Воспитательные часы
Шрифт:
— Они серьезно меня бросили? — уточняю я. — Вы уверены, что они ушли?
Отказываюсь верить, что они оставили меня здесь; мы должны быть проклятой командой. Я рассчитывал на это.
Этот ублюдок Брэндон Райдер отвез меня в своей дерьмовой, разбитой машине, и я готов поспорить на пятьдесят баксов, что она больше не стоит снаружи, ожидая, чтобы подвезти меня до дома, который делю с Гандерсоном и Эриком.
Маленькая официантка нервно похлопывает меня по плечу.
— Хм, мне не хотелось бы усугублять ситуацию, но, хм… я полагаю,
— Прости, что?
— Платить. За всю еду.
Она сказала платить за всю еду?
Моя голова непроизвольно качается.
— Что это значит — вся еда?
— Они не заплатили. За все это.
— Прости, что?
— Вы в порядке, сэр? — спрашивает официантка, отступая на шаг. — Вы все время повторяетесь. У вас инсульт? Или, может быть, припадок?
— Они не заплатили? — Я сжимаю кулаки. — Эти чертовы…
Задницы. Эти долбаные засранцы надули меня чертовым счетом.
— Сколько это стоит? — Готовлюсь к сумме, прикидывая, что она будет около ста, может быть, двести пятьдесят, максимум.
— Четыреста пятьдесят.
— Что?! — Кричу я. Знаю, что это громко, и ресторан полон людей, но сейчас мне плевать. Возмущение и злость не скрывают чувств, которые сейчас бурлят в моей крови. Я хочу что — нибудь ударить. — Почему, черт возьми, вы просто дали им уйти?
Я знаю, что перекладываю вину, но мне все равно. Меня не волнует, что это не ее вина. Мне нужно кого — то обвинить, а она стоит прямо передо мной, скручивая руки и выглядя виноватой.
— Сэр, они убежали. Я…
— Шшш, прекрати говорить. Дай мне минутку подумать.
— Извините, я так нервничаю, у нас еще никто не уходил с таким большим счетом. Обычно гораздо меньше, чем это. Иногда люди даже берут солонки и перечницы.
Она переводит взгляд на дверь из нержавеющей стали, которая, как я полагаю, ведет на кухню, затем на кассу в передней части ресторана, где мы ждали столик, когда вошли.
— Я могла бы поговорить со своим менеджером и объяснить ситуацию, но боюсь, что она вызовет полицию.
Копы?
Дерьмо.
Качаю головой, провожу рукой по лохматым волосам.
— Забудь об этом. Кто — то должен заплатить, или тебя уволят.
Потому что ты позволила им встать и уйти, не заплатив.
— Мне очень жаль.
— Мне тоже.
— Итак… — она переминается с ноги на ногу, протягивает мне черный бумажник со счетом и шариковой ручкой. — Все детализировано.
Как удобно; конечно, детализировано.
— Для моего удобства?
Разозлившись, я выхватываю счет из ее руки, разворачиваю его, смотрю вниз и изучаю.
Шейк — 5
Содовая — 10
Гамбургер — 4
Чизбургер — 2
Сандвич с курицей — 1
Креветки Альфредо с дополнительной
Салат — 4
Суп — 3
Спагетти — 1
Крылья — 5
Луковые кольца — 1
Палочки из моцареллы — 1
Жареные соленые огурцы — 1
Хлебница — 1
Мороженое — 1
Пирог — 9
Стейк — 6
Кто, блядь, заказывает стейк в блинной?
Я складываю счет пополам, борясь с желанием разорвать его на миллион крошечных долбаных кусочков.
— Это были твои друзья? — перебивает маленькая официантка. — Может, они не знали, что ты все еще здесь?
Я бросаю на нее взгляд: она глупая? Сумасшедшая? Она ни за что не поверит, что это был несчастный случай, и я говорю вслух то, о чем мы оба думаем:
— Они издеваются надо мной.
Дерьмо. Это чертова дедовщина.
Это нарушает не только политику факультета борьбы и спорта, но и Кодекс поведения университета. На самом деле, это также нарушает некоторые школьные правила, и во всем этом сценарии так много неправильных вещей, что мне потребовалась бы вся ночь, чтобы перечислить их все. Если бы наши тренеры узнали, то команда, вероятно, была бы отстранена.
Официантка, Стейси, как написано на ее бейджике, закусывает губу и смотрит на меня наивными глазами лани.
— Мне показалось странным, что они так быстро убежали отсюда. Один парень споткнулся о шнурки и упал на ковер.
Интересно, что же это был за дурень?
— Что ж, думаю, это послужит мне уроком за то, что я пошел в чертов туалет, а?
— Как ты собираешься заплатить за это? — Официантка неловко переминается с ноги на ногу, прежде чем пригладить волосы. — Мне так стыдно, но у меня есть другие столики. Если ты не заплатишь, меня, скорее всего, уволят…
Иисус. Никакого покоя.
— Кредитная карточка, наверное.
Я достаю телефон и открываю приложение для кредитных карт, передавая устройство официантке.
Она смотрит на него в замешательстве.
— У вас есть настоящая кредитка? Я должна провести её, не думаю, что смогу это отсканировать. Мы здесь довольно старомодны.
Я громко вздыхаю, вытаскиваю бумажник из заднего кармана и шлепаю карточку в ее ожидающую открытую ладонь, готовясь засунуть ее в задницу, образно говоря, конечно.
Стейси весело улыбается.
— Спасибо! Сейчас вернусь!
Да без проблем, блядь! Я буду ждать здесь, потому что не гребаный урод!
Четыреста тридцать долларов и пятьдесят семь центов, которых у меня нет, пойдут коту под хвост, и давайте не будем забывать о моих родителях, которые убьют меня, особенно после того, как я так сильно боролся с ними, чтобы перевестись в Айову.
Расплатившись, выхожу на улицу с чеком длиной почти в двенадцать дюймов и пытаюсь засунуть эту чертову штуковину в задний карман.