Война гармонии
Шрифт:
– Нет.
– То-то и оно, – грустно улыбнулась Дайала. – Так что завтра ты подойдешь к причалу и скажешь капитану, что тебе надо на Отшельничий. Бристанцы так или иначе заходят в Найлан. Тем паче что у нас есть еще и груз – лоркен, который лучше всего сбывать как раз на Отшельничьем.
Джастин кивнул. Он слышал, что столяры на материке, в подавляющем большинстве предпочитали не иметь дела с лоркеном, несмотря на его прочность, плотность и глубокий черный цвет. Это дерево больше подходило для тех, кто имел чувство гармонии.
– У нас впереди еще целая ночь, – сказал он, взяв ее за
– И она наша, – откликнулась Дайала, сжимая его пальцы.
97
Одетый в черное – эта одежда теперь стала казаться ему непривычной, – Джастин рука об руку с Дайалой направлялся к причалу.
– Камни с тобой? – спросила она. Он кивнул.
– Постарайся приберечь их как можно дольше. Не могу сказать почему, но у меня такое предчувствие, что они тебе понадобятся, – сказала Дайала, сжав его руку.
– Я доверяю твоим чувствам.
– Вот и прекрасно. Они также подсказывают мне, что ты вернешься.
Ответив на ее пожатие, Джастин направился к единственному стоявшему у пристани пароходу. Пара в котлах еще не было, но команда уже деловито готовилась к отплытию.
На гюйс-штоке трепетал бристанский флаг – солнце над льдиной, а на корме красовалось выложенное золочеными буквами название «Ниесса». Поручни были покрыты свежим лаком, а все медные и латунные детали надраены до блеска.
Остановившись у сходней, Джастин в последний раз обнял и поцеловал Дайалу. Поцелуй оказался соленым – по лицам обоих струились слезы. Еще некоторое время они не могли разъединить руки, но в конце концов Джастин отступил на шаг, забросил торбу на спину и поднялся по сходням.
– Ты пассажир, почтеннейший? – спросил коренастый мужчина в зеленой куртке.
– Мое имя Джастин, – с поклоном ответил инженер-друид. – Я так понимаю, что начальник порта договорилась с тобой о моем проезде.
– Бикелат, второй помощник, – представился в свою очередь офицер. – Да, все в порядке, договоренность достигнута. Начальник порта устроила для капитана Гаффина выгодный фрахт, а он за это обязался доставить тебя на Отшельничий. Она также сказала, что тебе надо отплыть без промедления, – офицер глянул на Дайалу, стоявшую на причале, потом снова перевел взгляд на Джастина и добавил: – Не знаю, что тебя отсюда гонит, и не уверен, что хочу знать. А сейчас почтеннейший, отойди от трапа. Мы только тебя и поджидали.
Джастин посторонился и встал у поручней.
– Поднять сходни! – скомандовал Бикелат.
Двое рослых матросов втянули на борт трап. Паруса на мачтах уже начинали ловить ветер.
– Отдать швартовы!
Джастин встретился глазами с Дайалой, и на миг их сознания слились.
– На твоем месте, приятель, я не оставил бы такую красотку одну, – промолвил, покачивая головой, помощник капитана.
– Я бы и рад не оставлять, только вот боюсь, у меня нет выбора, – ответил Джастин. При виде расширяющейся полосы темно-зеленой воды, все более отдалявшей его от Дайалы, в горле у него встал ком.
«До свиданья, любимая!»
«Я... всегда с тобой...» – беззвучно отозвалась она, коснувшись пальцами губ.
– Ты тоже из этих, да? – промолвил Бикелат, отступив на шаг. – Умеешь обмениваться мыслями?
– Вообще-то
– Упаси нас Тьма и от Черных, и от Белых, и от друидов, – пробормотал помощник. – Хорошо, что наш капитан умеет ладить и с теми, и с другими, и с третьими.
Офицер ушел на полуют, где капитан и лоцман следили за выходом из гавани, а Джастин все смотрел и смотрел на берег, пока фигурка Дайалы не превратилась в крохотную точку.
Лишь когда «Ниесса» покинула фьорд, над трубами заструился дым, гребные колеса пришли в движение, и пароход, с пыхтением рассекая зеркальную гладь спокойного моря, направился на северо-восток.
Поднявшись на полуют, Джастин оглянулся, все еще ощущая какую-то нить, словно протянувшуюся от него к берегу. Может быть, именно это – любовь и связь с женщиной из Наклоса – делает его друидом? Или существует нечто иное, более глубокое? Да и друид ли он вообще?
Наконец, берег совершенно пропал из виду, и Джастин обратил взор к морю. Юго-западный ветер крепчал, и оно становилось неспокойным.
98
«Ниесса» зарылась носом в волну, и Джастину пришлось ухватиться за поручень. Его обдало холодными брызгами.
Потом он обратил внимание на отсутствие вибрации палубы. Колеса не вращались, трубы не дымили, давления в котлах не было. Капитан не собирался жечь уголь при попутном ветре.
– Из Дила мы всегда выходим со славным ветром, – заметил второй помощник, задержавшись возле пассажира. Светлые, мокрые от соленых брызг волосы офицера растрепал ветер. – Ну если и не всегда, то в большинстве случаев, – добавил он, а затем бросил взгляд на черное одеяние Джастина и продолжил нерешительно: – Я вот чего не пойму... Ты вроде как один из тех магов и в то же время друид. Понятия не имел, что можно быть и тем и другим одновременно.
– Я тоже, но так вышло. Сначала мне довелось поработать инженером... вроде как кузнецом, а потом пришлось удирать от захвативших Сарроннин Белых и укрываться в Наклосе.
– Стало быть, из огня да в полымя, – присвистнул второй помощник. – Но Вессер, наш механик, был бы не прочь показать тебе двигатель. Ты ведь, надо думать, разбираешься в машинах?
– Да, более или менее, – кивнул Джастин. Пусть ему уже больше года не приходилось заниматься винтами, котлами, валами и конденсаторами, он все же по-прежнему считал себя инженером. Хотя, конечно, сомнения появлялись. Мог ли человек, прошедший испытание в Великом Лесу и связанный с друидой – возможно, сам ставший друидом, – остаться инженером?
Стоило ему вспомнить о Дайале, как его захлестнула волна печали. Немногим более чем за год он фактически дважды отправлялся в изгнание – сначала с Отшельничьего, потом из Наклоса. Однако в Найлан – если не считать желания повстречаться с Гуннаром, Элизабет и родителями – его уже не тянуло. Что мог он сказать Алтаре или Совету? То, что, по мнению Древних, все их усилия по насаждению гармонии не менее вредоносны, чем действия Фэрхэвена?
Кто его станет слушать? Кто ему поверит? Даже при том, что солгать он бы просто-напросто не смог!