Вовка-центровой
Шрифт:
Прошло еще два дня. Моросил мелкий дождик, но из-за сильного ветра он как иголками колол лица летчиков, стоявших на летном поле. Небольшой транспортный самолет только что приземлился и сейчас разворачивался, чтобы подъехать к встречающим.
Вот заглох мотор, открылась дверь, и по скинутому трапу вниз спустился молодой человек в генеральской форме. К нему сразу подошел седоватый полковник и, отдав честь, принялся докладывать. Но генерал, засмеявшись, сказал:
— Коля, брось тянуться, я рад тебя видеть, ведь в сорок пятом последний раз встречались.
Пока они оживленно беседовали, из самолета вышел гражданский, мужчина около пятидесяти лет в плаще и шляпе, и принялся с любопытством оглядываться по сторонам.
Генерал повернулся к нему и сказал:
— Борис Андреевич, знакомься, это мой фронтовой товарищ Николай Герасименко, а ныне командир летной части. Коля, прости, но не получилось с игроками, сам понимаешь, сейчас некогда им. Но вот Борис Андреевич Аркадьев, главный тренер ЦДКА, любезно согласился слетать со мной сюда на несколько дней. Хочет он посмотреть, как у вас дела с подготовкой молодежи обстоят. Так что знакомьтесь.
Фамилия произвела впечатление на летчиков, и они начали переглядываться.
— Коля, ну давай докладывай, какие планы на сегодня. Зная тебя, не сомневаюсь, что все проработано до мелочей.
— Так точно, товарищ генерал, — лаконично ответил полковник.
— Николай Петрович, ты что, поссориться со мной хочешь? — с нажимом произнес Сталин. — Когда-то я для тебя Васей был.
— Ну, тогда Василий Сталин был еще не генерал, — улыбаясь, сказал Герасименко. — Ладно, слушай, через два часа мы едем на стадион. Сегодня наша команда играет с заводскими ребятами. Там команда одно название, ее, по моим сведениям, кое-как слепили месяц назад. Но вот каким-то чудом они прорвались через отборочные игры, и сегодня первая игра, вышло в финал восемь команд, и теперь будем играть по круговой системе. Наш тренер сказал, что сегодня проблем победить не будет.
— Это что же, — неожиданно спросил Аркадьев, — он и команду так настраивал?
— А что? — удивился полковник. — Он чистую правду сказал.
— Ну-ну, — сказал тренер, — мне кажется, что надо настраивать команду на победу, но не уважать противника нельзя ни в коем случае.
— Это все хорошо, — прервал разговор Сталин, — а какие дальнейшие планы на сегодняшний день?
Герасименко улыбнулся.
— Что же, для начала сейчас едем в городок, в офицерской столовой пообедаем, потом зайдем в спортклуб, покажу, как мы всё обустроили. Ну, а затем на футбол. Организаторы, как узнали о твоем приезде, сразу этот матч на центральный стадион «Локомотив» перенесли, по идее-то он должен был на запасном поле проходить.
Когда они зашли в столовую, там все сверкало и блестело. Старшина — главный повар в белоснежной куртке и колпаке, стоял впереди официанток, которые были в симпатичных платьишках и не менее белоснежных передниках и кокошниках.
Когда повар начал рапортовать, Василий Иосифович махнул рукой.
— Все в порядке, старшина, чем сегодня угощаешь?
— Рыбный день, товарищ генерал, — бодро ответил тот и показал рукой на столы, на которых лежали осетры, стерлядка, в кастрюлях дымилась уха, и среди этого рыбного изобилия стояли
— Опять икра, — тоскливо произнес генерал, — у вас что, даже холодца нет?
Полковник улыбнулся.
— Да будет тебе холодец и огурчики малосольные тоже.
Василий Иосифович плотоядно посмотрел на стол и предвкушающе потер руки.
— Товарищ генерал, — спокойно сказал Аркадьев, стоявший рядом, — вы только, пожалуйста, не забудьте, что нам еще на футбол.
— Да помню я все, Борис Андреевич, не волнуйся. Сейчас перекусим и вперед, — ответил Сталин.
Обед прошел в теплой и дружеской обстановке. Но все же увлекшемуся гостю пришлось напомнить о времени, и он в сопровождении командного состава части внимательно осмотрел помещения спортклуба, футбольное поле и хоккейную коробку. Осмотром он остался доволен и сообщил, что обязательно отметит полезные инициативы командования. После чего все отбыли на стадион.
К удивлению гостя, около стадиона было довольно много народа, большая часть которого была подростками. Они, приехав из разных районов города, стояли кучками, о чем-то переговариваясь, и потихоньку двигались к входу.
— Однако, — удивленно сказал генерал, — я не думал, что этот турнир так посещается.
Герасименко пожал плечами.
— Я вообще-то в первый раз пришел, мне говорили, что на отборочные игры не очень много зрителей приходило. Но сегодня первая игра второго круга, и она уже привлекла внимание.
Когда они пробирались к своим местам, бодрая музыка, льющаяся из громкоговорителя, внезапно прекратилась и взволнованный женский голос произнес:
— Товарищи, сегодня на футбольном матче присутствуют гости из Москвы. К нам приехал поболеть за своих летчиков сам Василий Иосифович Сталин. Поприветствуем нашего гостя!
И стадион взорвался приветственными криками.
Недовольный генерал помахал рукой, чем вызвал новый шквал приветствий.
— Не могли по-тихому все это сделать, — пробурчал он в сторону Герасименко.
Тот виновато пожал плечами.
— Не получилось по-тихому, — ответил он.
Устроившись на неудобных деревянных скамейках, гости начали разглядывать стадион, который, собственно, ничем не отличался от десятков других виденных ими. Так как он не был заполнен полностью, то болельщики без подсказок распределились по трибунам. С одной стороны сконцентрировались летчики, родители, родственники, друзья игроков.
С другой стороны сидели такие же родственники и друзья заводских игроков. Но все же молодежь города большей частью уселась туда.
— Я смотрю, у вас болельщиков меньше, чем у заводчан, — намекнул Сталин.
— Ну так, что же сделаешь, — со вздохом сказал Герасименко, — они за своих болеют. Если бы наша команда сейчас с иногородними играла, тогда все бы за нас болели.
Но в это время раздались звуки известного марша, и под него на поле выбежали игроки обеих команд.
— Слушай, Коля, откуда ты такую форму ребятам раздобыл, да еще с номерами, — спросил генерал у своего приятеля, — я думал, у вас без номеров еще играют.