Война Хонор
Шрифт:
Капитан первого ранга Рафаэль Кардонес с добродушной ухмылкой качнулся назад в кресле, потягивая поданное Джеймсом МакГиннесом пиво. Они сидели в домашнем кабинете Хонор. В этот чудный весенний вечер прозрачная кристаллопластовая стена была сдвинута в сторону, и помещение превратилось в обдуваемый ветерком балкон. В темноте пели ночные птицы — местные и привезенные со Старой Земли, над бухтой Язона мерцали звезды, одна из мантикорских лун струила на подстриженные лужайки серебристый свет, а над стеклянной гладью воды мелькали, как россыпь драгоценных камней, красные, белые и зеленые огоньки аэрокаров.
— Последнее, что я слышал, — продолжил Кардонес, —
Он пожал плечами и с энтузиазмом отдал салют «Старым Тилманом». Хонор тоже подняла свою кружку и сделала глоток, скрывая улыбку. Она живо вспомнила неопытного, отчаянно робевшего, неуклюжего, но чрезвычайно одаренного младшего лейтенанта, неожиданно для себя оказавшегося исполняющим обязанности тактика на борту старенького легкого крейсера «Бесстрашный». В сидевшем здесь красивом, раскрепощенном, уверенном в себе капитане того нескладного парнишку напоминали только глаза — такие же живые, яркие, умные.
— Пути Бюро по Кадрам неисповедимы, Раф, — невозмутимо объяснила Хонор. — Я просто объяснила адмиралу Драшкович, что ты мне очень нужен, и она пошла мне навстречу.
Капитан озадаченно мотнул головой, и она почувствовала его лукавое недоверие: надо полагать, он имел несчастье быть знакомым с Жозеттой Драшкович лично и теперь испытывал подозрения относительно… родства душ, могущего возникнуть между Пятым Космос-лордом и герцогиней Харрингтон. Он едва не сказал это вслух, но передумал и резко сменил тему.
— Ну что ж, должен признаться., что мне почему-то не жаль, что я не попал к Звезде Тревора, мэм. Неплохая звездная система, да и сан-мартинцы — очень симпатичные ребята, но заняться там, кроме тренировок, решительно нечем. Ну а как я рад новому назначению и горд им, вы и без меня знаете. Так здорово увидеть вас снова, а весь экипаж, узнав, что вы поднимете свой флаг на «Оборотне», просто в восторге.
— Спасибо… если только ты не подлизываешься к начальству, — ухмыльнулась Хонор, и он со смехом замотал головой, отвергая обвинение. — А если серьезно, Раф, — продолжила она строго, — то, как действовал твой корабль в ходе операции «Лютик», произвело на меня сильное впечатление. Ты чертовски хорошо справился, и твой опыт очень пригодится в Силезии, если дерьмо всё-таки прорвётся.
— А что, к тому идет? — спросил её новый флаг-капитан. Он, опершись локтями о колени, обеими руками стиснул кружку и подался вперед, всматриваясь в её лицо острым, мгновенно протрезвевшим взглядом темных глаз.
— Хотела бы я знать наверняка, — вздохнула Хонор, — РУФ собирается переслать нам все данные по перемещениям кораблей анди в районе Марша. По ближайшим окрестностям информация должна быть достаточно полной и точной, но, судя по тому, что я до сих пор видела, за пределами нашего пространства надежность данных стремительно падает.
Умолкнув, Харрингтон задумчиво посмотрела на собеседника. По ряду причин она решила не рассказывать Кардонесу о противостоянии с Драшкович. Во-первых, это её драка, а не его. Во-вторых, она не могла исключить, что Драшкович попытается отомстить ей, испортив жизнь офицерам, перечисленным в заявке, хотя полной уверенности в этом не было. Уверенность была в том, что если Раф открыто продемонстрирует поддержку Хонор в конфликте с начальством, то его карьера рухнет — по крайней мере, на ближайшие годы. В долгосрочной перспективе катастрофических последствий не предвиделось: Яначек был обречен лишиться
Правда, о других малоприятных особенностях нынешней администрации Адмиралтейства она умолчать не могла, ибо Рафу предстояло стать ее флаг-капитаном. Ее заместителем по тактике и правой рукой. Она просто не имела права не поделиться с ним своими тревогами и проблемами — и не только потому, что полное взаимопонимание было залогом успешной работы, но и потому, что она была перед ним в долгу за открытость и честность.
— Раф, — сказала она, помолчав, — все, что ты услышишь в этой комнате, должно остаться между нами до тех пор, пока я не отменю это распоряжение.
Кардонес уселся в кресло поплотнее, чуть расправил плечи и внимательно прищурил глаза — движение было почти незаметным, скорее ощущалось на эмпатическом уровне.
— Я не доверяю выводам нашей разведки, — тихо сказала Харрингтон, глядя ему в глаза. — Только между нами, адмирал Юргенсен для РУФ человек совершенно левый. Он всегда был бюрократом, администратором — кем угодно, только не «шпионом». И у меня сложилось впечатление, что он склонен, скажем так… ретушировать прогнозы аналитиков, чтобы они согласовались с нуждами его начальства. Или с их пожеланиями.
Подняв искусственную левую руку ладонью вверх, Харрингтон чуть округлила ладонь чашечкой в вопросительном жесте, и Кардонес медленно наклонил голову.
— Кроме того, — продолжила она, — меня совершенно не устраивают источники сведений, на которых, очевидно, построены их доклады. РУФ держит их в секрете, и правильно делает, но, если читать между строк и, особенно, если обратить внимание на то, чего нет в этих отчетах, получается, что наша агентурная сеть и в Силезии, и в империи разрежена почти до вакуума. Адмирал Юргенсен заверил меня, что мои опасения на этот счет беспочвенны, а твердых доказательств его заблуждений у меня нет. Но я несколько раз была в Силезии, Раф, и я чувствую разницу между оценкой ситуации аналитиками РУФ и тем, что видела я, и видели мои капитаны. Я не могу объяснить, в чем разница, но его выводы кажутся… незаконченными, что ли. Неполными.
Оценки министерства иностранных дел не намного достовернее, хотя с ними беда не в недостатке, а, скорее, в переизбытке информации. Деталей, подробностей, нюансов — сколько угодно, но точных выводов о том, что именно задумали андерманцы, явно мало. Вроде бы они прощупывают почву — и именно этим занимается их флот, устраивая демонстрацию силы около Сайдмора. Наши дипломаты полагают, что руководство империи еще не определилось окончательно, а следовательно, мы можем положительно повлиять на их выбор, продемонстрировав твердость и последовательность.