Восстание ликанов
Шрифт:
"Волки прямо у нашего порога, - подумал Колман.
– Как я и предупреждал Виктора".
Он никогда не был настолько напуган пониманием того, что оказался прав.
Так же как и остальные члены Совета, он стоял рядом с пустым троном Виктора. Они пытались являть собой образ силы и уверенности перед этой перепуганной толпой, хотя это им и не совсем удавалось. Урсула нервно грызла свои лакированные ногти, пока кровь не закапала с искромсанного пальца. Граф Ульрик выглядел так, словно готов был удрать в любой момент. Словно было место, где можно было спрятаться от этой ненавистной стаи! Сами стены, которые охраняли
Для них не было спасения. Они могли только молиться, чтобы Виктор и его Вестники Смерти смогли защитить их, как и раньше. Увы, ужасные крики и свирепый рев, доносящиеся извне, наводили на мысль, что эти отчаянные молитвы вряд ли будут услышаны; судя по жутким звукам, битва шла не в их пользу. Взглянув на переполненный зал, Коломан увидел, что многие вампиры, забыв о своих убеждениях и о вере в бессмертие, теперь судорожно крестились и молили Бога о милосердии. Бога, которым пренебрегали много столетий. Он заметил, что Ульрик делает то же самое.
Сам Коломан боролся с абсурдным желанием броситься в склеп и пробудить Маркуса. Но как бы он не жаждал защиты своего покровителя, он понимал, что уже слишком поздно пробуждать других Старейшин. Ни Маркус, ни Амелия не успеют восстановиться от долгого сна прежде, чем волки настигнут их всех. Пробуждённые после столетий голодания, сначала они восстанут как ссохшиеся мумии, у которых просто не будет сил, чтобы спасти клан от кошмарного бедствия, обрушившегося на них.
"Будь проклята Цепь, - подумал он. Впервые за своё долгое существование он усомнился в благоразумности иметь лишь одного Старейшину над землёй в тот или иной век.
– Сейчас, больше чем когда-либо, нам нужны мудрейшие и сильнейшие из нас!"
Вдруг кто-то заколотил в дверь. Коломан испуганно отпрыгнул назад, наткнувшись на трон Виктора. Каменная тишина переросла в какофонию истерических воплей и восклицаний. Вцепившись в такую же, как и она, обезумевшую от страха, служанку, Люка молила Соню позаботиться о ней на том свете.
Коломан не испытывал никакого сочувствия к обезумевшей от страха фрейлине; говорили, что она сговаривалась с вероломной дворянкой, и не единожды. Он убийственно посмотрел на светловолосую вампиршу, сыгравшую фатальную роль в их погибели. Неужели она даже не осознаёт, что её ложная верность Соне, возможно, обрекла их всех?
Его подмывало самому вырвать ей глотку.
Двойные двери прогнулись под силой ударов. Леденящий душу рёв и вой не оставили сомнений в том, кто именно осаждал двери.
"Где вестники смерти?!
– гневно подумал Коломан.
– Почему они не здесь и не защищают нас?!"
Деревянный засов, закрывающий двери, с треском разломился надвое. Двери с грохотом распахнулись, явив стаю победивших оборотней на пороге.
В зале разверзлась преисподняя. Звери напали на убежище. Элегантные вампиры бегали, словно испуганные кролики, но не могли убежать от неистовствующих тварей, с хищным ликованием ворвавшихся в зал. Антикварная мебель переворачивалась и превращалась в груды мусора.
Изящных лордов и леди разрывали в клочья вместе с их дорогими шёлковыми одеждами. Тела соблазнительных куртизанок были
"Что мы сделали, что бы заслужить это?
– подумал Коломан.
– Мог ли Совет сделать что-либо, чтобы предотвратить катастрофу? Были ли мы слишком строги с ликанами, или слишком мягки?"
Прячась за троном Виктора, Коломан смотрел, словно зачарованный, на ужас творившийся вокруг него. Всё было похоже на конец света. Шипя, словно кошка, Люка вскочила на потолок и повисла вниз головой, зацепившись когтями за каменную кладку и оскалившись на взбешённую стаю, пока её брошенная служанка исчезала в пищеводе голодного волка. Манёвр Люки не смог спасти её. Другой оборотень оттолкнулся от пола и оторвал её от своего насеста окровавленными лапами. Она, крича, рухнула на пол, где третий волк присоединился к её пожиранию.
Её изменам пришёл конец в фонтане крови ее собственного тела.
Бесчинствующие оборотни не пощадили и Совет. Урсула вскрыла себе вены зубами, решив, что лучше самой покончить со своей жизнью, чем пасть жертвой их врагов. Достав кинжал из -за пояса, Ульрик попытался последовать её примеру, пронзив себе сердце, но не смог решиться на большее, чем просто уколоть себе грудь, прежде чем напавший волк вырвал его руку из сустава. Яркая артериальная кровь хлынула из его плеча.
Кровь забрызгала Коломану лицо, ослепив его. Он протер глаза и обнаружил прожорливого оборотня, пристально смотревшего на него с высоты трона Виктора. Кобальтовые глаза с жадностью смотрели на него. Из открытой пасти зверя прямо на поднятое лицо Коломана капала слюна. Длинные светло-жёлтые волосы предыдущей жертвы торчали у волка между зубов.
– Пожалуйста, - тихо взмолился дрожащий боярин.
– Ты не понимаешь. В Совете я часто просил о нисхождении для вас. Я на вашей стороне...
Не обращая внимания на его слова, волк оторвал ему голову.
***
Принюхиваясь, Люциан шел по следу Виктора в цитадель. Хаос бушевал вокруг него. Ликаны и оборотни неистовствовали по всему древнему зданию, неся кровавое возмездие за века несправедливой травли и гнёта. Теперь вампиры узнают, каково это, когда на тебя охотятся, как на животное. Не обращая внимания на дразнящие запахи и звуки бойни, Люциан следовал за Старейшиной вниз, в самые недра цитадели, даже ниже теперь пустовавших подземелий. Трупы зарубленных стражников валялись на нижних ступенях и коридорах; без сомнения, дело рук Рейза. Люциан пробежал по трупам с мечом в руке, спеша догнать Виктора. Мысль о том, что Старейшина мог избежать правосудия, словно окрылило его. Он не позволит этому случиться.
"Беги так быстро, как можешь, Виктор, - молча насмехался он над ним.
– Ты не сможешь убежать от меня! Клянусь душой Сони!"
Ядовитый запах Старейшины привёл его к деревянному люку, встроенному в пол тёмного подземного коридора. Багровый отпечаток руки, оставленный окровавленной перчаткой, выдал путь отхода Виктора. Люциан рывком открыл люк и без колебаний прыгнул вниз, в самое сердце горы. Казалось, Виктор искал убежище в самих глубинах ада. Люциан бесстрашно побежал вниз по тоннелю.