Воспитание поколений
Шрифт:
Авторы напрасно теряют иногда доверие к действенности метода, которым излагают они историю первобытного человека, к увлекательности своего повествования и прибегают к сравнениям, не углубляющим понимание материала, а только развлекательным. Так представляется ненужным развёрнутое сравнение книги о пути человечества со старинным романом, где подробно рассказывалось о предках и детстве героя. Обращение к читателю: «Вспомните старинные романы» — риторично, потому что подросток, читатель книги, не знает старинных романов и вспомнить ему нечего. Это сравнение использовано для другого, столь же необязательного: человекоподобная обезьяна сравнивается
Такие аналогии, ничем не обогащающие читателя, вторгаются в рассказ инородным телом. Их немного, но они особенно досадны, потому что в этой книге, как и в прежних произведениях Ильина, так привлекательно, так методологически важно мастерство точных и лаконичных сравнений, характеристик, словно яркой вспышкой освещающих идею и материал книги.
Вторая и третья части книги знакомят нас с развитием человечества от времени египетской культуры до эпохи Возрождения.
Рассказ становится сложнее, требует от читателя большей сосредоточенности, большего внимания, чем в главах, посвящённых первобытному человеку. Вправе ли мы поэтому считать, что авторы обращаются во второй части к другим, более взрослым читателям?
Нет. Они рассчитывают, что усвоение сравнительно простого материала первой части подготовляет читателя к восприятию более трудных глав. Это методологически оправдано.
Но, разумеется, усложнение материала, качественное отличие его от прежнего потребовало и поисков новых выразительных средств.
До этой книги мы знали Ильина — мастера художественных, точных характеристик явлений и вещей. Во второй и третьей частях книги «Как человек стал великаном» мы находим и характеристики людей. Главы, посвящённые культуре народов или достижениям эпохи, чередуются с главами, характеризующими облик великих философов, деятелей науки, искусства, политики, их учения и труды.
Меняется и тональность повествования. Чем значительнее достижения человечества, чем отважнее и мудрее становится с веками его борьба за познание мира и покорение природы, тем поэтичнее рассказ о нём. Мы читаем словно оду человечеству.
Думается, что это изменение тональности связано не только с характером материала, но и с эпохой, в которую авторы работали над второй частью книги. Она писалась в героические годы Отечественной войны. Понятна внутренняя потребность писателя, всегда воспевавшего великолепную созидательную работу человечества, страстно говорить о благородных идеях и мирном труде, преображающих мир, в дни, когда фашисты совершали массовые убийства и бессмысленные разрушения.
Именно в это время авторы вспоминают о вековечной борьбе между силами прогресса и мракобесием.
Они показывают читателю, что, как бы ни была тяжка для человечества борьба, в конечном счёте новое всегда побеждало.
Приподнятым, почти торжественным становится повествование во второй части книги.
«Тесен был мир, в котором жил человек пять тысяч лет назад.
Когда египтянин тех времён оглядывался вокруг, он видел справа и слева каменные стены — горные цепи Ливийской и Аравийской пустынь.
И египтянин думал, что эта тесная комната заключает в себе весь мир».
Так начинается вторая часть книги. Обстановка действия, исходная позиция, с которой в ту эпоху человек начал раздвигать границы своего мира, дана лаконично и образно. Авторы ищут конкретных примет, которые помогли бы читателю освоиться — на этот раз уже не с вещами, не с явлениями природы, а с миропониманием людей той эпохи.
«Свою реку египтяне называли просто Река, а себя — «люди», как будто не было другой реки и других людей на свете». И когда они, расширяя свои познания о мире, нашли другую реку, да ещё текущую не на север, а на юг, то записали, что «в Евфрате вода, обратившись вспять, течёт назад и идёт вверх по течению…». Слова «раб» ещё нет. Новое, непривычное выражают старыми словами. «Живые убитые» — так называют пленных».
Не раз обращаются авторы к особенностям словоупотребления, фразеологии эпохи, к первичному значению слов, чтобы охарактеризовать мышление того времени. И это такой же плодотворный, хорошо найденный метод конкретизации, образного выражения отвлечённых понятий, как описание вещей или памятников материальной культуры.
То по обломкам кремня авторы восстанавливают набор орудий первобытного человека, то приглашают читателя вглядеться в изваяние Лаокоона, чтобы понять воплощённую в его образе идею борьбы человека с судьбой, то знакомят нас с программой обучения в вавилонской школе или рассказывают, какие математические задачи решали мальчики в Древнем Египте.
Десятки, сотни частных наблюдений, фактов, описаний вещей, произведений искусства, характеристики деятелей сгруппированы так, что подводят к общим теоретическим выводам и делают их доступными, подкреплёнными в сознании читателя обширным конкретным материалом.
Показывая общее в частном, авторы умеют теоретические выводы органически связать с эпизодами, с деталями. Это очень важно: чем крепче связь обобщения с конкретным материалом, тем легче, прочнее усвоит подросток и то и другое.
Иногда авторам удаётся конкретизировать и самый вывод, используя для него прежде рассказанные эпизоды.
«Было время, когда люди складывали сказки о великане Геракле, об Атланте, несущем на плечах небо.
И вот начинают рассказывать сказки не о титанах, а об учёных, не о Геракле, а об Архимеде».
Так в образной форме обозначили авторы подъём человечества на новую ступень, показали его движение от верований к науке.
А иногда важность обобщения подчёркивается поэтичностью речи:
«Все труднее было человеку пробиваться вперёд — к свободе, к истине, к власти над природой.
Он думал, что уже достиг свободы. А свобода досталась ему вместе с рабством.
Ему казалось, что он приближается к истине, но на пути к истине встала стена суеверий и предрассудков.
Он гордился своим богатством, а богатство пришло к нему рука об руку с нищетой.
Он научился добывать железо. И сделал из этого железа не только плуг, но и меч.
… Много было у него врагов. Дикие звери нападали на него, когда он ещё был мал и безоружен. Горы обрушивали на него свои лавины. Земля разверзалась под его ногами.