Восток в новейший период (1945-2000 гг.)

Коллектив авторов

Главной угрозой режиму Мубарака в 1980-1990-е годы продолжала оставаться деятельность воинствующих исламистских организаций, которые, воспользовавшись экономическим кризисом второй половины 1980-х годов, активизировали свою террористическую деятельность. В мае 1987 г. более 500 исламистских радикалов, главным образом членов «Исламского джихада» и «аль-Джамаа аль-ислямийя», были арестованы; в декабре 1988 г. в Каире и Асьюте по подозрению в антигосударственной деятельности было арестовано несколько сот студентов-членов исламистских групп, а весной 1989 г., столкнувшись с растущим народным недовольством в связи с ростом цен и нехваткой продовольствия, силы госбезопасности с целью предупредить массовые волнения в месяце рамадан арестовали более 2000 исламистов.

В связи с решением Верховного конституционного суда о неконституционности выборов 1987 г. в октябре 1990 г. Народное собрание было распущено. Избирательная кампания в новый парламент проходила в атмосфере резкого обострения внутриполитической обстановки, связанной

с кризисом в Заливе, угрозой безопасности со стороны исламских экстремистов, враждебных правительству, занявшему «прозападную» позицию в период агрессии Ирака против Кувейта. Наконец, убийство спикера парламент Р. аль-Махджуба исламистами 12 октября еще более накалило внутриполитическую обстановку и привело к проведению самой крупномасштабной операции сил безопасности со времени убийства Садата. Сотни исламских радикалов были арестованы в Асьюте, Бени-Суэйфе и в некоторых пригородах Каира. Парламентские выборы 29 ноября и 6 декабря 1990 г., проводившиеся в соответствии с новым избирательным законом (который отменил 8 % барьер для прохождения партий в парламент и снял все ограничения для независимых кандидатов), завершились полной победой правящей НДП, получившей 348 из 444 избираемых мест, остальные 83 мандата достались независимым кандидатам (из которых 56 присоединились к НДП, 14 — к «Новому Вафду», 8 — к СПТ и 1 — к ЛСП). Однако в связи с тем, что четыре из числа главных партий — «Новый Вафд», СПТ, ЛСП и запрещенные, но терпимые властями «Братья-мусульмане» — бойкотировали выборы после отказа правительства внести в избирательный закон их требования, НПП со своими шестью депутатами стала лидером официальной оппозиции в парламенте.

Египет в 1991–2001 гг.

К рубежу 1980-1990-х годов казалось, что президенту ценой невероятных усилий удается преодолеть тяжелое экономическое положение, вытащить страну из «болота бедности», выйти из заколдованного круга нерешенных хозяйственных проблем и, более того, вывести Египет в число новых индустриальных стран. Темпы экономического роема стали относительно устойчивыми, хотя еще недостаточными для перехода в разряд новых индустриальных стран. Однако в первые голы нового столетия ситуация вновь начала ухудшаться и стало ясно, что экономические реформы, направленные на укрепление права собственности, рост частного сектора, финансовую стабилизацию и построение либеральной экономики, не дали ожидаемых результатов и потерпели неудачу. «Головной болью» правительства продолжал оставаться угрожающий прирост населения, существование значительных пауперизованных масс как в деревне, так и в «полюсах бедности» на окраинах мегаполисов. Несмотря на то что правительству удалось несколько снизить прирост населения (с 2,6 % в 1970 г. до 2 % в 2002 г.) и масштабный экспорт рабочей силы, в стране сохранялась большая армия безработных и полубезработных (неофициальная оценка составляет 15–25 %, вдвое превосходя правительственные цифры). Это оказывало серьезное воздействие на экономическое и социально-политическое положение в стране, которая имела самые высокие в регионе внешний долг и дефицит платежного баланса. В Египте буханка хлеба балади — основного продукта, поддерживающего большой слой бедного населения, стоила в 2001 г. пять пиастров (меньше одного амер. цента).

Это дешево даже по местным стандартам, но совсем немало в стране, где средний доход на душу населения составлял 1100 долл., а ежегодный прирост населения — 1 млн. человек пожирает значительную часть доходов, предназначенных для развития. Возросший груз нерешенных хозяйственных вопросов и быстрый рост населения были главными причинами обострения социальных проблем, отодвигая на будущее планы правительства по повышению уровня жизни населения и улучшению системы социального обеспечения.

Поддерживаемая правительством стабильность социальной структуры демонстрировала свою хрупкость, когда начинались сбои со снабжением субсидированного правительством хлеба, и каирская беднота выходила на улицы. Тогда ситуация в столице напоминала «хлебные бунты» 1977 г., когда Садат, едва не лишившись власти, немедленно отменил решение о повышении цен на основные товары. Как и тогда, были приняты экстренные меры по ликвидации опасного социального взрыва. Президент не раз подчеркивал, что хлеб для малоимущих слоев — это не экономическая, а политическая и социальная категория.

