Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Воспоминания о Евгении Шварце
Шрифт:

Известную фотографию с котом на фоне ковра Шварц подарил мне с надписью: «Дорогой Танюше от Кота Котовича и Евгенья Львовича».

На этой фотографии — мой «детский», добрый, «домашний» Шварц, увертюра к знакомству с которым — спасибо родителям! — относится к сороковым годам.

II

«ГЕНРИХ. Вредно народу смотреть на так называемых хороших людей. Даже ваша смерть в бою может разбудить то, что уснуло, и воскресить то, что давно уже умерло… …Вы боретесь с глупостью и предательством, а мы ими пользуемся. И потому мы непобедимы».

Е. Шварц
«Дракон», ранняя редакция, д. 2.

В последний раз я видела Евгения Львовича, похудевшим и грустным, как мне показалось, на премьере «Обыкновенного чуда». Этот спектакль поставил Акимов, едва вернувшись в некогда им созданный и без него успешно разваленный по всем параметрам театр. Обращение (и возвращение!) к Шварцу было, ко всему прочему, некой очистительной в нравственном отношении акцией — после всех «поющих жаворонков», «летних дней», «рассветов над Москвой» и очень образцовых «молодых», за драгоценное здоровье которых предлагалось мысленно выпить зрительному залу.

К тому времени я знала уже «Тень», «Дракона», «Обыкновенное чудо» (последнее успела даже посмотреть в Москве с Гариным-королем в его же постановке) — и мой «детский» Шварц постепенно приобретал черты акимовского гениального портрета 1938 года — единой легкой линией очерченная фигура человека, которого гильотина не заставит черное назвать белым, — у стола с верблюдом, в пустой, полуреальной, как из сна, комнате.

Я осознала к тому времени дистанцию, поэтому съежилась от неловкости, когда Шварц сказал:

— Ходят слухи, что ты пишешь стихи.

— Эт-то не стихи, — мрачно пробубнила я, готовая провалиться и растерзать сплетников. Это была моя страшная тайна — даже от мамы.

— А что же это такое? Проза?

— Н-нет. Это — так… (неопределенный жест). Понравилось; например, что солнце рассыпается по ночам на звезды. Раскалывается. От ужаса, что увидело за день. Я и пишу стих. Дли-и-нный. И все остальное там — ни при чем.

— Ну и что? Можно и так. Только каждый день. Вот сегодня — тебе нравится спектакль?

— … (Опять последовал неопределенный жест).

— Ну, это не важно. Обязательно все напиши. Вернешься домой — сядь и пиши. Этим каждый день надо заниматься. Иначе ничего не выйдет. (И не вышло! Не по Сеньке шапка оказалась — оно, может, и к лучшему; плохо только, что не воспользовалась приглашением прийти в гости на Посадскую. Не успела.)

Через год, в 1957-м, Акимов ставит новый шварцевский спектакль — «Повесть о молодых супругах». Шварц, уже тяжело больной, дорабатывает финал. Дорабатывает мучительно — благополучные концы давались ему трудно, и волшебная палочка, хоть и спасала положение, но не всегда убедительно. Ибо был он реалистом в самом прямом значении этого слова — т. е. писателем, не допускающим никакого вранья.

«Молодые супруги», может быть, не самая удачная из пьес Шварца, но когда в центральной газете маститый автор многотомного эпического полотна, ныне спокойно пылящегося на полках, написал, что идея этой пьесы «равна куриной пипке», — весь Театр комедии воспринял это как личное оскорбление. А я разразилась

гневным посланием «в защиту», пользуясь лексикой, наиболее доступной маститому автору. Конечно, дальше стенгазеты театра данное послание не пошло, но моральное удовлетворение я получила. И один из самых крупных комплиментов в своей жизни: кто-то из актеров решил, что это написано самим Николаем Павловичем! Очень я была горда и польщена.

Шварца к тому времени уже не было.

