Вовка в Троеклятом
Шрифт:
Еще большая опасность крылась в наличии проклятого кошеля. Если я, неискушенный в подобных мероприятиях, смог завладеть им (правда не без помощи), то что стоит кому-то другому повторить наш опыт?
План начал только зарождаться, но я уже приступил к его осуществлению.
— Все сюда. Не толкаться. Без суеты. — Скомандовал я в раскрытый мешочек, произнося слова отчетливо, почти по слогам.
Не лишним было бы поинтересоваться судьбой Чернокнижника, хотя, скорей всего, сверзнувшись с такой высоты, он из колдунов переквалифицировался в лепешки. Но как и многие архитектурные детали данного
Да и других проблем, кроме выглядывания в окна у друзей было предостаточно. В любой момент в зал могли вернуться гвардейцы или чародеи. Да мало ли кто…
Возвращаться в ослиную задницу не хотелось никому. Причем, пришлось бы затаскивать туда и Клару, что представлялось довольно непростой задачей. Ограничились тем, что отволокли глупо улыбающуюся мстительницу в укромный уголок, расположенный за вислоухим исполином. В отличие от предыдущего убежища, новое укрытие могло оставаться незамеченным только для транзитных посетителей зала. Но если негры возобновят тотальный обыск, не было даже призрачной надежды сохранить свое инкогнито.
Васька и Марго разведали обстановку в смежных помещениях. Там все было по-прежнему. Серенький еще раз пообзывал себя всякими разными словами, за то, что поспешил вышвырнуть гаденыша.
Вдруг двери распахнулись, и появились телохранители. Беглецы затаили дыхание, а медведь собрался дорого продать свою свободу. Но темнокожие воины уже никого не искали, а неторопливо шли. Все в одном направлении. Из этого следовало, что им был отдан новый приказ. Но какой и кем?
Поток гвардейцев иссяк, но друзья не торопились покидать убежище.
Ворота распахнулись и показались первые гвардейцы. Они шли чинно, как и было велено. Не прошло и минуты, как черные тела уже заполонили всю лестницу, а из дворца все выходили и выходили рабы жемчужин.
Карл, не забывший поставленной перед ним задачи, кажется, нашел способ ее разрешить. Громко, чтобы дошло до бесчувственных близнецов, он повел хлебосольную речь:
— Сюда р-ребятушки! От пуза, конечно, не нажр-ретесь, но по кусочку всем хватит. Хотя бы попр-робовать. Сальце отменное.
Хряки поочередно дернулись, как от электрошока, а ворон между тем продолжал, обращаясь теперь к Соловушке:
— Знаешь, как хохлы сало любят? Медом не кор-рми (это уже Вини Пуху), желудями, кстати, тоже (Пятачку), а дай шмат позабор-ристее, желательно с пр-рор-резью. Но схавают и без пр-рор-рези.
— Язве это хохлы?!
— А то кто ж? Самые натур-ральные хохлы. Только почер-рнели… От голода.
Хрюшки начали приходить в себя. Им не верилось, что ворон говорит правду, но удостовериться в этом не мешало. Когда же они увидели массу черных здоровяков, степенно надвигающихся прямо на них, то, позабыв о своем высшем предназначении и о более величественном, но менее удобном способе передвижения, бросились спасаться от поедания на всех четырех копытцах. Но и новые хозяева во главе с Соловушкой не дремали. Последнее что я увидел перед тем как со всех сторон меня обступили безмолвные воины, это троих приятелей, скачущих, словно залихватские ковбои, на близнецах в сторону отеля, управляя норовистыми хряками, держа
Гвардейцы окружили меня плотным кольцом, оставив свободное пространство не более двух метров в диаметре.
— Яга, ты здесь?
— Мне свинюшки не досталось.
— Пошли на эшафот. Посмотрим сверху, сколько их.
— Согласна, а то потопчут гады.
— Дорогу мне! — Приказал я и направился в сторону возвышения.
Воины расступались, освобождая нам проход, затем вновь смыкали свои плотные ряды.
— Сбился к едр-рене-фене, — приземлившись мне на плечо пожаловался ворон. — Хотел пер-ресчитать, а они все выходят и выходят… Вовка, а пр-равда, они тепер-рь тебя слушаются, как собачонки? Одолжи одного!
— Зачем?
— Я с ним к индюку слетаю, р-раз ты сам не хочешь…
— Никаких индюков. Лучше взлети и посмотри, правильно ли мы идем к эшафоту. Штурманом будешь.
С высоты лобного места стало понятно, почему так обиделся Чернокнижник. Потерять такую силищу! Воины заполонили всю площадь. Они стояли спокойной темной массой, окружавшей эшафот со всех сторон. Посмотрев по сторонам я заметил, что не все так спокойно. В одном из направлений происходила какая-то возня.
— Карлуха, слетай, узнай в чем там дело.
— А штур-рманам р-разве полагается выполнять мелкие пор-ручения? — Из вредности спросил ворон, но тут же полетел разбираться.
Вернулся быстро.
— Ну, что там?
— Дор-рогу заказывал?
— В смысле?
— В пр-рямом. Тр-ребовал, чтобы тебе пр-редоставили дор-рогу?
— Я имел ввиду, чтобы дали пройти…
— В следующий р-раз объясняй этим остолопам поконкр-ретней. Они уже пол-улицы р-разобр-рали и волокут сюда.
В подтверждение слов ворона появились первые арапы с булыжниками. Они укладывали камни к подножию эшафота и отправлялись за новой порцией.
— Хватит! Мне не нужна дорога! Прекратить! Ничего не делать, только слушать!
— Прежде чем начнешь говорить, подумай, — не без сарказма посоветовала Яга.
Так я и сделал. Решил, что лучше всего для начала иметь дело только с одним телохранителем. В случае чего (если я что-нибудь не то ляпну, что будет неверно истолковано), один воин не успеет сильно напортачить.
Я достал из мешочка одну жемчужину и сказал, обращаясь непосредственно к ней:
— Поднимись на эшафот.
Пришлось подождать несколько минут. Затребованный индивид оказался на приличном удалении. Наконец, он поднялся и лоснящейся черной глыбой навис надо мной, ожидая дальнейших распоряжений. Внешне он мало чем отличался от остальных своих сородичей. Не то что все они были аналогичны, словно клоны. Вовсе нет. Каждый имел свойственные только ему черты. Будь то более отвислые уши, или толще губы, чем у остальных, или же чисто обглоданная косточка в носу, вместо общепринятого кольца. Просто люди другой расы всегда кажутся на одно лицо.
— Говорить можешь?
Негр молча кивнул.
— Говори.
Телохранитель пару раз тупо моргнул, затем медленно сиплым голосом произнес:
— Раз, два, три… Раз, раз… Мама мыла раму… — Забытый процесс извлечения из себя звуков понравился чернокожему, скорость возрастала с каждым словом, и через несколько секунд он уже тараторил. — Не ходите дети в Африку гулять, в Африке большие, злые крокодилы. Вышел месяц из тумана. Каю бердых трык калю лясюкаль, юяльчик…
Когда негр перешел на неизвестный мне диалект, я не выдержал и рявкнул: