Воссозданный
Шрифт:
– Я не буду вам вредить, - сказала я, - и Пожирательница меня не посылала. Вообще-то, я хочу ее уничтожить. У нее мой… мой Амон – ее узник, она крадет энергию его сердца, пока мы говорим.
Фея моргнула.
– Так Амон – твой парень?
Я кивнула.
– И он у Пожирательниц-цы? – спросила она, тут же успокоившись.
– Мы с ним… связаны. Так я узнала и о тебе.
Маленькая крылатая девушка приблизилась и заглянула мне в глаза.
– Что тебе нужно от нас? – спросила она.
– Мой… друг, брат Амона, ужален жнецом. Они сказали нам, что мазь дерева-матери
– Конечно, это дерево-мать, - сказала обиженно фея и фыркнула. – Не важно. Она не даст тебе свою смолу.
– Что? Почему? – спросила я. – Ты не хочешь, чтобы мы спасли Амона?
– Хочу. И я не рада, что он попал в когти Пожирательницы, но это его вина. Если он прятался бы здесь, как я сказала, то…
– Его брат умирает. Этого ты хочешь? Ты не сочувствуешь другим?
Фея шумно вдохнула, словно ее ударили. Слезы заполнили мерцающие зеленые глаза, хотя она не дала им пролиться, розовые щеки стали еще краснее.
Она несколько раз глубоко вдохнула, а потом приглушенно сказала:
– Я… не хочу вреда для Амона или его брата. Я не считаю себя неблагодарной. Нет. Просто я научилась быть осторожной. Ты должна понимать, что без части смолы дерево ослабеет. Ее сила отгоняет зло от леса. Если она даст энергию, чтобы спасти его, ее силы не хватит, чтобы защитить нас или себя. Она сможет умереть.
Тихо вздохнув, я сказала:
– Прости. Но и ты пойми, что я сделаю все, чтобы спасти Астена. Я прошу, потому что так честно, но… он мне нужен. Он должен жить. Остальное неприемлемо.
– Мне воспринимать это как угрозу? Мы не будем рады угрозам. Особенно, от таких свежих девочек, как ты.
Я не знала, оскорбляет она меня так или делает комплимент.
– Это не угроза, - сказала я. – Просто так все и есть.
Фея с подозрением смотрела на меня.
– Слушай, - сказала я. – Просто дай нам столько, сколько хватит, чтобы его спасти. И все. Мы можем остаться здесь и защищать дерево, пока он исцелится, а потом уйдем.
– Ты мне не очень-то нравишься, - сказала хмурая фея, - и еще… - она замолкла и вскинула голову. – Нет! – закричала она. – Я не дам тебе так поступить, глупый куст, - она взлетела на пять футов и уставилась на ствол с потрясением. Листья дерева шелестели. – Нельзя! Не делай этого! – вопила она, тряся кулачком.
Фея летала вокруг ствола, кричала и дергала рыжие волосы. Я стояла и пыталась проследить за ее безумным полетом, но тут меня отвлекла двигающаяся ветка. Она прошла над моей головой, тонкий кончик коснулся ствола. Медленно он проехал вниз, и из ствола полился свет, раскрывая его, словно ветка раскрыла застежку-молнию. Я щурилась от яркости, пока что-то внутри ствола билось. Судорожно вдохнув, я поняла, что это сердце дерева. Сияющий шар бился медленно и ровно. Он был красивым. Дерево вернуло свое сердце. Она поборола своих демонов, как и Астен. Я улыбнулась, но тут тонкая ветка пронзила сердце дерева.
– Нет! – закричала я, фея спустилась, чтобы увидеть, что происходит.
Она разрыдалась и схватилась за ствол.
–
Я подбежала к дереву и сложила ладони чашей рядом с сердцем. Теплая и вязкая смола потекла на мои пальцы. Фея вернулась, когда смола уже грозила вылиться, и принесла большой лист, что был слишком тяжелым для нее, но она смогла поставить его под моими ладонями. Я поддерживала лист коленом, смола стекала на лист, и фея не давала ей вытечь за края.
– Хватит! – приказала фея. Свет внутри дерева стал намного слабее. Опустив ладони в смолу, фея прижала сияющие руки к ране в стволе, втирая в края, и трещины зажили. – Глупое, эгоистичное, слишком щедрое дерево, - возмущалась фея. – Тебе одной смерти было мало? Тебе пришлось так тяжко бороться, чтобы вернуть сердце, и теперь ты отдаешь его первой попросившей о помощи.
Фея повернулась ко мне с взглядом, говорившим многое.
– Надеюсь, ты рада. А теперь уходи и спаси брата Амона. Если ты сможешь выполнить хоть половину того, что пообещала, я буду впечатлена. Хотя более вероятно, что ценный дар будет потрачен зря. Еще и из таких огромных рук все может пролиться. Вот, - фея щелкнула пальцами, и сумка появилась на моем бедре.
– Что это? – спросила я. Она пожала плечами.
– Это не моя идея. Дерево думает, что тебе это понадобится. Я бы ничего тебе не дала. И я тебя предупреждаю. Если я узнаю, что ты наврала, я отыщу тебя и заставлю страдать так, что ни один трилистник Ирландии тебя не спасет.
Я серьезно кивнула. Хоть она была крохотной, я ей верила.
– Спасибо, - сказала я дереву и повернулась к фее. – А как сделать мазь? – спросила я, фея меня раздражала, но я была благодарна ей и немного уважала.
Фея покачала головой, словно вопрос был смешным.
– Смола и есть мазь. Это кровь сердца дерева. Иди. Спеши. И я надеюсь, что больше тебя не увижу.
Я кивнула и быстро встала, проверив, что смола остается в листе. Пройдя пару шагов, я обернулась:
– Спасибо. Вам обеим. Обещаю, этот дар мы запомним и используем с умом. Если есть способ отплатить за слугу, я это сделаю.
Через два часа я вернулась в лагерь, и когда вошла на поляну, учуяла две вещи. Первой был костер, и я обрадовалась, что Ахмос его разжег. Если он и не охотился, мы сможем съесть то, что я принесла, а потом поохотиться утром. Мне больше нужен был сон, чем еда. А вторым я учуяла разложение. Гниение. И застыла, ужас растекался во мне.
– Ахмос, он…?
– Мертв? – он покачал головой. – Еще нет.
– Тогда нужно спешить. Надеюсь, мы и ногу спасем, - сказала я. – Эта мазь его исцелит. Надеюсь, этого хватит, - я взяла лист со смолой и перевернула над его раной. Сверкающая жидкость медленно стекала с листа, капала на его бедро. Я прижала лист к ране и водила по нему круги, чтобы смола впиталась в рану. Астен застонал и задергался. – Держи его! – прокричала я.
Я не знала, что буду делать, если потеряю его.
– Я вымою руки. Можешь сделать еще бинты? – Ахмос кивнул, и я пошла к пруду, сунула руки в воду и с силой потерла.