"Вот тебе, бабушка .... или раз картошка, два картошка...

Лазарева Элеонора

На столе стоял графин с водой и я, понюхав, выпила, чтобы немного успокоиться. Переоделась в халат и легла под одеяло. Лиззи долго возилась, то всхлипывала, то молилась, потом затихла. А я думала, как выкрутиться без особых осложнений.

— Хорошо бы сбежать, но как и куда среди реки. Могла бы выпрыгнуть и поплыть, но вода холоднющая и утону через десять минут. Тем более не знаю, умеет ли плавать девчонка. Нет, это отпадает, — вздохнула и повернулась набок.

— Украсть лодку и тихо отплыть? Днем невозможно, а ночью сторожат около двери. Не выйдешь. Может

если причалят к берегу, тогда видно будет. Но хорошо, если бы была одна, а так вдвоем мгновенно не получится. Кричать о похищении, чтобы обратить хотя бы внимание, поплачусь Лиззой. И будет ли тот причал, еще вопрос. Может будут идти без остановок? Так. А если по прибытию? Это может сыграть. Придется смотреть по обстоятельствам.

Решив окончательно, вздохнула и закрыла глаза. И тут услышала, что-то дернулось в животе.

— Неужели? — прислушалась. Дернулось снова.

— Он живой, мой маленький дракончик! — чуть не закричала от радости и прислонила руку к животу.

— Ну? Давай еще раз, сынок.

И услышала вновь толчок. И потом тишина. Еще долгое время я лежала и прислушивалась к своему счастью.

И заснула.

Мне снился Алекс. Он держал на руках нашего мальчика и подбрасывал его вверх, а тот заливался веселым смехом. Я стояла рядом и радовалась вместе с ними. Потом они повернулись ко мне.

— Мы идем к тебе, родная. Потерпи немного.

И я проснулась. Было раннее утро. Корабль покачивался на волнах. Я посмотрела в окно. Там было пасмурно, и лил дождь. Так было и на душе. И только вспомнив о малыше, что вчера впервые толкнулся, я улыбнулась и положила ладонь на живот.

— Потерпи, сынок. Скоро папка твой, нас выручит, и мы будем вместе. Он обещал.

После завтрака, когда слуга вынес подносы из каюты, спустился Петер и махом руки выслал Лиззи из помещения.

— Лиззи, — остановила ее, — Не отходи далеко. Думаю, что здесь его сиятельство ненадолго.

Княжонок хмыкнул, но смолчал и сел, развалившись на стуле.

— Ну, и что ты решила? — ухмыльнулся он, точно зная, что у меня нет выхода.

— Что ж, — начала я, вздыхая и притворяясь подавленной, — У меня нет выхода. И я согласна. Но прошу выполнить некоторые мои просьбы.

— Какие? — оживился он.

— Ну, во-первых убери стражу от дверей хотя бы днем, это пугает мою служанку, во-вторых я хочу хоть на немного выходить на палубу и дышать воздухом. И в третьих. Мы будем приставать к берегу или пойдем без остановок?

— Отвечаю. Стражу уберу, но ходить по палубе будешь под охраной. А идти мы будем до самого места без остановок. Все? Или будут еще пожелания?

— Пока все.

— Я рад, что ты здравомыслящая женщина. И очень надеюсь, что ты не дашь мне повода тебя к чему-то принуждать. Что из этого получается, сама знаешь. Но теперь я буду наказывать не тебя, потому что ты мне нужна здоровой, а твою служанку и у тебя на глазах. А потом…не делай «потом». Поняла?

Он стоял напротив меня, в достаточно маленьком помещении, и от него разило такой страшной злобой, что у меня мороз шел по коже.

— Поняла, — пробормотала,

опустив глаза.

Он отступил и, открыв двери, крикнул:

— Давай сюда девчонку!

Спустился страж, в черной униформе, и волоком затащил упирающуюся Лиззи. Петер подошел к ней и ударил ее по лицу. Она упала бы на пол, если бы я ее не подхватила.

— Что ты делаешь? — закричала, придерживая от падения.

— Это пример для тебя, — зашипел зло, и увидела, как сузились его зрачки, и налилось кровью лицо.

Вот тут я испугалась. Он был таким же, как тогда в тот жуткий вечер утиной охоты.

— Поняла я, поняла, успокойся, — запричитала, загораживая собой девушку, — Она-то тут при чем?

— Я тебе все объяснил. Думаю, что ты усвоила.

Еще постояв немного, он резко развернулся и вышел.

— Боже, — взмолилась я, — За что мне все это.

И обессилено рухнула на стул.

Глава 22

Приведя себя в порядок и осмотрев щеку горничной, напоила ее успокаивающим настоем и приказала лечь на свое место, поспать. Сон хорошо залечивает физические и душевные раны.

Долго думала, вспоминая эту картину.

— Мразь! — сказала сквозь зубы и закрыла лицо ладонями.

— Что-то надо делать сейчас. Думай, мать, думай. Вспоминай свои любимые фэнтези и действия их героинь в экстремальных условиях и еще в своих, современных, тех, из твоего мира.

Встала и начала ходить, время от времени выглядывая в окно и на Лиззи. Она заснула и только иногда вздрагивала во сне.

— Бедная девочка, — думала я, укрывая ее пологом покрывала, — Не бойся, милая, я не оставлю тебя и что-нибудь придумаю. Не может же моя история закончится плохим концом. По закону жанра должен быть ХЭ.

Я выглянула в окно. Там было пасмурно, но тихо.

— Затишье перед бурей, — вдруг подумалось мне.

Опершись локтями о стол, глядела на серую воду и морщилась от невеселых мыслей.

— Нет. Пока не получается. В романах либо герой спасает любимую, либо она, применяя свою магическую силу, борется с негодяями. А мне куда там до них. Героя пока нет, и будет ли он и когда, а сил хватает только на помощь в росте растений и в коммерции.

Я замерла.

— Коммерция. Да-да. Именно к ней расположен мой дар. Значит, мыслить надо о договорах, деньгах. Вот. Деньги. Это мне и надо предложить кому-то из слуг либо матросов на корабле. Для этого выйти на палубу и оглядеться.

Я накинула на плечи теплую шаль и открыла дверь. Поднялась по ступеням и толкнула входную. Около нее никого не было. Оглянулась вокруг. Мой страж сидел недалеко на бухте канатов и внимательно глядел на меня. Кивнув в приветствии, я медленно начала обход палубы, приглядываясь к действиям матросов, и прислушиваясь к командам, стоявших на клотике, командирам. Приблизившись к борту, заглянула за него.

— Не стоит даже думать, госпожа Галина, — услышала тихий голос со спины, — и прошу вас не поворачиваться резко и пройти к носу судна. У меня для вас есть хорошие новости.