Вовка - сын командира, или необыкновенные приключения в тылу врага
Шрифт:
Девочка показала на обугленное дерево, то самое, которое недавно Вовка тряс, сгоняя курицу. Около него в куче пепла и золы стояла печь с высокой трубой.
— Тасюшка! Где ты, моя деточка? — раздался, словно из–под земли, сухой старушечий голос.
— Я тута, бабуня! — оживленно ответила девочка. — К нам пришли два мальчика. Ихнюю деревню тоже сожгли.
Из–за печки, опираясь на палку, вышла старуха. Высокая, жилистая, в рваной одежде. Она пристально посмотрела на ребят.
— Чьи будете?
Мальчишки притихли под ее строгим
— Мы, бабушка, детдомовские.
Санька испуганно глянул на Вовку и проглотил слова, которые чуть не сорвались у него с языка.
— Это из какого же детдома вы будете? — сурово спросила старуха, подозрительно поглядывая на мальчишек.
— Как из какого?.. Из нашего, — чуть замешкавшись, ответил Вовка, — имени Горького…
В разговор вмешался Санька. Он поспешно назвал районный центр, куда не раз ездил с отцом и где действительно был детдом.
Старухины глаза стали добрыми. Она всплеснула руками.
— Горемышные! Аж оттуда и пешком шли?
– — Шли, бабушка, — ответил Санька, входя в роль. — Чего ж нам было делать, раз отстали. Детдом–то уехал.
— Даже хлеба не было, — добавил Вовка, вспоминая сумку с едой, которую пришлось бросить в лесу. — Два дня ничего не ели.
— И-и, горемышные! — повторила старуха. — Еду–то найти здесь можно, да только не следует вам задерживаться. Тасюшка, — обратилась она к внучке, — отведи сироток к Серафимовне. У нее печка совсем цела. Пошарьте, авось чего найдете.
Друзья последовали за девочкой.
— А Серафимовна ругаться не будет? — опасливо спросил Вовка, оглядываясь по сторонам.
— Что ты? — возразила девчушка. — Ихнюю семью немцы сожгли. Со всей деревни только мы с бабушкой остались.
В печи действительно стояло несколько чугунков с едой, каравай домашнего хлеба и две крынки с топленым молоком.
Вовка и Санька, к удивлению девочки, опорожнили два чугунка и обе крынки и, кряхтя от удовольствия, улеглись тут же на грязной широкой лежанке.
Подошла старуха.
— Не зазевывайтесь, сиротки, — озабоченно сказала она, — отдохнули малость — и с богом. У нас тут опасно. Немцы кругом. Земля смертью дышит. Вон там, у Черного озера, наши с немцами бой вели, — она показала в сторону березовой рощи. — Туда не ходите, там снаряды всякие и мины, надысь Степанидину корову там разорвало. И туда не ходите, — она показала в противоположную сторону. — Там за лесом, на ржаном поле, немцы кольев понатыкали, колючкой железной вокруг пообтянули и согнали туда, изверги окаянные, множество люду. Вышки понастроили с пулеметами и пушками. Каждый божий день стреляют наших, ироды проклятые, чтобы у них руки поотсохли, глаза повылазили!
Старуха долго ругала фашистов, а мальчишки тем временем набивали карманы остатками еды. Потом старуха вывела их на бывшую околицу деревни.
— Вот так по солнцу пряменько и идите.
— Спасибо, бабушка! — поблагодарили ее ребята и зашагали к лесу.
Войдя в лес, братья понимающе переглянулись и повернули к березовой роще.
— Где–то тут озеро, — сказал Вовка.
— Пошли напрямик, — махнул Санька.
Опытным глазом он нашел еле заметную тропку, которая повела их, петляя между стволами деревьев и колючим кустарником. Ребята двигались с предосторожностями, все время оглядываясь по сторонам и внимательно глядя под ноги.
Впереди сквозь стволы деревьев блеснуло озеро. Ребята подошли ближе. Оно было светлым, как зеркало, обрамленное темной каймой леса.
— Почему его назвали Черным? — удивился Вовка. — Я бы назвал его серебристым. Ишь, как блестит.
Вдруг со стороны просеки донеслись голоса. Санька приложил палец к губам:
— Тсс! Немцы!
Ребята шмыгнули в густые кусты. Затрещали сухие сучья, послышались тяжелые шаги.
Пятеро немцев прошли мимо притаившихся мальчишек. Вовка обратил внимание на их петлицы с двумя немецкими буквами «СС».
Когда солдаты скрылись из виду, ребята вылезли из кустов и, посмотрев, куда ушли фашисты, стали осторожно пробираться в противоположную сторону.
В траве то и дело попадались гильзы, осколки снарядов. У ребят разгорелись глаза. Да, здесь недавно шел бой. Наконец–то они добрались до нужного им места!
Мальчишки, не задумываясь, спрыгнули в первый попавшийся окоп.
— Ты, Санька, иди налево, а я направо, — предложил Вовка. — Дойдем до конца окопа — и назад. Договорились?
— А винтовки брать? — спросил шепотом Санька.
— Только по одной.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ,
в которой Вовка становится командиром танка
Вовка медленно шел по окопу, разгребая землю палкой, заглядывая в каждый закоулок. Нашел несколько гранат, три винтовки, разбитый станковый пулемет. Добрался до конца окопа. Нагруженный винтовками и подсумками с патронами, он повернул назад. Обходя воронку, которая разворотила окоп, Вовка увидел полузасыпанную землей кожаную кобуру. Потрогал ее носком ботинка. Она плотно сидела в земле.
Вовка вынул тесак и стал выковыривать кобуру из земли. Она была небольшой, но тяжелой. Вовка рукавом стер глину, расстегнул кнопку и тихо присвистнул:
— Вот это да!
Пистолет был маленький, на рукоятке сверкала металлическая планка с надписью не по–русски.
«Хорошая вещь, — подумал Вовка и тут же вспомнил: — Кажется, называется браунинг!» У дяди Коли, командира полка, в котором служил отец, он видел похожий. Вовка осмотрел кобуру. В небольшом карманчике лежала запасная обойма.