"Вот тебе, бабушка .... или раз картошка, два картошка...
Шрифт:
— Что, если княжонок ждет меня в храме и уже все готово к венчанию или как там у них все происходит? За все время проживания, я как-то даже не удостоила внимания самому свадебному обряду в храме. Что там происходит? Как в нашем православном или как в католическом? А может здесь вообще что-то совсем иное. И как будет реагировать кольцо Алекса, и будет ли?
Мысли толкались в голове, мешая друг другу и создавая хаос, а вместе с ним и тревогу. На душе было грустно и тоскливо, а главное подкатывало чувство безысходности.
Я прикрыла глаза и отдалась во власть покачиванию и поскрипыванию коляски. Почти задремала,
Наконец смогла рассмотреть этот местный храм. Он был расположен на окраине какого-то небольшого городка и сейчас в такую рань и слякоть, почти пуст. Видимо жители не часто посещали сие место обращения к местному Богу. Вокруг было пустынно, и только стоял шум от прибывшей группы. Петера не было видно.
— Видимо ждет меня внутри, — мелькнула здравая мысль.
Мрачно хмыкнув, взошла на крыльцо. Рядом с высокими дверями стоял служка в серой рясе. Капюшон был накинут на голову, и мне показалось, как из-под него метнулся быстрый взгляд в нашу сторону. Он толкнул двери и склонился в поклоне. Я увидела, что ростом он был небольшим.
— Местный гном? — подумала я и прошла вслед за слугой.
Мы вошли в помещение храма. Я никогда за все это время не посещала таких заведений. Ничем особенным оно меня не поразило, все было примерно, как и в католических церквях или как в немецких кирхах, только в уменьшенном состоянии. Абсолютно пустой зал, без кресел, только длинные лавки, разделенные проходом к пустынному постаменту, на котором стояло что-то похожее на подсвечники. Не было ни ступенек на амвон, ни постамента для служителя, ни его самого. На передней лавке сидели несколько стражей и пара местных жителей мужчина и женщина. Они настороженно и с опаской оглядывались на нетерпеливо ходящего рядом Петера и жались друг к другу. Видно было, что привели сюда без их согласия.
Увидев нас, княжонок вскинулся и похлопал в ладоши. Я удивилась его такому жесту.
— Неужели так рад меня приветствовать?
Но, увидев выходящего из-за боковой занавеси одетого в серую рясу мужчину, поняла, что так он подал тому сигнал.
Священник или как его там называют, нес в руках толстую то ли книгу, то ли тетрадь. Положив ее на стол перед собой, пригласил рукой на место, где нужно встать перед ним. Слуга развязал мне руки и подвел к Петеру. Тот, резко схватил меня за запястье и сжал его. Наклонившись, прошептал на ухо.
— Если будешь сопротивляться или говорить нет, то твоя служанка будет повешена здесь же, недалеко от кладбища.
— Нет, — вскрикнула я, испугавшись, — Нет, ты этого не сделаешь.
— Сделаю, еще как сделаю, — зло хмыкнул, и вновь сжал до боли руку, — Я свои обещания выполняю, а вот ты нет. И я это тебе еще припомню, моя дорогая.
Сердце мое ухнуло в пропасть, и я почувствовала себя почти в обмороке.
Но в это время в моем чреве вновь толкнулся тот, ради которого я готова на все. Резко очнувшись, взяла себя в руки.
— Нет, сволочь, ты от меня не дождешься подчинения. Мы еще поборемся.
И гордо выпрямилась.
— Начинайте! —
Тот кивнул головой и откинул капюшон, что скрывал его лицо.
Я опешила. Перед нами стоял …Алекс!
— Свадьбы не будет, — ухмыльнулся он, глядя на Петера, — Так как эта женщина уже замужем. За мной.
И кивнул кому-то головой. Тут же из-за боковых занавесей выбежали мужчины в костюмах, похожих на стражей, и начали вязать всех слуг княжонка, кроме местной пары.
Петер опомнился и, схватив меня за шею, прижал к себе спиной. В его руке оказался нож.
— Не подходи! — закричал он, поднеся нож к моему подбородку, — Иначе она будет ничьей женой.
У меня мелькнула жуткая мысль.
— Неужели и здесь все тот же вариант прикрытия себя женщиной? Ничего нового даже в этом мире, — крякнула и, вспомнив эпизод освобождения девушки из рук противника одного голливудского фильма, ударила каблуком по его сапогу. Раз и еще раз со всей своей силы. Он охнул и слегка ослабил хватку. Рука с ножом пошла вниз, и я перехватила ее двумя руками. Тут же подскочил Алекс и вывернул ему назад руку. Одной выхватил нож, а другой делая кулаком ему сильный хук в лицо. Тело Петера оторвалось от меня и врезалось в местный амвон. Потом сломанной куклой скатилось вниз, на пол. Тут же подскочили черные ниндзи Алекса и скрутили веревками конечности княжонка. Подняв вынесли его из помещения.
Я обессилено сидела на корточках возле амвона и растеряно смотрела на происходящее, все еще не понимая, что уже все позади: конец моим страданиям, конец моему похищению. Рядом со мной любимый мужчина и отец моего ребенка. Он пришел, он нас не бросил на растерзание и смерть. Опомнившись, закрыла лицо ладонями и разревелась вдрызг. Алекс поднял меня на руки и посадил к себе на колени. Вытирая слезы и подхватывая слезинки губами, приговаривал.
— Ну-ну, моя родная. Уже все, уже все закончилось. Успокойся, любимая. Я здесь и никому и никогда не дам тебя в обиду. Ты мне веришь?
Кивая сквозь слезы и уткнувшись ему в шею, припала к груди. Вскоре мои рыдания превратились во всхлипывания, и я начала успокаиваться в любимых объятиях.
— Все готово, ваше сиятельство, — раздался рядом голос стража, — Можно выдвигаться.
— Хорошо, — отозвался Алекс и, приподняв меня за подбородок, тихо сказал, — Едем, любимая. Мы едем домой.
Я кивнула и улыбнулась сквозь слезы.
— Ну, вот и хорошо, моя зеленоглазка. Я очень тебя люблю.
Поцеловав в мокрые глаза, встал и со мной на руках вышел из храма.
Я прикрыла глаза. Солнце вовсю сияло над нами. Прижавшись к груди своего мужа и защитника, я подумала.
— Все хорошо, что хорошо кончается.
Глава 26 ЭПИЛОГ
— «Ночь пришла на мягких лапах, дышит как медведь,
Мальчик создан, чтобы плакать, а мама, чтобы петь,
А ты, малыш, еще ни разу не ступал ногой,
Спи мой мальчик сероглазый, спи мой дорогой».
Я пела и смотрела на дорогой кулек, в котором лежал маленький дракон. В его серых, как и у отца, глазках еще не держался зрачок, меняя очертания с круглого на вертикальный. Он посопел и уснул. Тихонько положила его в кроватку, накрыв одеяльцем. Немного постояв, повернулась к постели, распахивая халат.