Воспоминания современников об А. П. Чехове

Чехов Антон Павлович

Я не знала тогда этих слов, но чувствовала, что я нужна ему такая, какая я есть, и все-таки после моей тяжелой болезни в 1902 году я опять серьезно говорила с нашими директорами о своем уходе из театра, но встретила отпор.

С этой поры жизнь А. П. больше, чем прежде, делится между Москвой и Ялтой; начались частые встречи и проводы на Курском вокзале и на вокзале в Севастополе. В Ялте «надо» было жить, в Москву «тянуло» все время. Только зиму 1903–1904 года доктора разрешили ему провести в столице, и как он радовался и умилялся на настоящую московскую снежную зиму, радовался, что можно ходить на репетиции, радовался, как ребенок, своей новой шубе и бобровой

шапке!

Первое представление «Вишневого сада» было днем чествования Чехова литераторами и его друзьями. Его это утомляло, он не любил показных торжеств.

Первое представление «Чайки» было торжеством в театре, и первое представление последней его пьесы тоже было торжеством, но как непохожи были эти два торжества! Было беспокойно, в воздухе висело что-то зловещее. Не знаю, может быть, теперь эти события окрасились так, благодаря всем последующим, но что не было ноты чистой радости в этот вечер 17 января, — это верно. Антон Павлович очень внимательно, очень серьезно слушал все приветствия, но времена ми он вскидывал голову своим характерным движением, и казалось, что на все происходящее он смотрит с высоты птичьего полета, что он здесь не при чем, и лицо освещалось его мягкой, лучистой улыбкой, и появлялись характерные морщины около рта, — это он, вероятно, услышал что-нибудь смешное, что он потом будет вспоминать и над чем неизменно будет смеяться своим детским смехом…

Вообще Антон Павлович необычайно любил все смешное, все, в чем чувствовался юмор, любил слушать рассказы смешные и, сидя в уголке, подперев рукой голову, пощипывая бородку, заливался таким заразительным смехом, что я часто, бывало, переставала слушать рассказчика, воспринимая рассказ через Антона Павловича. Он очень любил фокусников, клоунов.

Даже за несколько часов до своей смерти он заставил меня смеяться, выдумывая один рассказ. Это было в Баденвейлере. После трех тяжелых, тревожных дней ему стало легче к вечеру. Он послал меня пробежаться по парку, так как я не отлучалась от него эти дни, и, когда я пришла, он все беспокоился, почему я не иду ужинать, на что я ответила, что гонг еще не прозвонил. Гонг, как оказалось после, мы просто прослушали, а Антон Павлович начал придумывать рассказ, описывая необычайно модный курорт, где много сытых, жирных банкиров, здоровых, любящих хорошо поесть, краснощеких англичан и американцев, — и вот все они, кто с экскурсии, кто с катания, с пешеходной прогулки, одним словом, отовсюду собираются с мечтой хорошо и сытно поесть после физической усталости дня. И тут вдруг оказывается, что повар сбежал и ужина никакого нет, — и вот как этот удар по желудку отразился на всех этих избалованных людях.:. Я сидела, прикорнув на диване, после тревоги последних дней, и от души смеялась. И в голову не могло прийти, что через несколько часов я буду стоять перед мертвым телом Чехова!

Антон Павлович тихо, спокойно отошел в другой мир. В начале ночи он проснулся и первый раз в жизни сам попросил послать за доктором. Ощущение чего-то огромного, надвигающегося придавало всему, что я делала, необычайный покой и точность, как будто кто-то уверенно вел меня Помню только жуткую минуту потерянности: ощущение близости массы людей в большом спящем отеле и вместе с тем чувство полной моей одинокости и беспомощности. Я вспомнила, что в этом же отеле жили знакомые, русские студенты — два брата, и вот одного я попросила сбегать за доктором, сама пошла колоть лед, чтобы положить на сердце умирающего. Я слышу, как сейчас, среди давящей тишины июльской мучительно душной ночи звук удаляющихся шагов по скрипучему песку…

Пришел

доктор, велел дать шампанского. Антон Павлович сел и как-то значительно, громко сказал доктору по-немецки (он очень мало знал по-немецки): «Их стербе». Потом взял бокал, повернул ко мне лицо, улыбнулся своей удивительной улыбкой, сказал: «Давно я не пил шампанского…», покойно выпил все до дна, тихо лег на левый бок и вскоре умолкнул навсегда… И страшную тишину ночи нарушала только, как вихрь, ворвавшаяся огромных размеров черная ночная бабочка, которая мучительно билась о горящие электрические лампочки и металась по комнате…

С. Д. БАЛУХАТЫЙ «ХРОНОЛОГИЧЕСКАЯ КАНВА»

ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА А. П. ЧЕХОВА

1841 г. Дед Чехова — крепостной помещика Черткова в Воронежской губ. — выкупил все свое семейство на волю.

1844 г. Отец Чехова (Павел Егорович) переехал на жительство в Таганрог, где сначала служил по конторской части.

1854 г. Отец Чехова женился на Евгении Яковлевне Морозовой, дочери купца-суконщика из Моршанска.

1857 г. Отец Чехова открыл собственную торговлю колониальным товаром.

1860 г. Январь 29 (16). Рождение Чехова в Таганроге.

1867 г. Чехов поступил в греческую церковную школу.

1869 г. Чехов поступил в 1-й класс классической гимназии.

1873 г. Чехов подал заявление директору гимназии о желании обучаться в ремесленном училище сапожно-портняжному ремеслу.

1875 г. Отъезд старших братьев в Москву.

1876 г. Отец Чехова ввиду плохих дел закрывает свою торговлю и переезжает с семьей в Москву. Чехов остается один в Таганроге.

1877–1878 гг. Чехов в последних классах гимназии. Посещения местного театра. Поездки в степные хутора. Писание пьесы «Безотцовщина» и водевиля «Не даром курица пела» (не сохранилась) и издание рукописного журнала «Заика», посылаемого старшим братьям в Москву.

1877 г. Ноябрь. Первые попытки печатать в журнале, при посредстве брата Александра П-ча, анекдоты и остроты.

1879 г. Окончил гимназию, уехал в Москву и поступил на медицинский факультет университета.

1880 г. 21 (9) Напечатал первый рассказ «Письмо донского помещика Степана Владимировича № к ученому соседу доктору Фридриху» — в журнале «Стрекоза», № 10.

1880–1884 гг. Непрерывная литературная работа — рассказы и фельетоны — в юмористических журналах («Стрекоза», «Будильник», «Зритель», «Москва», «Мирской толк», «Свет и тени», «Спутник», «Развлечение», «Рус. сатирический листок», позднее — «Сверчок», усиленная работа в «Осколках» под псевдонимами: Антоша Чехонте, Человек без селезенки, Брат моего брата, Рувер, Улисс и др.).

1882 г. Ноябрь. Начало обширной переписки с Н. Лейкиным, редактором-издателем «Осколков».

1883 г. Предпринимает издание первого сборника рассказов На досуге, не вышедшего из печати.

1884 г. Окончил медицинский факультет Университета. Начало медицинской практики.

Лето работал под Москвой в г. Воскресенске в качестве врача в Чикинской земской больнице в Звенигородской больнице.