Война и Страсть
Шрифт:
— Не возмущайся, Ребекка, мы найдем их, - уверяет ее Пирс.
— Степка! Чертяга! Жив!
– несколько солдат из дивизии Степана пробираются в разрушенное здание.
— Миша! Мы здесь!
– выкрикивает Степан. — Мы живы!
— Флаг над Рейхстагом, - Миша обнимает Степана. — Все уже кончилось!
— Каких красавиц спас?
– улыбается Леонид. — Вас здесь не обижают?
— Пусть только попробуют обидеть, - смеется Кетрин.
— Уходим!
– командует Борис.
Перед ними разруха и огонь. Танки и боевая техника.
— Смотрите, что я у немца отобрал, - в руках Миши фотоаппарат.
— Миха, ты чего?
– возмущается Борис. — Если комбат узнает.
— Мы все равно победили, Борька!
– улыбается солдат. — Война закончилась, теперь жить и любить надо!
— Согласна, - улыбается Кетрин выхватывая фотоаппарат из рук солдата. — Фото! На память!
— Да, я отправлю сыну на память и жене Ире, - Степан улыбается, становясь рядом с Ребеккой.
— Сыну?
– переспрашивает Ребекка.
— Да, Дима звать, ему год, и знаешь, сестричка, как же мне повезло с женой, - Степан смотрит на Кетин, которая регулирует фотоаппарат. — Даст Бог, и ты будешь счастлива.
— Улыбаемся!
– твердо произносит Кетрин.
Фото на память. Фото на котором все улыбались через силу. Всем хочется верить, что все уже закончилось. Солдаты вернуться домой, к матерям и своим семьям. Ребекка понимает, что два года назад она спасла не просто жизнь раненному партизану. Она спасла ему жизнь, и благодаря ей он мог сражаться за Родину, как и все другие. Благодаря ей он обрел свое счастье.
Ребекка улыбается через силу, стараясь не расплакаться. Ребекка улыбается, ведь она не имеет права плакать. Ребекка Майклсон выдержит все, но может Степан был прав, и она будет счастлива? В мае сорок пятого Ребекка поверила, в то, что и она будет счастлива.
— С победой, сестренка, - Степан поцеловал ее в щеку, протянул самое ценное, что у него было - пачку папирос.
Он был солдат Красной армии.
“Сыну на память. Берлин сорок пятого.”
Века ушедшего в воспоминания.
Солдаты направились к своему танковому подразделению, и взор Кетрин падает на стоящую, на пьедестале регулировщицу. Регулировщицу победы. Кетрин Пирс точно знает, как ей нужно поступить. Она хватает Ребекку за руку, и тащит ее к девушки.
— Ефрейтор, Петрова, - представляется Кетрин.
— Ефрейтор, Миронова, - убедительно врет Ребекка.
— С победой, девочки, - улыбается регулировщица.
— С вашей победой, - одобрительно кивает Кетрин.
— С нашей победой! – регулировщица сходит с пьедестала и передает флажки Кетрин. — Новенькие? Тонкости дела знаете? Нас всего шестеро
— Да, обучены - Кетрин берет в руки флажки и становится на пьедестал.
Ребекка понимает, что Пирс делает это, чтобы привлечь внимание ее братьев, или тех, кто мог им помочь. Ребекка сменяет соседнюю регулировщицу, все еще надеясь, что план Кетрин сработает. Девушки-регулировщицы, лихо управляли движением военного транспорта весной 45-го года у Брандербургских ворот Берлина. Мир тогда увидел не просто, девушек регулировщиц, а свидетельство победы над фашизмом.
Красный флажок - всем стоп, желтый - проезд свободен. Тонкости службы. Девушкам приходилось и под обстрелами и под налетами фашисткой авиации на посту стоять. На посту у стен рейхстага тогда поочередно сменялись шесть регулировщиц.
Май 1945 года. Разрушенный Берлин. Бранденбургские ворота. И девушка-регулировщица - символ Победы…
Раиса очнулась, и она дышит изо всех сил. Она должна дышать. Она должна жить. Она должна сражаться до конца, но все уже кончено.
— Жива, - Элиза улыбается, когда узнает в раненной медсестре свою подругу.
— Элиза, - кашляет Раиса, когда девушка помогает ей подняться.
— Как ты здесь оказалась?
– спрашивает Раиса.
— Как и все. С пехотой, пешком, шла - отвечает та. — Идем, там, у стен Рейхстага Тимур. Тебе повезло, что я тебя нашла.
— Повезло, - вздыхает Раиса.
Кругом разруха и танки, советские солдаты. Элиза ведет Раису, к группе советских солдат.
— Элиза!
– Тимур бежит в сторону приближающихся девушек. — Я волновался.
— Я нашла Раису, - объясняет девушка, когда Тимур придерживает уставшую Элизу за плечи.
— Что случилось после Курска?
– спрашивает Тимур. — Где Ян? Помню, когда меня впервые ранили, и мне было страшно, он держал мою руку и говорил : Будешь ты жить еще долго и счастливо. Будем на свадьбе твоей мы отплясывать. Я его хотел пригласить на нашу с Элизой свадьбу. Он ведь был с тобой, Рая? Рад, что ты выжила.
— Свадьбу?
– зрачки Раисы расширяются, и она обнимет Элизу.
— Да, после Курской битвы, я поняла, что Тимур мне не просто друг, у нас, есть чувства друг к другу, - улыбается медсестра.
— Я сделал ей предложение, - Тимур прижимает к себе невесту.
— Рада за вас ребята, и желаю счастья, - Раиса натягивает улыбку. — Но, Ян не будет отплясывать на вашей свадьбе. Ян попал в ловушку, под Минском. Я уже два года пытаюсь что-то сделать. Пыталась пробраться туда. Поговорить с выжившими евреями, после освобождения. Ничего. Абсолютно ничего. Победоносная армия германии потерпела поражение, но рядом с нами нет многих.
— Мне жаль, Рая, - руки Тимура дрожат, когда он отстраняется от Элизы, чтобы обнять Раису. — Надо будет помянуть комбата. Столько наших перебили, немецкая гадина! Никогда не прятался за нашими спинами.