Воспоминания рыжего барда
Шрифт:
– Сир Даниэль, надеюсь, я не заставила вас слишком долго ждать, – улыбнулась принцесса, как только поравнялась с рыжим бардом.
Кион на секунду оторопел. Какой еще Даниэль? Но затем он вспомнил все, что наговорил принцессе в той ювелирной лавке и, мельком глянув на ее рыцаря, вернул себе идиотское и простодушное выражение на лице.
– Миледи, я готов ждать Вас хоть целую вечность, – Кион слегка поклонился и протянул букет девушке, который на фоне ее ожерелья выглядел просто убого. Да что там, все на фоне этого ожерелья выглядело убого, даже принцесса.
Ангелина радостно
Ангелина предложила провести Киона по парку и тот согласился, теперь уже не забывая сохранять на лице простодушное выражение. Принцесса что-то рассказывала, Кион вежливо кивал и иногда даже вставлял какие-то свои фразочки в ее повествование, но мысли барда то и дело возвращались к ожерелью. Как бы его незаметно снять с принцессы? И если у Киона это получится, в чем лично он сомневался, то как потом сделать так, чтобы пустая шея девушки не бросалась в глаза? Кион покачал головой. Нет, просто так забрать звезду у принцессы будет слишком рискованно и заметно, нужно было придумать нечто другое.
Пока девушка рассказывала о том, как нелегко порой жить в замке, особенно если ты единственная дочь короля, да еще и самая младшая среди его детей, Кион усиленно раздумывал над тем, как ему освободить ожерелье из-под власти принцессы и сделать это так, чтобы на него не пали подозрения. В какой-то момент он даже перестал слушать принцессу, а когда златокудрая девушка поинтересовалась, хорошо ли себя чувствует Даниэль, Кион соврал, что просто вспомнил одно красивое стихотворение и зачитал его вслух. Разумеется, это был стих его собственного сочинения, но Кион не стал говорить об этом, сославшись на то, что просто слышал его от какого-то уличного барда.
– Какое потрясающее произведение! – воскликнула Ангелина и пару раз хлопнула в ладоши, – Этому барду стоило бы прийти к моему отцу на аудиенцию и попросить стать придворным певцом.
– Я ему это непременно передам, если его увижу, миледи, – Кион поклонился, придерживая шляпу одной рукой.
Они продолжили гулять по парку и наслаждаться красивыми видами. Ангелина любовалась красотой парка, а Кион – ожерельем, все еще лихорадочно раздумывая, как бы его заполучить в свои руки. Рыцарь все время держался позади принцессы в непосредственной близости и пару раз рыжий бард даже физически ощущал на своей спине его взгляд.
Этот день слишком быстро начал клониться к вечеру, а Кион так и не придумал, что делать с ожерельем. О других украшениях принцессы он уже даже не помнил, ему нужна была только сапфировая звезда. И лишь когда рыцарь принцессы бесцеремонно напомнил ей, что пора бы уже возвращаться в замок, Киона сразила гениальная идея.
* * *
На улице вокруг таверны опустилась ночь и в общем зале стало темнее, однако Марина, помощница трактирщика, разожгла побольше свечей и их свет сейчас создавал уют в зале. Не все посетители следили за рассказом барда, который так и продолжал сидеть на высокой табуретке посреди комнаты. Дядя Миша позади него протирал свою стойку, а те из посетителей, что слушали историю Киона, вернулись к своим кружкам с элем.
– Так это че, ты влюбился в какую-то вычурную цацку, а не в девку? – спросил один из пьянчуг с грязными темными волосами и небритыми щеками.
– Именно так, – без всякого стеснения кивнул Кион.
– Хе, а я думал, это будет очередная слащавая история про недостижимую любовь, – усмехнулся другой посетитель, крепкого телосложения лысый мужчина.
– Ну, любовь и вправду была недостижимой, – улыбнулся Кион, – Мне ведь нужно было как-то забрать ожерелье.
– Так что, получил в итоге-то приглашение принцессы? – не выдержал трактирщик.
Кион обернулся к нему, хитро глянул одним голубым глазом и расплылся в ехидной улыбке.
– Разумеется, – ответил он, – И вообще, дядь Миш, я думал, вам мои истории не интересны.
Трактирщик в ответ только хмыкнул, а Кион, повернувшись обратно к толпе в зале, продолжил рассказывать свою первую историю, отмечая про себя, что теперь его слушает чуть больше народу, чем в начале этого рассказа.
* * *
Кион хитростью и с помощью своего простодушно-невинного выражения на лице сумел добиться того, чтобы принцесса сама пригласила Даниэля в замок. Если бы Кион сам набивался к ней, это навело бы подозрения рыцаря принцессы, а барду совсем этого не хотелось. Он исправно продолжал играть свою роль наивного слуги знатного господина и Киону будет совсем не с руки, если его образ внезапно развалится.
Подтолкнуть Ангелину к приглашению барда в замок оказалось проще, чем изначально думал Кион. Даже рыцарь не догадался, что принцессе эту идею осторожно подал именно ее Даниэль.
– В конце этой недели будет небольшой банкет, – рассказывала девушка с легким румянцем на щеках. Кион бы даже залюбовался ею, но все его внимание перетягивала на себя сапфировая звезда, – Вы могли бы со своим господином присутствовать на нем.
– Боюсь, мой господин не сможет прийти, – угрюмо ответил Кион и принялся в очередной раз нагло и убедительно врать с честными глазами, – Он в последние дни вообще не выходит из комнаты и только гоняет меня по своим поручениям. Вы ведь помните, принцесса, что у него редкая болезнь?