Война Алой и Белой розы
Шрифт:
— Ну что ты, — запротестовал Филипп. — Когда милорд твой отец вернёт себе всё, что ему положено, тебе ни с кем не придётся делить ни свои покои, ни ванну. И тогда господин Филипп Ловел почтёт за честь, если ему достанется место в самом дальнем углу зала лорда Деверю.
— Неправда! — В порыве праведного гнева с её лица сошли последние следы печали. Улыбнувшись на столь страстную реакцию, Филипп нагнулся, сорвал несколько земляничин, тщательно отделил одну от другой. Мэг с удовольствием глотала ягоды. Филипп заговорил:
— Мэг, я привёз из Лондона новости
— Через месяц? Через месяц? — Она метнула на него острый взгляд.
— А что, по-твоему, слишком долго ждать?
Мэг уткнулась взглядом в свои колени, на лице её отразилась целая гамма чувств. Ягоды размякли у неё в ладонях, и по юбке побежал алый сок.
— И тогда он приедет сюда и мы поедем в Йоркшир?
Тронутый каким-то непонятным отчаянием, прозвучавшим в её голосе, Филипп ответил:
— Я знаю, девочка, что тебя рано сорвали с места. Но ведь ты там родилась, Мэг, и потом, это чудесные места, север.
— Я ничего не помню. Ведь это было так давно… — Быстрым движением она кинула в рот последние ягоды и энергично задвигала челюстями. — Сладкие.
— Это было ранней весной. — Он прикоснулся к её подбородку. — Я буду скучать о вас, юная леди.
Не отрывая взгляда от ладоней, Мэг проговорила:
— Скажите, сэр, я вот тут подумала… а может, вы навестите нас как-нибудь в Йоркшире? Отец будет рад оказать вам гостеприимство.
— Очень мило с твоей стороны. Если окажусь на севере, то, может, ещё и встретимся.
Она нервно оправила юбку, стараясь разгладить смятую полу.
— Вы были так добры ко мне, сэр, и милорд будет только счастлив… счастлив хоть как-нибудь отблагодарить вас. — Мэг твёрдо взглянула на него. — Не сердитесь, но я слышала, как миледи говорила, что нужны новые сараи и крыши пора менять…
— А помимо того, — подхватил Филипп, — я в Лондоне присмотрел арраские гобелены, которых хватит на две стены в моём кабинете, а купить их можно, наверное, всего за пятьсот фунтов. — Он шутил только наполовину. Мэг собралась было продолжить, но, подумав, закрыла рот и погрузилась в грустное молчание. Филипп потянулся и взял её за руки.
— Мэг, я не сержусь. Если ты хоть что-то унаследовала от милорда своего отца, я совершенно уверен, что подарки будут сделаны от души. Но ты должна кое-что понять. Хотя с приданым моей матери всё наконец-то уладилось и нуждаться мы больше ни в чём не будем, всё равно все мои доходы — имение, аренда, словом, всё не составляет и десятой доли доходов твоего отца. Так что ни о каких подарках — сама видишь, правда? — не может быть и речи. Потому обещай, что и думать об этом забудешь. Обещаешь?
Маргарэт с видимой неохотой кивнула, и Филипп, едва сдержав вздох облегчения, откинулся назад. Кожа у него буквально горела: он проклинал себя за то, что не может справиться с собой, и боялся, что девочка заметит его состояние и ей оттого будет ещё хуже. А ведь она и так переживала предстоящий переезд в незнакомое место; правда,
— Тебе понравится в Йоркшире, Мэг, — вновь заговорил Филипп, стараясь шуткой развеять её мрачное настроение. — У лорда Деверю там много друзей. Я буду очень удивлён, если просители руки госпожи Деверю уже не протоптали широкую тропу к воротам усадьбы.
Шутка не имела никакого успеха. Вспыхнув до корней волос, Маргарэт сказала:
— Они не нужны мне. Разве я обязана выходить замуж, сэр? Кейт не замужем, и вы не женаты.
— Да мне-то давно пора, уж десять лет как, не меньше. Только отец другими делами был занят, всё откладывал да откладывал помолвку, а потом и обстоятельства изменились. Людям вроде меня, сражающимся за наследство, заказаны знатные невесты, а ведь мама на меньшее, чем на баронскую дочь, не согласна! — Филипп умолчал о том, что сам был очень рад, что всё так обернулось.
Маргарэт метнула на него из-под опущенных ресниц сочувственный взгляд. «Не тщеславен», — думала она. Филипп бы страшно удивился ходу её мыслей, позволь Маргарэт ему туда проникнуть. «Да, не тщеславен, но чувствуется энергия и социальное воспитание в духе госпожи Алисы». Не подозревая о том, что происходит в этой головке, Филипп дружески протянул Маргарэт руку, и они двинулись к дому. Впереди Трейнор вёл лошадей. У ворот Маргарэт высвободила руку, бросив через плечо прощальный лукавый взгляд. Подразумевалось, что чёрным ходом ей пользоваться удобнее — так легче попасть наверх, где всегда можно застать камеристку госпожи Алисы и поболтать с ней.
Глядя вслед девочке, Трейнор, как бы в вопросительной форме, заметил:
— А ведь вы не всё ей сказали.
— Может, и не понадобится. Женитьба Деверю ещё окончательно не определена; Одли знает только, что разговоры об этом ходят при дворе герцога Бургундского. Деверю, которому король собирается вернуть своё благорасположение, там очень тепло принимают. Вообще-то вполне вероятно, что он подумывает о женитьбе. Первая его жена умерла при рождении Мэг, а эта бургундка, говорят, очень красива, и приданое за ней дают богатое.
— Наверное, милорду нужен наследник. — Трейнор привязал лошадей и бросил испытующий взгляд на хозяина, повернувшегося к нему в профиль. — Теперь вам самому нужно об этом думать, сэр. Всё сейчас в ваших руках, хотя полагаю, что и миледи хотела бы, чтобы вы женились.
— Да уж она мне говорила. Даже выстроила целую шеренгу девиц и вдов. А теперь ты ту же песню заводишь, Грегори. А то я и так, без этих цепей себе девушки не найду. — Трейнор недовольно замолчал. Филипп смотрел вдаль, там, за полями, поднимались холмы. — На севере очень неспокойно. Я надеялся, я думал, будут набирать отряды, но… — Филипп пожал плечами и добавил, явно пуская стрелу в собственный адрес: — Король, надо полагать, в силах справиться с мятежниками и без моей помощи.