Вовка в Троеклятом
Шрифт:
— Не полечу! Не люблю я эти все ваши колдовские штучки-дрючки.
— Не волнуйся, Вань. Сначала выслушай…
Через несколько минут был найден компромиссный вариант. Солдат шел, одной рукой придерживая и направляя послушно парящую рядом метлу, на которой Висела, согнутая пополам бесчувственная Клара.
— Вась, проводи из дворца и сразу назад.
— Ваньша! Стой!
Солдат слегка вздрогнул и потянул саблю из ножен, но увидев, что это всего-навсего Федот, вернул наполовину обнаженный
— Что тебе?
— Хочу знать, куда намылился?
— Дела у меня, сам не видишь что ли?
Федот видел. Зад висящей на метле Клары находился как раз на уровне глаз воеводы.
— А служба?
— Мне отдохнуть требуется. Не отпустишь, совсем уйду и не вернусь боле.
— А как же я без тебя? Больше никому верить нельзя, кругом одни предатели.
— Кто б говорил, — хмыкнул Иван.
Но Федот не обратил на явный намек никакого внимания. Поняв, что ни угрозы, ни посулы на солдата не подействуют, военачальник принялся ныть, в надежде разжалобить верного служаку:
— Я без тебя тут пропаду. Кто подскажет правильное решение, совет нужный даст…
— Дохрена ты меня слушаешься. Только и приходится выковыривать твою задницу из разных непоняток… Сказал ухожу, значит, ухожу. А совет напоследок могу дать, хочешь?
— Да!
— Сейчас, когда негритосы свалили, вся охрана и оборона — на тебе. Ты теперь не декоративный воевода, а сила и оплот власти. Вот и проведи смотр своего воинства. А то они только бражничают, с тех пор, как появилась гвардия. Ну, ладно, я пошел…
Иван решительно свернул в один из боковых коридоров, ведущих к служебному выходу.
Вернулся кот.
— Ну, как? Без приключений?
— Все путем. Воевода было пристал, но Ванька его махом отшил.
— На площади что?
— Умындили негритосы.
— А Вовка?
— Стоит себе на эшафоте, нашего балабола слушает.
— Значит, действительно, все путем. Эх! Теперь бы джиннову бутылку заполучить. Одна идейка на этот счет у меня имеется…Пошли?
Хоттабыч проводил взглядом дружную компанию и, тяжко вздохнув, отправился следом. Вздыхал он не оттого, что что-то не нравилось. Наоборот, пока все складывалось хорошо. Недавно обретенные тайные союзники не разочаровывали, а с каждой минутой вызывали все больше симпатий. И несмотря на отсутствие логики и предсказуемости в их поступках, у них все получалось.
И сейчас, когда больше нет гвардейцев и бывшие узники имеют возможность не просто ускользнуть из дворца, а торжественно выйти через главные ворота (обленившиеся Федотовы стражники, скорей всего, разбегутся при виде медведя), они пошли решать его, Хоттабыча, проблему.
Вздыхал он и не потому что размышлял над тем, как бы поступил, окажись на их месте. Каждый должен быть тем, кто он есть. И примерять на себя чужую судьбу было не в его правилах.
Волновало другое. Что бы он сделал, обернись
Теперь же, в свете открывшихся качеств своих друзей-недругов, Хоттабыч был растерян. Он решил пока ничего не предпринимать, оставаясь сторонним наблюдателем. И молил судьбу, чтобы она не поставила его вновь перед подобной дилеммой, чтобы не пришлось делать тяжкий выбор.
Последний гвардеец покинул площадь. Следом направился небольшой отряд, состоящий из маркитантов, проституток и мародеров. Народ при виде многочисленного отряда воинов, решил, что намечается очередная война и выделил на благое дело своих добровольцев.
Карл тоскливо посмотрел вслед черной змеей извивающейся колонне возвращающихся на родину принцев.
— Плюнуть бы на все и вместе с ними отпр-равиться в Афр-рику.
— Там жарко.
— Зато стр-раусы водятся.
— И что?
— Как что? Они же жуткие менжотр-рики.
— Кто они?
— Мен-жот-р-ри-ки, — по слогам повторил ворон, кажется где-то в недрах его сознания я заработал почетное звание непревзойденного тупицы и недотепы, так он на меня посмотрел. — Это значит — менжуются, то есть боятся всего. Стоит их чуть-чуть пугнуть, они ср-разу мор-рдой в песок — р-раз. Пр-рячутся. А то, что потр-ребно — снар-ружи. И главное, никаких возр-ражений. Попр-робуй поотнекиваться, когда башка закопана.
— А знаешь, какие пинки они раздавать умеют? Человека насмерть запросто.
— Так они ж летать не умеют!
— Зато бегают, быстрей чем ты летаешь. Загонят в савану, где ни единого деревца, на котором передохнуть можно, и забьют обессиленного за нанесенные оскорбления.
— А я не буду ничего такого делать, за что в савану положено загонять.
— А на фига тогда лететь?
— Гм… Да и война кр-ругом. Без меня может и спр-равитесь, но пр-ридется ох, как несладко. Ладно, остаюсь. Вовка, а этот негр-ритос пр-равду говор-рил?
— Ты про что?
— Пр-ро то что в Афр-рике кр-роме стр-раусов есть большие злые кр-рокодилы?
— Ну, да.
— Значит у нас водятся маленькие и добр-рые…
— Здесь есть крокодилы?
— Не знаю, как насчет демогр-рафического взр-рыва, но одного видел. Добр-рого и маленького. Чуть повыше нашего медведя. Я его на днях встр-ретил. У вор-рот. Когда за ваши шкур-ры денюжки с желаниями пообещали. Нар-род тогда поволок всяку гадость в хозяйстве непотр-ребную, надеясь обманным путем заполучить нагр-раду. А этот добр-рый кр-рокодил несколько р-раз пытался Гвидоновского отпр-рыска пр-ристр-роить.