Президентство Мубарака можно разделить на два периода: первый (1981–1991), когда президент продемонстрировал более выраженный демократический менталитет, чем его предшественник. Оживилась внутриполитическая жизнь, активизировалась деятельность конституционных институтов, прекратились преследования легальных политических партий, была допущена некоторая свобода мнений и конструктивная критика в печатных органах оппозиционных партий. Одновременно были приняты постановления по усилению конституционного контроля за законами, что привело к некоторому усилению роли оппозиции в парламенте (например, в 1987 г. ее представительство там превысило 30 %). В целом в области демократизации АРЕ продолжала лидировать в арабском мире. Однако даже в эту либеральную эпоху президенту не удалось создать конструктивную оппозицию. Второй период (с начала 1990-х

годов) характеризуется ужесточением борьбы с нелегальной оппозицией и ограничением деятельности легальной. Масштабы активности легальных партий в 1990-е годы были ограничены серией постановлений, начиная с законов о партиях и прессе. Правящая НДП, контролировавшая законодательную и исполнительную власти, строго ограничивала свободу действий других политических партий. Надзор сил внутренней безопасности становился все более жестким. Печатные органы легальных партий были вынуждены считаться с принятыми парламентом цензурными ограничениями. В этих условиях партиям (в том числе и «Вафду», имеющему большую историю) было трудно получить широкую общественную поддержку. Их присутствие можно было обнаружить преимущественно на страницах их собственных газет с ограниченными тиражами и в парламентских дебатах.

Гораздо более серьезным соперником режима выступала ассоциация «Братья-мусульмане» — главная сила оппозиции и символ недовольства как дореволюционного, так и послереволюционного Египта. Благодаря четкой иерархической структуре, жесткой дисциплине и лозунгам, облеченным в понятную религиозную форму и отвечавшим чувствам масс, организация вновь продемонстрировала свои адаптационные качества и политическое долголетие.

Несмотря на то что внутри ассоциации формировались и выделялись различные экстремистские группы, такие, как «Джамаа аль-джихад» и «аль-Джамаа аль-ислямийя», идеология которых основывалась на идеях крупнейшего исламского радикального мыслителя Сейида Кутба, «Братья-мусульмане», подчеркивая свою уверенность и центризм, выступали в качестве серьезной политической силы. Исламисты лучше других общественных движений воспользовались периодом относительной толерантности Мубарака и приступили к «мирному наступлению» на правительство, добиваясь от него уступок в направлении исламизации общественной жизни (например, поправка к конституции, признавшая шариат основой законодательства: требования по расширению исламской тематики и программ в СМИ и др.). Они интенсифицировали свою деятельность, преследуя цель ослабить светское государство и заменить его исламским.

В организационной структуре ассоциации в новых условиях начала 1980-х годов были проведены некоторые преобразования, самым важным среди которых было введение децентрализованной системы управления. Это было сделано для усовершенствования процесса принятия решения и предоставления автономии провинциальным отделениям. Провинциальные руководящие органы были освобождены от чрезмерной опеки центра и получили право принимать оперативные решения по региональным вопросам. Стремясь расширить свое влияние в обществе, «Братья-мусульмане» приступили к созданию специальной контактной сети с влиятельными синдикатами профессионалов (лиц «свободных профессий»), студенческими союзами, клубами университетских преподавателей и др. Специальная сеть вскоре заняла свободную нишу по оказанию масштабных социальных услуг наиболее динамичным слоям населения. Так, благодаря успешной деятельности активистов из числа «Братьев-мусульман» в Клубе преподавателей Каирского университета удалось добиться повышения заработной платы молодым преподавателям (низшего звена), обеспечить наиболее нуждающихся из них дешевыми квартирами и улучшить их медицинское обслуживание. Поэтому неудивительно, что уже во второй половине 1980-х годов ассоциации удалось установить свой полный контроль в советах правлений клубов преподавателей крупнейших университетов страны.

Не менее успешной была деятельность «Братьев-мусульман» в студенческих союзах и кампусах. В 1987 г. движение завоевало большинство мест в студенческих союзах университетов Каира, Александрии и аз-Заказика, а в 1988–1989 гг. оно контролировало также студенческие союзы Мансуры и мусульманского университета аль-Азхар. Пропаганда религиозного характера подкреплялась практической работой по улучшению материального положения студентов (обеспечение бесплатным медицинским обслуживанием, дешевыми учебниками и др.).

Но самым серьезным вызовом режиму оказалась кампания, развернутая ассоциацией по установлению контроля над синдикатами профессионалов, которые оказывали большое влияние на интеллектуальную жизнь страны. Умело проводя электоральную стратегию, «Братья-мусульмане» на протяжении 1990-х годов шаг за шагом одержали крупные победы на выборах руководящих советов синдикатов профессионалов, превратившись в доминирующую силу в главных объединениях лиц «свободных профессий» (врачей, инженеров, адвокатов, фармацевтов и научных работников). В условиях, когда авторитарное государство с неповоротливой бюрократией оказалось неспособным проводить эффективную политику по оказанию социальных услуг населению, исламисты создали специальную организацию, которая приняла на себя выполнение этой функции.

На начальном этапе своего присутствия в различных общественно-профессиональных организациях «Братья-мусульмане» демонстративно подчеркивали свою аполитичность, проявляя усердие лишь в сфере социального вспоможения. Результатом такой стратегии стало получение исламистами неформальной легитимности от общества, но не от государства. Эта законность становилась все более политизированной. Чтобы принудить государство официально признать их ассоциацию, «Братья-мусульмане» все шире стали использовать свою популярность и влияние в общественном пространстве для усиления теперь уже политического влияния.