Вовка в Троеклятом
Шрифт:
Ничего мудреного в моей идее не было. Просто, взглянув на сиротливо торчащий посреди площади эшафот, я вспомнил, что вели меня на казнь по подземным коридорам скорей всего из темницы лабиринта. Следовало проверить этот проход.
— Понимаешь, на днях мне тут голову срубили, так на эшафот доставили подземным ходом. Дорогу я не помню, обкумаренный был. Но, кажется мы там не сильно петляли. Хочу проверить, можно ли этим ходом проникнуть во дворец.
— Пошли, проверим, — живо согласилась начавшая скучать ведьма.
— Внимания привлекать нельзя. Если этот ход забыли заблокировать, то заметив,
— Так ты ж вчера говорил, что у тебя есть шапка-невидимка. Я свою тоже прихватила.
— Все верно. Но, вдруг, кто из дозорных увидит, как мы люк открывать будем. Надо их как-то отвлечь.
— Отвлечь… — задумчиво повторила ведьма, — это мы сейчас устроим… пошли.
Минут через десять стражники, наблюдающие за подступами к дворцу со стороны площади, не заметили, как люк в центре помоста на некоторое время приоткрылся и вновь занял свое место. Их внимание было приковано к участку площади, метрах в ста правее эшафота. Там три огромных хряка, которых все знали, как солидных и уважаемых хозяев дорогого респектабельного отеля, под аккомпанемент собственного похрюкивания отплясывали Летку-Еньку.
— Как вы думаете, они когда-нибудь угомонятся? — Спросила Яна своих товарищей по несчастью.
— Думаю, когда нас словят, — предположил Серенький, — никак не раньше.
Васька только пожал плечами.
Если бы не солдат, их уже давно бы поймали. Ни кто не мог предположить, что чернокожих окажется так много. Еще сутки назад ведьма с медведем преспокойно расхаживали по дворцу, опасаясь лишь наткнуться на случайного прохожего. А теперь хоромы напоминали развороченный муравейник. В каждом дверном проеме находилось не менее трех телохранителей, живой стеной преграждая путь. И бесчисленное множество их собратьев сновали по всему дворцу, снова и снова обыскивая все укромные уголки.
Иван еле-еле успел вывести беглецов из лабиринта и спрятать в их теперешнем укрытии.
Про это место знали только два человека. Солдат и воевода. Следует заметить, что без последнего, это убежище вообще не существовало бы. Федот всегда был неравнодушен к драгоценным металлам, и еще до того, как узнал о тайной сокровищнице Емели, всячески пытался обогатиться. А так как кроме воровства, он не знал другого способа завладеть приличным состоянием, то старался делать это незаметно.
Огромная золотая статуя, расположенная в одном из залов, была для воеводы подарком судьбы. Конечно. О том чтобы украсть весь монумент не было и речи. Без колдовства многотонную махину невозможно было даже сдвинуть с места. Да и пропажу сразу заметили бы. Однако, когда дело касалось золота, Федот проявлял незаурядную смекалку и терпение. День за днем, в течение длительного времени, он упорно выбирал сердцевину, превращая монолит в полую оболочку.
Пятиметровое изваяние изображало сидящего на небольшом возвышении раскоряченного до неприличия осла. Секретный лаз находился в основании монумента, прямо за свисающими ослиными причиндалами. Так как воевода проделывал ход под собственные габариты, то и Серенький, хотя и не без труда, смог протиснуться внутрь лопоухой статуи.
Размеры изваяния и жадность воеводы позволили беглецам чувствовать себя в ослиной
Предусмотрительный медведь, как только они оказались в столь живописном пристанище, запалил свечку, отыскавшуюся в недрах котомки. За происходящим по ту сторону золотого барьера можно было наблюдать через небольшие отверстия, просверленные осторожным Федотом. Все в той же котомке было что выпить и чем закусить, так что голодная и трезвая смерть пока им тоже не грозила.
Неизвестность и вынужденное бездействие были главными врагами на данный момент. Прошло уже несколько часов, но изменений не предвиделось. Все так же сновали чернокожие воины, разыскивая беглецов. И от солдата тоже не было никаких вестей.
— С одной стороны даже интересно оказаться в таком месте одновременно и в прямом, и в переносном смысле, но чтобы так надолго…, - Серенький отхлебнул водки и протянул бутылку Ваське.
Тот хотел было принять сосуд, но, вдруг, замер и насторожился. На кошачьей морде не было и тени испуга. Наоборот, выражение было словно у пацана, разбившего дорогую вазу и вместо жестокого наказания получившего подарок. И тут же появилась причина приятного удивления Василия: тонкий золотой лист, прикрывающий ход приподнялся, пропустив неожиданную гостью и снова опустился на место.
— Марго! Как ты сюда попала? И вообще, что ты тут делаешь? — Яна была удивлена не менее своих спутников.
— Привет вам принесла от Яги и некоего Сантехника.
— Где он?!
— Тут недалеко отель есть…
— У трех поросят?
— Хозяева поменялись, но помещение то самое.
— А что вам понадобилось от Вовки?
— Не нам, а ему. Мы дома сидели. Никого не трогали, когда он вчера к нам заявился на ночь глядя.
— И что?!
— Не волнуйся, он за ужином так наклюкался, что еле до кровати дошел.
— Это еще ничего не значит!
— Потише можно? — Попытался вмешаться Серенький, но Яна от него только отмахнулась.
— Я же говорю, не волнуйся. Вовка улегся спать, а Яга — на метлу и до утра не показывалась. Так что твои опасения и подозрения беспочвенны.
— Ладно, рассказывай, — так же быстро, как и вспылила приступом ревности, успокоилась Яна.
Марго рассказала о перипетиях сегодняшнего утра, в конце добавив:
— Здесь, где-то во дворце, птичка ваша летает. Но о том, что вы находитесь в таком месте, даже в его похабную голову мысль не придет.
— А ты-то как нас отыскала?
Кошка бросила быстрый взгляд на Ваську. Этого было достаточно.
Яна укоризненно посмотрела на кота, который тут же принялся оправдываться:
— Я же не кастратик какой-нибудь, и мои звериные инстинкты обязывают обозначать свою территорию… Даже если это не моя территория.
— Да, ладно, тебе, — улыбнулась ведьма, — тем более твои инстинкты нам только помогли.
— Что-нибудь передать на «волю»? Пойду я. Место как-то не располагает долго у вас тут засиживаться.