Восточный ветер
Шрифт:
— Давай, — кивнула она, отворачиваясь, — попытаемся притвориться, что у нас все хорошо.
Несколько секунд они молчали. Наконец Тимур спросил:
— Куда мы сегодня отправимся?
Она обернулась. Улыбнулась.
— Во дворец Питти. Итальянцы называют его палаццо Питти. Это была семья, которая соперничала с семьей Медичи за лидерство в городе. Но достроить дворец они не смогли. Медичи выкупили его и достроили. А затем из галереи Уффици с другой стороны реки до дворца был построен специальный проход над мостом и домами, который назвали коридором Ваззари над Понте-Веккио. Рядом с палаццо Питти
— Тебе нужно работать гидом, — усмехнулся Тимур, — я слышал, что в Италию приезжает много групп из России. Будешь зарабатывать большие деньги.
— Договорились. Если погорит мой бизнес, я стану ездить в Италию. А ты будешь ждать меня в Москве, сидя на крылечке своего дома. Хотя у тебя нет крылечка. Ну, значит, на ступеньках.
Они улыбнулись друг другу.
— Сейчас ты опять другой, — сказала она.
Ему стоило больших усилий снова улыбнуться. А потом они отправились на другой берег Арно, чтобы увидеть шедевры, собранные во дворце, и прогуляться по дорожкам парка, столь знаменитого и прекрасного произведения искусства шестнадцатого века, покорявшего уже многие поколения гостей города своими гротами, фонтанами и скульптурами.
Во дворце Питти можно было увидеть полотна не только итальянских художников — Тинторетто, Джорджоне, Рафаэля, но и иностранцев — Мурильо и Рубенса. Тринадцать самых известных картин Тициана также находились в Палатинской галерее дворца. После просмотра картин они вышли в сад. Чтобы обойти сорок пять тысяч метров парка, им понадобилось бы несколько дней. Но основные маршруты занимали несколько часов. И они бродили по саду, почти не разговаривая, наслаждаясь этим молчанием и красотой совершенных скульптур в парке Боболи.
И он в который раз задавал себе вопрос: что он должен сделать? И не находил ответа. Под вечер они вернулись в отель, чтобы переодеться и отправиться на ужин в ресторан, куда их пригласили. Он надел серый костюм, выбрал галстук. Она внимательно оглядела его и удовлетворенно кивнула. Караев был немного старомоден, но элегантен.
Они решили пройти пешком, отсюда было совсем недалеко до Сан-Кроче, рядом с которой находился ресторан. Выходя из отеля, он более всего боялся увидеть Сапронова, но на улице никого не было. Караев все время смотрел на выключенный мобильный телефон, понимая, что рано или поздно ему придется включить аппарат, и тогда он позвонит. И вполне вероятно, что позвонивший сделает ему предложение, от которого он не сможет отказаться.
Элина надела светлый брючный костюм и повязала на шею бело-голубой шарф от Гермеса. В сочетании с ее небольшой сумочкой светло-бежевого цвета и обувью такого же цвета она выглядела красиво и модно для любого итальянского общества.
Когда они шли по улице, она взяла его за руку.
— Немного расслабься, — посоветовала она, — ты слишком напряжен. Там не будет никого из чужих. Ты их всех знаешь.
— Если ты полагаешь, что после первого знакомства я знаю всех твоих друзей, то ты ошибаешься, — пробормотал Тимур, — иногда человек может удивить и после многих лет знакомства.
— Возможно, — согласилась она, — ты меня уже удивляешь своим поведением в последние дни. Но очевидно, ты всегда ведешь себя так за рубежом.
Он невольно вздрогнул.
— Почему шпиона? — спросил Караев. — Я никогда не работал в разведке.
— Для обычных людей это слишком сложно, — ответила Элина, — разведка или контрразведка, а может, другое управление, какая разница. Если ты работал в КГБ, значит, был немного шпионом. И этот шпион в тебе остался на всю жизнь. Наверное, поэтому ты так нервничаешь в Италии. Может, ты боишься, что тебя могут похитить и узнать у тебя все тайны бывшего КГБ?
— Не боюсь, — улыбнулся он.
В ресторане их уже ждали. За большим круглым столом они разместились парами. Слева от них уселись Козимо и Джулианелла, справа Минкявичус и Линда. А напротив были Лучано и Амелия. Козимо был в каком-то вельветовом пиджаке немыслимого желтого цвета. Его жена была в длинном цветастом платье. Остальные были одеты более сдержанно.
Итальянская кухня по праву считается подлинным достижением культуры этой страны. А тосканская кухня считалась одной из лучших. Сначала подали жареные хлебцы с печеночным паштетом, натертые помидорами и оливковым маслом. Затем последовала очередь закусок, среди которых выделялись ломтики ветчины, завернутые в тонко нарезанный лист телятины, который в свою очередь был обмотан листом сухого шалфея. Все это тушилось в белом вине и легко обжаривалось. Римляне называли подобные закуски — «прыгни в рот». Затем принесли гриль из грибов, жаренных на углях. Интересно, что итальянцы едят обычно два вторых блюда, одно из которых может быть с макаронами. Но в тосканской кухне преобладают мясные блюда.
Когда официанты появились снова, Минкявичус что-то негромко сказал Линде. Она несколько удивленно взглянула на него, затем пожала плечами. Что-то переспросила. Затем снова спросила. Минкявичус кивнул. Наконец она обратилась к Элине.
— Извини, что вынуждены тебе об этом сказать, — несколько нерешительно начала Линда, — дело в том, что мы заказали «ариста» и теперь хотим отменить наш заказ. Мы с мужем считаем, что мы не совсем правильно заказали это блюдо и твоему другу оно может не понравиться.
— Почему? — удивилась Элина. — Я помню это блюдо. Говорят, что здесь его готовят особым способом.
— Да, запекают целиком в духовке с пряными травами, — улыбнулась Линда, — но возможно, твой муж не будет этого есть. Может, мы закажем ему другое блюдо?
— Но почему другое? — не понимала Элина.
— Оно из свинины, — пояснила Линда, — ты ведь знаешь, сколько лет я провела в Индии. Там есть очень строгие ограничения. Индусы не едят говядину, а мусульмане — свинину. Ни под каким видом. Йозас говорит, что твой друг мусульманин. И он не станет есть свинину.
Элина с улыбкой перевела свой разговор Тимуру. Он понял, что это тоже своеобразная проверка. С одной стороны, возможность продемонстрировать свой европейский менталитет, а с другой — показать, как он будет вести себя в сложной ситуации.
— Какая глупость, — добавила Элина, — ты ведь ешь колбасу.
— И тем не менее они правы, — неожиданно сказал Караев, — я просто не люблю свинину. Мой организм не привык к ней. Они могут заказать мне другое блюдо?
Элина нахмурилась. Потом взглянула на подругу.