Восставшая из пепла
Шрифт:
Сердце Кирилла сжалось, резко захотелось все отменить: это какая-то высшая стадия цинизма – убитую и раздавленную горем женщину еще и колоть. Но разум возобладал, Лиле надо помочь пережить трагедию.
– Лилия Витальевна, один небольшой укол перед тем, как вы нас покинете, – защебетала медсестра.
– Что это? – моментально встрепенулась Лиля, приподнимаясь и пытаясь дистанцироваться от Вики, но та крепко держала ее за руку.
– Лиля, в твоем состоянии лучше не рисковать… – осторожно начала она.
– В каком состоянии? – моментально взвилась Лиля. – Ты что, думаешь, что я сошла с ума?
– Лиля,
– Вовсе нет, Лиля, – покачала головой Вика, – но врачи сейчас лучше знают, что делать.
– Да что они знают? – Лиля снова попыталась рвануться, но крепкая Вика не выпускала ее руки. Медсестра приблизилась со шприцем и попыталась говорить ласково:
– Это витаминный коктейль…
– Мне не нужны витамины, мне нужно в полицию, написать заявление о том, что у меня украли дочь…
Кирилл кинул быстрый взгляд на Вику, та смотрела на него расширившимися от ужаса глазами. Кирилл слегка кивнул, а Вика напрягла все свои силы и удержала подругу:
– Кирилл все сделает, Лиля, прямо сейчас поедет и напишет заявление, но ты должна остаться здесь. Тебе нельзя так себя изводить, понимаешь? Ты забыла, что у тебя еще двое детей? Немедленно витамины и спать.
Лиля посмотрела на подругу, хлопнув глазами. Чувствовала она себя гаже некуда: голова кружилась, тошнило, перед глазами сновали черные мушки, и ноги подкашивались даже при попытке встать. Сама она до полиции не доберется, а по телефону такие вопросы не решаются. Может, лучше действительно довериться мужу и подруге?
– Обещаешь? – по-детски доверчиво спросила она.
– Обещаю, – кивнула Вика и посмотрела на медсестру. Та сделала укол ослабевшей пациентке, и спустя пару минут Лиля уже спала.
– Какой кошмар… – покачала головой Вика, глядя на уснувшую подругу.
Та была похожа на выпотрошенную тряпичную куклу. Лицо цвета застиранной наволочки. Волосы спутались, сбились сосульками, губы и глаза ввалились. Не дай бог кому-то пережить то, что переживала сейчас она.
– Почему она считает, что девочка жива? – тихонько спросила она Кирилла, тесня его к двери.
– Говорит, что видела в спальне пустую кроватку и что пожар не мог начаться сам.
– Ты показывал ей экспертизу пожарных? – спросила Вика, когда они оказались за дверью и тихонько притворили ее.
– Нет, ее еще нет, есть только предварительное заключение, – покачал головой Кирилл и беспомощно посмотрел на дверь палаты. – Понимаешь, я ничего не видел, там было слишком много дыма. Ну и кому нужно было красть нашего ребенка? В доме были не те люди.
– Я согласна, – немного подумав, тихо сказала Вика. – Мне кажется, ей нужна профессиональная помощь, сама она не выкарабкается.
– Да, – кивнул Кирилл, – я поговорю с врачом. Наверное, какое-то время ее подержат на успокоительных, а потом терапия и психиатр.
– Кирилл, я вам очень сочувствую, если бы мои соболезнования могли что-то изменить, я бы приносила их бесконечно. – Вика мягко положила руку на локоть Кирилла.
– Спасибо, – кивнул тот, глядя поверх Викиной головы на дверь палаты. Сердце рвалось туда, к жене.
– Я поеду, извини, работа, заеду завтра, но, если что-нибудь понадобится, ты звони. – Вика поняла прозрачный намек.
– Хорошо, спасибо.
Поцеловав
Экспертиза была готова через несколько дней. В ней черным по белому было написано, что биологических останков не обнаружено, пожар был такой силы, что младенец, находившийся в доме, сгорел дотла. Кирилл несколько раз перечитал документ, а затем тупо уставился на список гостей, бывших в ту ночь в его доме.
Мэр с женой, главный прокурор, судьи, несколько работников органов, журналисты, Вика, Маша – разве кто-то из них мог украсть его дочь? Бред да и только, таким людям это ни к чему. На полученную информацию накладывался и разговор с лечащим врачом Лили. Они провели тесты и пришли к заключению, что Лиля переживает фазу острого стресса, она отрицает действительность. К тому же она высказывает все признаки интроекции.
Как объяснил ему врач, жена интроецирует утраченный объект в собственное «я». Говоря человеческим языком, она отказывается вести себя как взрослый человек, осознавать действительность, брать на себя ответственность и жить дальше. Она ведет себя как утраченный ребенок, невольно приписывает себе его черты, считает, что, если будет капризничать и настаивать на своем, все обязательно изменится и будет как прежде. Он предупредил Кирилла, что возможны изменения и в повседневной жизни. Лиля может отказаться выполнять привычные функции – заботиться о муже и детях, взамен сама потребует заботы от других. Это все результат интроекции – некоторое время Лиля будет вести себя как утраченный ребенок.
Врачи, конечно же, попытаются этого избежать, и какое-то время она побудет в больнице под наблюдением. Но сколько это продлится, они не могут предсказать. Помощь может понадобиться ей и за пределами больницы.
Заключение пожарных, личности гостей, а также диагнозы оказались для Кирилла достаточно весомыми аргументами, и в правоохранительные органы он решил не обращаться. Боялся, что слухи моментально расползутся и его самого того и гляди отправят на принудительное лечение. И тогда конец всему. Карьере, что так стремительно и звездно началась, их красивой жизни. Да что там, он даже имеющихся сыновей не сможет обеспечить, стоит полицейским переступить неправильный порог с вопросом: «А не вы ли украли ребенка Маруховского?»
Им с Лилей просто предстоит научиться жить с этим. Время лечит.
Долгое время ей казалось, что она живет в кастрюле с густым киселем. Как же она ненавидела его в детстве, а мамочка все варила и варила, утверждая, что нежному и слабенькому желудку Лили кисель жизненно необходим. Это было грустно и смешно одновременно.
Едва вступив во взрослую жизнь и выйдя замуж за Кирилла, Лиля сразу же перестала пить ненавистную слизкую жидкость, но после рождения Матвея принялась варить его сама для сына, потому что не было напитка полезнее для ребенка со слабым желудком. Матвей тоже ненавидел кисель всем сердцем, и каждый прием необходимо было обставлять прямо-таки театральным представлением. Но он вырастет и все поймет, как поняла сама Лиля.