Вот тебе и сказка, Наташ
Шрифт:
А когда Осатин восстановил равновесие и огляделся, оказалось, что дед в кабинете не один, что он пригласил полюбоваться на очередного правнука-недоумка друзей. Таких же как сам древних и мерзких дедов, обожающих портить жизнь родственникам. Из дружественных родов. Дружественных! На самом деле зависимых и верных по тем или иным причинам. Осатин старался в причины не вдаваться, а то старый паук мог и к мозгоправу отправить, чтобы память подчистил. А там кто знает, подчистит что-то не то и будешь весело бегать в саду за бабочками, воображая себя собакой.
— Любопытно, — сказал
— Что скажешь? — спросил старый паук и улыбнулся, из-за чего сразу стал похож на печеное яблоко.
— Правильное проклятье, с условием. Было бы без условия, любая ведьма бы его на раз сняла. А тут условие надо выполнить и само пропадет.
— Тошши, так выходит, ежели я тебя прокляну и придумаю условие для снятия, то ты так и останешься трухлявым пнем, и никто не расколдует? — спросил еще один дед, весь такой серый, словно кто-то пылью посыпал, и его Осатин точно не знал.
— Ты не сможешь, — отмахнулся великий маг. — И я не смогу. Там момент надо почувствовать. Тот момент, когда условие можно вплести. А это только ведьмы умеют.
— Или девки с тем интересным амулетом, — проскрипел еще один дед. — А ты не хуже меня знаешь Косика нашего. Не оставил бы он ведьму.
— Так! — хлопнул ладонью по столу старый паук, часть дедов даже синхронно подпрыгнули, привычка у них, наверное, такая. — Так. Ты! — крючковатый палец указал на Осатина. — Вернешься в академию и, где эта девчонка любит бывать? В библиотеке?
Он посмотрел на толстячка, прячущего лысину под нелепой красной шапочкой и тот в ответ что-то невнятно пробормотал.
— Отлично, значит ты сидишь в библиотеке, изображаешь хоть духа, хоть демона и стараешься вернуть хорошие отношения с девчонкой!
Осатин на прадеда вылупился, как та жаба на приближающееся колесо, которое ее вот-вот раздавит.
— Зачем? — спросил осторожно и даже не стал говорить, что на высокой горе эту дуру видел, в ледяном гробу, хотя очень хотелось.
— Не твое дело, болван! — припечатал паук. — Если сумеешь опять убедить ее в своей бесконечной любви, вообще хорошо будет. Расскажи ей сказочки про то, что тебя заставили от нее уйти, девчонки такое любят. Жалеть будет. Можешь даже сказать, что я пообещал тебя в противном случае лишить памяти и где-то запереть. От меня не убудет.
— Это поможет мне вернуть внешность? — спросил Осатин.
— Да какая разница?! — удивился дед, что правнук думает о такой ерунде. — Может и поможет. А может нет. Смотря какое условие. Главное, чтобы она опять тебе доверять начала, понял, олух? Приложи все усилия. Подружись. Раскайся. Да хоть слезливые стишки сочиняй и подкладывай ей в книги. Чтобы вернул ее расположение. Иди!
Глава 9
Правила безопасности для девушек, отправляющихся на праздник
Наташа никогда не любила химию. Даже опыты, в результате которых жидкости меняли цвет, из колб шла пена и случались прочие «интересности»
А теперь оказалось, что травоведение, особенно его практическая часть, гораздо хуже. Потому что, по сути, это была та же химия, только с травами, которые могут реагировать на такой интересный катализатор, как магия, а могут и не реагировать. И для начала нужно разобраться, которая из двух абсолютно одинаковых на вид сушеных веточек отреагирует. Потом нужно разобраться в их сочетании. Потому что химия! И нет, травы не взрываются, но вот отравить юного травоведа могут запросто. Или обжечь, как кислотой, неожиданно вспенившись. Или выпрыгнуть из котла и прожечь в полу огромную дыру.
В общем, сегодня Наташа наконец поняла, почему рабочие лаборатории травоведов находятся в подвале и оснащены мощнейшей вытяжкой на магической тяге. Хорошо хоть не ее мешанина выпрыгнула, прожгла, а потом начала испускать фиолетовый туман и страшно вонять.
— Не дышать! — прогнусавила вечно простуженная младшая преподавательница и щелкнула пальцами, добавляя вытяжке мощности.
Дым послушно потянулся в неведомые дали, сообщенные с вытяжкой. Студенты, успевшие отбежать от дыма как можно дальше и прижаться к стенам, послушно постарались не дышать.
— Оно не ядовитое, просто головы болеть будут, — прогнусавила храбрая преподавательница, успевшая провести ладонью рядом с дымом и перевернуть ногой котел. — Ладно, выходим, это надолго. Надеюсь, лаборатория не провоняется вусмерть, — решила она, покрутившись немного у дыры в полу и махнула рукой в сторону двери.
Студенты не стали ждать, пока она передумает и радостно туда ломанулись.
— По одному! Вынесете косяк, из своего кармана ремонт оплатите!
В общем, лабораторная по весенним лесным травам накрылась котлом, медным. Преподавательница, вышедшая последней, посмотрела на неудачницу, умудрившуюся намешать что-то настолько не то, что всем пришлось эвакуироваться из подвала, потом махнула рукой и велела:
— В верхнюю лабораторию, все. Проводим опрос по всесезонным травам, потом описываем, анализируем и сравниваем!
Наташа мысленно застонала. Она половину этих трав вообще не помнила, а вторую не смогла бы узнать и под страхом расстрела. Она в этом была уверена. Сено, оно сено и есть.
На полпути в верхнюю лабораторию под потолком появилась наглая кошачья морда, расплывавшаяся по краях туманом, а потом откуда-то выбежала знакомая бело-рыжая мышка и ловко, по штанине, забралась Наташе в карман. Кот, увидев этот цирковой номер, даже проявился полностью и стал красться по потолку над головами студентов, явно проявляя нездоровый интерес к мышке. И Наташа изо всех сил старалась на него не смотреть, чтобы не привлечь внимания окружающих. А кот в какой-то момент, как назло, начал топать. И этот топот эхом разносился по широкому коридору, выложенному мрамором со всех сторон, даже на потолке были приклеены мраморные пластинки. Звучало очень загадочно и жутковато. Студенты притихли и ускорили шаг. А и без того злая преподавательница догадалась посмотреть на потолок и проворчала что-то о том, что нажалуется ректору лично. На кота это никакого впечатления не произвело. И туманом он рассеялся, когда мраморный коридор закончился и началась лестница.