, он попытался пересечь улицу, но Билли нагнал его, схватил за плечи и швырнул на землю. Они оба грохнулись на проезжую часть, как два футболиста в схватке за мяч.

Противник хотел вывернуться, но Билли держал его крепко, чувствуя, как силы вливаются в него, точно питательный напиток. Ему удалось сорвать с беглеца капюшон и лыжную шапочку.

— Адам!

Адам извивался под весом Билли. Билли прижал его запястья к асфальту, и тут заметил в его правой руке книгу. Тогда он уселся Адаму на грудь, выхватил у него книгу одной рукой, другой продолжая его удерживать.

— Да это Библия!

— Ну и что! — прорычал Адам.

Билли взглянул на нее внимательнее:

— Мне знакома эта книга. Она была у меня в горах.

Адам одной рукой обвил Билли за пояс, чтобы повалить его на бок. А Билли уперся коленями ему в плечо, рукой прижимая его голову к асфальту.

— Отвечай! Ты принес ее или хотел украсть?

Адам глупо ухмыльнулся:

— А тебе разве интересно, Драконий Дых?

Билли схватил Адама за волосы, приподнял и шмякнул его голову об асфальт.