Воспоминания воображаемого друга

Грин Мэтью

Голос настолько тихий, что я боюсь, что Освальд растает по дороге.

— Ты уверен, что у тебя все в порядке? — спрашиваю я.

— Да, — говорит Освальд.

— Хорошо. Мы скоро приедем.

К дому мы приедем действительно скоро, но, чтобы спасти Макса, придется ждать наступления вечера. Освальду нужно продержаться еще несколько часов, а я не уверен, что он сможет.

Я стараюсь об этом не думать и, когда мы отъезжаем от школы, переключаю внимание на улицы. Для моего плана у меня в голове должна быть карта района. От парковки мы едем налево.

Потом до конца угла, где останавливаемся у светофора. Стоим долго, и миссис Паттерсон начинает стучать пальцами по рулю. Она тоже считает, что мы стоим долго. Наконец загорается зеленый свет, и мы поворачиваем налево.

Она включает радио. Мужской голос рассказывает новости. Ни слова о маленьком мальчике, который исчез из школы.

Слева я вижу парк, справа — церковь. Церковный газон весь покрыт тыквами. За этим оранжевым полем белый навес. Под навесом стоит человек. Наверное, он продает тыквы. Мы проезжаем мимо еще двух светофоров, а на третьем поворачиваем направо.

— Налево, налево, три светофора, потом направо, — говорю я вслух и повторяю это еще два раза.

Не говорю, а пою, чтобы легче запомнить.

— Что ты там бормочешь? — спрашивает Освальд.

— Учу дорогу. Я должен знать, как вернуться.

— Ездить в машине тоже не очень интересно, — говорит Освальд. — Но интереснее, чем ездить на автобусе.

Я бы хотел с ним поболтать, но не могу. Я запоминаю дорогу. Но чувствую я себя плохо. Освальд тает быстро. Единственный из всех моих знакомых воображаемый друг, который умеет дотрагиваться до реальных вещей, скоро исчезнет навсегда, а у меня нет времени с ним поболтать.

Мы едем по длинной темной улице. Здесь ни парка, ни церкви. Только жилые дома по обе стороны от дороги. Мы проезжаем на два красных светофора, потом миссис Паттерсон поворачивает налево, и мы съезжаем с небольшого холма. Потом она снова поворачивает налево. Это улица миссис Паттерсон. Я ее узнаю. Пруд справа от нас. Дом миссис Паттерсон немного дальше и тоже справа.

Я пытаюсь нарисовать себе всю дорогу, от дома миссис Паттерсон до школы. Налево, налево, направо, налево, налево. Светофоры. Парк. Церковь с тыквами. Пруд.

Я понимаю, что справляюсь плохо. Я умею ходить в больницу, в полицейский участок и на автозаправку, но я хожу медленно. Машины ездят быстро. Тяжело запоминать дорогу, когда едешь в машине. И поворотов больше, потому что едешь дальше, чем идешь.

Машина сбавляет скорость, миссис Паттерсон сворачивает направо на подъездную дорожку.

— Приехали, — говорю я. — Дом наверху холма.

— Ладно, — кивает Освальд.

Мы едем вверх, к дому. Миссис Паттерсон нажимает кнопку на дистанционном пульте, и открывается дверь гаража. Она въезжает в гараж и снова нажимает кнопку. Дверь гаража закрывается.

— Пора спасать Макса? — спрашивает Освальд.

— Еще нет, — говорю я. — Мы должны подождать несколько часов. Как ты думаешь, ты сможешь прождать так долго?

— Я не разбираюсь в часах. Не знаю, несколько — это много или мало?

— Все нормально, —

говорю я. — Сначала я проверю, как дела у Макса, потому что я могу пройти сквозь дверь в его комнату. Но ты скоро его увидишь.

Миссис Паттерсон захлопывает дверцу машины. И только от этого звука я вспоминаю, что Освальд все еще сидит в машине и теперь не может из нее выбраться.

Я допустил еще одну ошибку.

Все шесть лет, что я живу на свете, я прохожу сквозь двери и потому забываю, что Освальд не умеет.

Еще одна.

Глава 54

— В чем дело? — спрашивает Освальд.

С тех пор как миссис Паттерсон захлопнула дверцу, я не сказал ни слова.

— Я все испортил, — признаюсь я. — Я забыл предупредить тебя, чтобы ты вышел.

— Ох!

— Ладно, — говорю я. — Я что-нибудь придумаю.

Но, успокаивая его, я рисую себе, что будет дальше. Единственный воображаемый друг, который умеет дотрагиваться до вещей в реальном мире, исчезает в этой обычной машине в этом обычном гараже, запертый, не в состоянии совершить подвиг, который собирался совершить.

— Я могу попробовать открыть дверцу, — говорит Освальд.

— Не получится, — говорю я. — Я видел, с каким трудом ты позвонил в дом Макса. Ты не сможешь одновременно нажать на ручку и толкнуть дверцу.

Освальд смотрит на ручку и на дверцу. Он кивает и говорит:

— Может, она вернется.

Это может быть. Миссис Паттерсон оставила сумку на заднем сиденье и может за ней вернуться. Но Освальд слишком быстро исчезает. Надо, чтобы она быстрее вернулась, иначе Освальд может ее не дождаться.

— Перебирайся сюда, — говорю я ему. — Если она вернется, то за этой сумкой. И она откроет вот эту дверцу. — Я показываю на дверцу рядом с сумкой. — Нужно быть наготове.

Освальд перебирается на заднее сиденье. Меня до сих пор удивляет, что Освальд такой большой и так легко двигается. Он садится между мной и сумкой. Какое-то время мы сидим молча и ждем.

— Может, тебе лучше сходить к Максу, — предлагает Освальд. Голос звучит так, будто Освальд за миллион миль. Тихо и глухо.

Я думал, что нужно посмотреть, как там Макс, но боюсь уйти из машины. Я боюсь, что, пока меня не будет, Освальд исчезнет. Я смотрю на него. Его видно, но еще видно все, что за ним. Сумку с вещами. Дверца машины. Грабли и полотенце на стене в гараже. Когда Освальд сидит неподвижно, я вижу грабли и полотенце лучше, чем его.

— Со мной все будет в порядке, — говорит Освальд. Он как будто читает мои мысли. — Просто посмотри, как там Макс, и возвращайся.

— Ты исчезаешь, — говорю я.

— Знаю.

— Я боюсь, пока меня не будет, ты исчезнешь.

— Думаешь, что, если ты уйдешь, я исчезну быстрее? — спрашивает Освальд.

— Нет. Просто не хочу, чтобы ты умер в одиночестве.

— О-о!

Мы снова молчим. У меня такое чувство, будто я сказал что-то не то. Я стараюсь найти правильные слова и наконец спрашиваю: