Воспоминания Мерлина, или Привет, Хогвартс!
Шрифт:
— Вставай — меня пнули в живот. Видимо, этот вид тупости неизлечим — если уж повязали человека, а потом оживили или привели в себя — пинать то смысл? Не маглы ж, так в чувство приводить.
Меня поставили рядом с Гарри, тоже забинтованного в области рук. И под конвоем нас повели к Директору.
Долорес Амбридж назвала сладость, горгулья отъехала в сторону и пустила нас, Амбридж и пару дружинников в кабинет директора, где и так уже было прилично народу: министр Корнелиус Фадж, Кингсли Бруствер, еще какие–то авроры, МакГонагалл, сам директор
Я переглянулся с Гарри и подмигнул несколько раз. Тот был слегка в недоумении, но потом понял, что сейчас надо будет немножко поиграть.
— Так–так–так — Министр Магии триумфально посмотрел на Гарри, который ответил ему улыбкой.
— Он хотел удрать с места преступления! — Гордо заявила Амбридж — Я лично его поймала.
— А по какому, собственно, поводу, когда я вошел с Гарри в коридор на восьмом этаже, на нас напали?
— Что-о? Вы и мистер Поттер, еще скажите, что вы не знаете, почему тут находитесь.
— Именно так, министр. — Подтвердил Гарри — может, расскажете?
Дамблдор смеялся взглядом. Минерва была в недоумении. Кингсли был серьезен, но уголки губ подрагивали. Директора на портретах устраивались поудобнее…
— То есть, вы не нарушали правил школы? — Фадж удивился.
— Сегодня в коридоре? Нет. Вроде комендантский час еще не наступил…. — Гарри пожал плечами.
— Может и декретов об образовании вы тоже не нарушали?
— А каких именно? — я сделал невинные глаза. Главное не заржать во весь голос. Спокойно…
— То есть для вас новость — рассердился Фадж — чтов пределах школы действует незаконная ученическая организация?
— ДА ВЫ ЧТО?! — Я вытаращил глаза и положил руку на сердце — А можно узнать, какая такая организация?
— Да, и причем тут мы — Гарри кивнул, уставившись на Министра, который находился в ступоре. Дамблдор покусывал усы стараясь не захохотать, но держался. У Амбридж начался нервный тик глаза, но быстро прошел. Сразу же, как хлопнула дверь, и кто–то из дружины привел к ней девушку. Мариэтта, подруга Чанг. Так, и что? Все подписали магический контракт, когда записывались к клуб ОД — не разглашать информацию без личного разрешения Гарри… так–так.
— Это Мариэтта Эджком. Девушка не смогла ответить на допросе про эту вот организацию. — Амбридж выложила лист — наше объявление. — То есть она явно под проклятьем, связывающем ей язык!
— Эм… а вы не хотите на секунду предположить, что ей просто нечего ответить на этот вопрос? Вы совершенно точно уверены, что при заданном напрямую вопросе девушка должна ответить правдиво. Следовательно, вы позволили себе в моей школе, провести допрос сывороткой правды моего студента? — Дамблдор посерьезнел. — Это так, мисс Эджком?
Девушка испуганно переводила взгляд с Амбридж и Министра на Альбуса Дамблдора: — Ну, профессор Амбридж пригласила меня на чашечку чая, и мы разговаривали. Потом она спросила, не состою ли я в какой–либо неофициальной организации и я
— Мисс Эджком! — Вспылила Амбридж. — Милочка, скажите, но разве вы не ходите несколько раз в неделю на восьмой этаж и не пропадаете там в странной комнате вместе с несколькими студентами, в том числе и с этими двумя?
— Профессор Амбридж. Я прошу простить, но давно ли помощь в учебе является незаконной организацией простая помощь студентке другого факультета? Мы действительно иногда собираемся и выручаем друг друга — все же экзамены на носу, нужно повторять многие предметы.
— Что именно вы имеете ввиду? — Министр выпал из ступора.
— Мой друг хотел сказать, что я, но и еще несколько наших друзей с разных факультетов иногда собираемся в пустом классе на восьмом этаже, что бы помочь друг другу, министр. Кто–то лучше знает нумерологию, кто–то — травологию. Тот кто что знает и понимает — то и объясняет. Конечно, это можно назвать каким–то незаконным студенческим кружком но… давно ли встреча обычных друзей — клуб?
— А давно вы не можете попросить помощи у Гермионы Грейнджер, вашей грязнокровной подруги–заучки, и вам понадобились люди с других факультетов? Много людей?
— Долорес Амбридж. Позволите еще раз ТАК высказаться в моем присутствии о мисс Грейнджер, и вам уже будет не отвертеться от дуэли до смерти. — Я с трудом сдерживался от того, чтобы прямо сейчас не начать ломать ей кости или к примеру, обратить в лед всю воду в ее организме. Мерзость, а не человек. Видимо, мои мысли были написаны на моем же лице слишком явно: Брови министра уехали на лоб, незнакомый аврор нацелил на меня палочку, а Амбридж испугалась. Но тут же обозлилась еще больше.
— Вы меня путаете с этой мисс Грейнджер с вашего курса. Ее быть может, вы и можете вызвать. Но не меня. Я, Долорес Амбридж…
— Я вас предупредил. О том что я могу и не могу, судить не вам, а Кодексу. По поводу наших «сборов». Если уж вам так хочется это назвать клубом, преступной группой, да чем угодно — вы конечно можете это сделать. От ваших шедевральных декретов об образовании, уже не знаешь, что еще вообще можно. Но если в этой школе скоро и учиться ничему будет нельзя, зачем она нужна?
— Учиться можно, мистер Керененский. Но тому, что позволяет министерство, и так, как оно позволяет. Мисс Эджком, Поттер, вы действительно занимались исключительно домашними заданиями и сможете подтвердить это и с применением сыворотки правды? — Слово взял министр.
— Боюсь, Корнелиус, я не позволю вам помыкать тем, что у нас не преподают юридическую науку. Вы не имеете права без их добровольного письменного согласия применять эти методы. А уж тащить студентов в Визенгамот ради этого и проводить полноценный допрос полным составом — бред. Вы посрамите Британию, если об этом узнают иностранные газеты. А уж они поистине вездесущи. — директор встал из–за стола и подошел к фениксу.