Воспитательные часы
Шрифт:
— Рядом со всеми плантациями? — Низкий и веселый смешок приветствует мои уши, заставляя мои девичьи части немного увлажниться. Господи, да что со мной такое? — Что тут смешного?
— Обычно это первое, о чем спрашивают, когда узнают, откуда я.
— Что спрашивают люди во-вторых?
— Боролся ли когда-нибудь с аллигатором.
— А ты боролся?
Снова смешок.
— Нет, мэм.
Мэм.
Его акцент делает странные вещи
— Ты всегда такой вежливый?
В трубке послышался тихий смешок.
— Нет.
— Я имею в виду, ты сказал мне отвалить, когда впервые написала тебе. Полагаю, это не совсем вежливо, не так ли?
— Не расстраивайся. Я говорил каждой девушке, которая писала мне, чтобы она отвалила на хрен. — Проклятие слетает с его языка, кисло-сладкое.
Отвалила на хрен.
— Ну, от этого я чувствую себя немного лучше, — признаюсь я.
— Тебя это обидело?
— Не совсем.
Он снова смеется в трубку, и, если бы я не сидела, мои колени были бы немного слабыми. Его голос сексуален, и мне вдруг захотелось, чтобы Ретт выглядел чуточку лучше.
— Итак, Алекс, откуда ты?
При упоминании имени кузины у меня возникает чувство вины.
— Иллинойс. Не так волнующе, как Батон-Руж.
— Никаких аллигаторов?
— Только в студенческом общежитии, — шучу я.
Линия замолкает.
— Проводила там много времени? — тихо спрашивает он хриплым голосом.
— Не совсем. — Уже нет. — Это место — выгребная яма плохих решений.
— Значит, если я скажу: «Алекс, встретимся на вечеринке братства в субботу вечером», ты не пойдешь?
— Если ты скажешь, что встретишься со мной там, я подумаю.
— Только подумаешь об этом? А, все ясно.
— Что ясно?
— Я думаю, ты пытаешься флиртовать со мной. Я ошибаюсь?
Хочу отрицать это, но не могу произнести ни слова.
— Ты флиртуешь со мной?
— Я ужасен в этом, но думаю, что было бы очевидно, если бы флиртовал. Кроме того, я даже не знаю тебя.
— Тебе не нужно знать кого-то, чтобы флиртовать с ними, Ретт.
— Я знаю это, но это не то же самое, не так ли?
— Я в этом не уверена. Например, если бы сказала тебе, что звук твоего голоса заставляет мое воображение буйствовать, что бы ты на это сказал?
— Я бы сказал… Я бы сказал… — он спотыкается о свои слова, очаровательно. — Черт, не знаю, что сказал бы.
— Я слышу, как ты улыбаешься, так что это хороший знак.
Я тоже улыбаюсь широко и глупо. Несколько минут назад взяла ручку и стала бесцельно рисовать на блокноте мультяшного крокодила, окруженного маленькими черными сердечками.
Когда
— Это хорошо, правда? Улыбка — это хорошо.
— Это очень хорошо.
— Как ты выглядишь? — Не могу не спросить, хотя уже знаю ответ. Я хочу знать, скажет ли он мне. Хочу знать, что он скажет. — Я, конечно, видела плакат, но ты действительно так выглядишь?
— Да.
Он выдавил из себя сдавленный смешок.
— Ты звучишь горячо, — выпаливаю я. Звук этого скрипучего голоса исполняет дикий, безрассудный танец в животе, вниз по моему тазу. — Какого цвета у тебя волосы?
— Коричневые.
— Просто коричневые?
— Что это за вопрос? — он хочет знать. — Сколько коричневого существует? Это девчачьи штучки.
— Девчачьи штучки? Да, полагаю, что так. У тебя глаза тоже коричневые? — Я не была достаточно близко, чтобы разглядеть их на парковке закусочной, и фотокопия его лица на листовке, очевидно, не передавала цвета.
— Да. Тёмно-коричневые.
— Хм, — я размышляю. — Ты занимаешься спортом?
— Я борец.
— Какой у тебя рост?
— Шесть и один фут (прим.: 186 см). — Ретт делает паузу. — Какой у тебя рост?
— Пять и семь (прим.: 174 см). Высокая для девушки, наверное.
— Какого цвета у тебя волосы?
— Черные, — снова лгу я, потому что не могу сказать ему, что мои длинные прямые волосы цвета раскаленной золы. Я натуральная рыжая, и он увидит меня в кампусе и узнает с первого взгляда. — У меня черные волосы.
Как у Алекс.
— Черный, — повторяет Ретт, обдумывая услышанное. — Хм.
— Что значит «хм»?
— Ты звучишь так, будто у тебя не черные волосы, вот и все.
Нууу.
— Какой цвет волос звучит, как у меня?
— Не знаю, блондинка. Коричневый? Определенно не черный.
— Забавная теория. Есть еще интересные мысли?
На секунду задумывается, и я слышу, как он шуршит вокруг. Представляю, как он забирается на кровать и прислоняется к стене, свесив ноги с матраса.
— У меня и правда есть.
— Давай послушаем.
— Хорошо. — Нерешительно начинает он. — Поскольку я никогда не встречусь с тобой лично, могу смело сказать, и никто не узнает: я начинаю жалеть, что перевелся сюда учиться.
— Что ты имеешь в виду?
— Просто это не то, чего я ожидал, вот и все. Люди, которых я встречал… — его голос замирает, и я мысленно заканчиваю за него предложение.
Люди, которых я встречал, придурки.
Люди, которых я встречал, подставляют меня.