Воссозданный
Шрифт:
Остановившись перед печальной женщиной, я склонилась к ее сердцу, чтобы отдать ей, но Ахмос остановил меня до того, как я дотронулась до сердца.
– Не надо, - сказал он. – Они слишком тяжелые. Отчаяние утянет твои ноги в трясину.
Я вспомнила, как не могла поднять сердце Астена на дне Озера огня. Я кивнула, и мы пошли дальше. Казалось, что на нас обращают внимание только те призраки, рядом с которыми мы проходили. Шли часы, и я заметила перемены в рядах. Вдали они были… оживленнее.
На часть влияла любовь ко мне, другие хватались с голодом,
Это тревожило, а Астен старался не смотреть на меня, что было даже хорошо. Чем больше между нами расстояния, тем сильнее мой контроль. Что со мной такое? Я пыталась спросить Тию, но она закрылась от меня. Она была там. Я ее чувствовала, но она свернулась калачиком, и хотя я тыкала ее в спину, она не поворачивалась ко мне. Я не винила ее. Я думала, что она дуется на то, как я себя веду.
Мы шли, а тропа становилась все уже. Ахмос извинился и поискал другой вариант, но пути лучше не было. Нам пришлось идти вплотную к жертвам Пожирательницы. Руки и хватающие ладони были все ближе.
И тут призрак, что был плотнее других, вокруг головы которого кишело около десятка жуков с кулак, кто жалили его, дотянулся до меня и схватил мой рукав. Он потянул меня, крича, что его нужно спасти. Его руки словно приросли к месту, будто он был высажен в песок. И хотя большинство его товарищей были призрачными, с ним все было иначе, и хватка его была куда сильнее.
Когда я сказала ему, что мне жаль, что я ничего не могу поделать, что ему нужно бороться со своими демонами, его мольбы сменились гневом:
– Ты поможешь мне, - рявкнул он, лицо его было опухшим и в следах укусов насекомых. – Или ты умрешь со мной. Я убивал таких красавиц, как ты. Я даже не дрогну.
– Ты уже мертв, - сказала я, не зная, стоит ли призвать когти, будет ли от них толк.
– Знаю, глупая красавица, - прошипел он. – Я о второй смерти. Первая для тебя и последняя для меня. Мы падем вместе. Это даже романтично. Может, если бы я отдал ей такую красавицу, как ты, живую, она долго переваривала бы тебя, и мне бы хватило времени сбежать, - он начал бить себя по голове. – Нет. Нет. Нет. Мы любим ее. Нет. Мы съедим себя.
– Вряд ли, - сказала я.- И ты не сможешь сбежать от Пожирательницы. Я видела ее в действии, и она никого не отпустит. Но радуйся. Мы попытается ее убить, так что у тебя все получится.
– Ха! – закричал он. – Ее не одолеть. Это все знают.
– Мы попытаемся.
– И умрете при этом.
– Лучше умереть в борьбе, чем в песке, - сказала я.
Серое лицо призрака потемнело, черная слюна потекла из уголка его рта.
– Ты за это заплатишь.
Другие призраки отреагировали на того, что держал меня. Застрявшие в горках песка они тянулись, как зомби, уловив запах мозгов, их лица ничего не выражали.
Призрак, державший меня, тянул и боролся, пытаясь придвинуть меня, но я смогла вонзиться пятками в песок и не двигалась. Он не спешил меня отпускать. Но тут Астен и Ахмос встали по бокам от меня и уставились на призрака, и его поведение изменилось.
– Стражи! – закричал он, шатаясь. Он отпустил меня и принялся бить себя по голове. – Глупый. Глупый. Глупый! – ругал себя он. – Видел ведь их. Зачем они здесь? – призрак посмотрел с надеждой и отчаянием. – Это ошибка? Я не должен быть здесь. Вы хотите меня забрать?
– Забрать! – повторил один из призраков.
– Это ошибка, - отозвался другой.
– Да! Ошибка.
– Ошибка.
– Заберите нас.
Астен взял меня за плечи и прижал к своей груди, а Ахмос подошел к призраку.
– Прости, - сказал он. – Но мы здесь по своим делам.
– По своим делам? Что за дела у вас здесь? Это не ваша территория! Вы не отсюда. Прочь. Прочь!
Другие призраки завопили, и звук растекался по полю, пока все не кричали в какофонии.
– Прочь! – вопили они. – Не отсюда!
Я уткнулась головой в его грудь, вдыхая его теплый аромат, он гладил меня по волосам.
– Мы на половине пути. Теперь будет сложнее, - сказал Ахмос. – Призраки в начале были посажены давно. Они… слабы. А там призраки посажены позже. Они сильнее. И они смогут мешать нашему пути.
– Мы можем их перелететь, так ведь? – спросила я, надеясь снова оказаться в руках Астена.
Астен покачал головой.
– Здесь мы тяжелее. Мы чувствуем их отчаяние. И пока мы не уйдем от них, лететь не сможем.
– Ах, это ведь Пучины отчаяния.
– Да.
– Ладно, тогда Ахмос найдет лучший путь, и… - я замолкла, а крики и стоны мертвых стали визгом. Новая паника передавалась от призрака к призраку, пока не достигла толпы рядом с нами.
Астен и Ахмос взяли меня за руки и побежали вперед. Мы опаздывали. И слово, что мы не хотели слышать, повторялось каждым призраком в поле, где их были тысячи.
Жнецы.
22
Жнецы и шакалы
– Лили! Беги! – крикнул Астен, таща меня по полю. Мы пытались двигаться быстро, но я встревожилась, когда мы начали тормозить. Путь, ведущий по полю, был усеян призраками, что падали, впивались пальцами в землю и в товарищей, пытались вырвать ноги из трясины, что держала их.
Они хватались за наши лодыжки, острые ногти пронзали кожу. Когда они вцеплялись, они отчаянно кричали: «Спаси меня!» или «Забери меня с собой!». Другие вопили: «Не дай им съесть меня!» и «Можешь остановить их?». Я хотела бы что-нибудь сделать, но знала, что мы никак не можем им помочь. Чем дальше мы заходили, тем отчаяннее становились призраки.