Он не дожил ни до этого хамского выпада против «Молодых супругов», ни до премьеры второй, 60 года издания, «Тени», ни до второго «Дракона», поставленного Акимовым в относительно благополучном, казалось бы, 62 году. Но даже в этом благополучном году нашлись бдительные дяди и пропахшие французскими духами, элегантные, как Юлия Джули, тети из многочисленных управлений, которые в доступной форме разъяснили народному артисту СССР Николаю Павловичу Акимову разницу между печатной продукцией и сценическим действием, указали на неправильность акцентов, на сложную международную обстановку, на непредсказуемость зрительских реакций.

В общем, чрезвычайно простая мысль Генриха — «вредно народу смотреть на так называемых хороших людей» не только в жизни, но и на сцене была с грехом пополам усвоена — и «Дракон» вновь исчез из репертуара.

Стоя на панихиде в Доме писателей в 1958 году, я понимала, что уходит Ланцелот. И я не успела с ним договорить. И поклониться щедрости его и бесстрашию, с которым он обрушился на Дракона. Первый. Один на один.

Откуда же мне было знать тогда, что в это же самое время, в рязанской глуши, новый Ланцелот, с ума сходя от боли и любви к поруганной Драконом земле, к ее душе, плоти и мозгу, — пишет свой первый гениальный роман, который потом всем миром признанные авторитеты сравнят с готическим храмом ( 4 ).

Ланцелоты-то бессмертны.

И не ставьте их, не печатайте, и ссылайте, и не показывайте народу. Как ни вредно ему смотреть на хороших людей, а он ухитрился. Хоть через закопченное стеклышко.

И вряд ли тогда сохранят покой и уверенность хитрые бургомистры и образованные Генрихи. И никакие связи им не помогут. Но они сами виноваты — ведь предупреждал же их Сказочник.

А сказочников надо слушаться. Не потому, что они старше и умнее, а потому, что они вечны.

Эраст Гарин

Для чего пишется сказка?

После кинотрудового дня на «Ленфильме» я задремал на диване одиночного номера в «Астории». Прежде чем окончательно отойти ко сну, решил пройтись, подышать воздухом.

Вышел на улицу. Было уже поздно. Редкие прохожие показывали, что время близится к полуночи.

Поравнявшись со старомодным домом на Малой Морской (ул. Гоголя), я с любопытством заглядывал в затемненные окна, представляя себе, что в сущности совсем недавно из ворот вот этого дома выходил на Невский проспект автор «Ревизора».

Поделиться:
Популярные книги

Газлайтер. Том 2

Володин Григорий
2. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 2

Сумеречный стрелок

Карелин Сергей Витальевич
1. Сумеречный стрелок
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный стрелок

Системный Алхимик II

Шимуро Павел
2. Алхимик
Фантастика:
рпг
уся
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Системный Алхимик II

Имперский Курьер. Том 2

Бо Вова
2. Запечатанный мир
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Имперский Курьер. Том 2

Возвышение Меркурия. Книга 3

Кронос Александр
3. Меркурий
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 3

Звезда сомнительного счастья

Шах Ольга
Фантастика:
фэнтези
6.00
рейтинг книги
Звезда сомнительного счастья

Газлайтер. Том 18

Володин Григорий Григорьевич
18. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 18

Гримуар темного лорда IV

Грехов Тимофей
4. Гримуар темного лорда
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Гримуар темного лорда IV

Прогрессор поневоле

Распопов Дмитрий Викторович
2. Фараон
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Прогрессор поневоле

Двойник Короля 2

Скабер Артемий
2. Двойник Короля
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
фантастика: прочее
5.00
рейтинг книги
Двойник Короля 2

Печать мастера

Лисина Александра
6. Гибрид
Фантастика:
попаданцы
технофэнтези
аниме
фэнтези
6.00
рейтинг книги
Печать мастера

Зауряд-врач

Дроздов Анатолий Федорович
1. Зауряд-врач
Фантастика:
альтернативная история
8.64
рейтинг книги
Зауряд-врач

Призыватель нулевого ранга. Том 3

Дубов Дмитрий
3. Эпоха Гардара
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
фантастика: прочее
5.00
рейтинг книги
Призыватель нулевого ранга. Том 3

Кодекс Охотника. Книга ХХ

Винокуров Юрий
20. Кодекс Охотника
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга ХХ